Пока меня не было в Яснограде весь наш «заговор» замер. В то время, как Третий советник развил очень бурную деятельность. И сразу стало понятно, мы были слишком самонадеянны, решив, что можем тягаться своими силами с последователями моего свекра, среди которых оказалось не меньше трети от всей Грилорской знати.

Ирла Шерши принесла мне список тех, кто за последний месяц получил тайные послания от Третьего советника. Девочки баронессы не знали, что именно в них написано. Но даже если половина писем были пустышками, все равно наша команда, со всеми возможными сторонниками, оказалась примерно в сто раз меньше.

Но самую неприятную новость принес герцог Юрдис. Он сообщил, что в самых верхах управления королевством начались осторожные пертурбации. Тех, кто не поддался на посулы заговорщиков и отказался выступить против Грегорика, стали потихоньку снимать со всех мало-мальски важных постов, заменяя их лояльными людьми.

На самого герцога Юрдиса уже поступило несколько жалоб, и король, будучи под влиянием Третьего советника, в приватной беседе прямо заявил, что если герцог не образумится, то он будет вынужден снять главу Высокого рода с должности, которую занимали поколения его предков.

Все это попахивало жареным. Еще немного, и у меня не останется ни единой возможности хотя бы как-то влиять на происходящее. Но и идти прямо в лоб было нельзя. Надо было искать обходные пути. И в моей голове все чаще всплывали слова Адрея... Он был прав, я должна затаиться, подготовиться и ударить так, чтобы Третий советник не смог подняться. Никогда.

И для этого нам пришлось изменить свои планы. Не в первый раз и, кажется, не в последний. Хотя лично мне это категорически не нравилось. Я бы хотела закончить все гораздо быстрее...

Но мои друзья согласились, что тянуть время — для нас пока самый лучший выход. Нам нужно было несколько лет, чтобы стать сильнее. Три года, которые прошли с тех пор, как мы объединились, слишком мало для подготовки заговора.

У нас оставалось всего пять месяцев, чтобы все переиграть. И мы принялись за дело.

Герцог Юрдис должен был во что бы то ни стало сохранить за собой пост. И поэтому через некоторое время он появился на Танственных приемах герцога Вийрона. Там мы старательно избегали друг друга, делая вид, что не знакомы. Никто не должен был заподозрить, что нас что-то связывает. Это было слишком рискованно.

Я, вообще, на людях старалась не общаться ни с кем, кроме самого Третьего советника и герцога Вийрона. Хотя сейчас, когда стало ясно, что именно я сменю на троне Грегорика, желающих завязать знакомство со мной сильно прибавилось.

Жерен получил должность главы гильдии промышленников, сменив меня на посту. А к концу зимы мы выразили недоверие главе Дома гильдий, господину Эрригу, инициируя тем самым смену главы Дома. Господин Элдий предоставил нам множество поводов, припомнив своему недругу все обиды. Он был абсолютно счастлив, но от прежней должности секретаря отказался. Он, вообще, решил уехать в Республику Талот вместе со своим внуком, поближе к моим детям, чтобы исполнять свои обязанности Хранителя.

Несмотря на обилие компромата, чтобы снять господина Эррига, мне пришлось обратиться за помощью к Третьему советнику. Свои притязания я обосновала желанием передать должность сыну, когда он подрастет. Ведь раз я должна была стать королевой, то не смогу сама возглавить Дом гильдий, поэтому это место должен был получить мой человек — Жерен.

Третий советник, который невероятно смягчился по отношению ко мне после подтверждения моей беременности, надавил на герцога Фалжо, поддерживающего господина Эррига. И к середине весны Жерен стал главой Дома гильдий. Никакие реформы мы пока не проводили, резонно решив, что надо дать время остальным главам успокоиться и привыкнуть к нам.

Баронесса Шерши тем временем усиленно создавала шпионскую сеть в Абрегории, «Анни», после отъезда в императорский дворец, не должна была остаться без тайного канала связи со мной. На помощь ей пришла моя Тайка. Они с Южином не прижились в Республике Талот и вернулись аккурат во время моего отсутствия.

Очень помогло нам то, что отъезд моей дочери в Абрегорианскую империю задержался. Император, к счастью, встал на ноги раньше, чем сошел снег с перевалов, и решил отложить свадьбу своего сына. Но его желание держать будущую невестку под рукой, чтобы в случае необходимости быстро провести брачную церемонию, никуда не делось.

Но теперь прибытие невесты в Абрегорианскую империю должно было пройти без спешки и в соответствии со ее высоким статусом. Поэтому император отправил за Анни часть своей личной свиты. Их прибытие ожидалось в самом начале лета, а отъезд перенесли на конец червеня — первого месяца лета.

Времени должно было с лихвой хватить на все дипломатические церемонии. То, что этот период захватывал и назначенную дату коронации, было, конечно же, всего лишь случайным совпадением. Хотя я уверена, Третий советник приложил немало усилий для достижения такого результата. Ему важно было показать, что соседние государства поддерживают смену королевской династии в Грилории.

Мне эта отсрочка была на руку. Я собиралась выйти в дамки и на том поле, где за игральной доской сидел сам император. Я столько времени была незаметной пешкой, которая не сделала ни единого хода за всю партию. Но сейчас пришла пора заявить о себе. И в этом мне должен был помочь граф Шеррес. Встретиться с ним я хотела тайно, чтобы никто ничего не заподозрил. Это оказалось довольно сложно. После того, как Третий советник убедился, что беременность на самом деле существует, он еще больше усилил мою охрану, категорически запретив покидать замок без внушительного сопровождения.

Он так сильно ждал внука, что одновременно готов был и выполнить любой мой каприз, лишь бы я была спокойна и безмятежна, и спрятать от всех в высокой башне, охраняемой драконом... Если такая, конечно, бы была. Он следил за мной, как сытый коршун за последней курицей. Я и раньше не могла ступить ни шагу без его пригляда, а сейчас это стало в несколько раз сложнее, хотя новая сестра, Вайдила, была на моей стороне и прикрывала, как могла.

В остальном мое состояние было отличным. Наша с Гиремом дочь, которая благодаря воле Древних Богов и отвару для зачатия, все таки зародилась во время нашей последней ночи, росла и развивалась. Мой живот был пока едва заметен, но я уже чувствовала как во мне шевелится новая жизнь. И это было волшебно. Хотя мне было очень жаль, что ее настоящий отец никогда не узнает о ее