Чертяка, ожидаемо, не смог удержать и себя и упитанного ухажера, а потому моментально завалился за бревно. Несколько мгновений слышалась непонятная возня. Я даже встала, готовая по первому зову бросится на защиту чести своего фамильяра. А потом раздался изумленный голос Петрусия:

– Фифи, а что это у вас такие волосатые ноги?

– Так, зима скоро, Петрусий, утепляюсь, – ответил Шнырь.

– А почему у вас под шляпкой рога торчат? – продолжал допрос водяной.

– Это я замуж за одного барона вышла, так у меня рога изобилия выросли, – пояснила кокетка.

– А почему у вас зубы такие редкие и острые? – опасливо тихо уточнил налетчик.

– А это, чтобы кровь случайных ухажеров пить! – зловещим голосом выкрикнул Шнырь.

– Ааааа!!! – от страха завопил болотник и кинулся прочь.

Я стремглав выбежала из-за кустов на крик. С другой стороны топи тут же выскочил Крис. Вдоль берега, на ходу натягивая спадающие из-за лопнувшей резинки штаны, скакал хухлик Петрусий. За ним, высоко задрав юбки и щеголяя кривыми мохнатыми копытцами, гнался беременный Шнырь и угрожающе выкрикивал:

– Петрусий, я ваша навеки! Иди поцелую!

– Врешь! Не возьмешь! – отвечал болотник, скача по кругу.

Мы с другом в нерешительности стояли на месте, до конца не уверенные, кого же в этой ситуации нам следует спасать. И вдруг, со стороны чащи послышалось громкое ржание и стремительно приближающийся топот копыт.

Глава 11. Нянька по призыванию

Через минуту на поляне показалась белая лошадь с длинной черной гривой. Ее бока были измазаны какой-то вязкой грязью, черные пряди сваляны в колтуны, а из раскрытой пасти несло гнилью. Глаза, полностью лишенные зрачков, были похожи на два глубоких бездонных провала.

Пока мы в изумлении глядели на лошадь, водяной воспользовался заминкой и бултыхнувшись в болото, тут же скрылся под водой. Конь же, увидев на поляне непрошеных гостей, стал грозно ржать, фыркать и бить копытом. Мы вполне ясно осознали предупреждение и не сговариваясь кинулись в чащу леса.

Впереди всех, высоко задрав юбки и громко костеря лес и его обитателей, мчался Шнырь. Следом, постоянно оглядываясь на друга бежала я. Замыкал наш марафон Крис, попутно метавший в преследователя небольшие огненные пульсары. Разъяренное животное мчалось следом за нами и ловко уворачивалось от всех атак.

Расстояние между ним и нами стремительно сокращалось и через пару минут стало понятно, что спастись нам не удастся.

– Предлагаю разделиться! – крикнул мне в спину Крис.

Обернувшись, я молча кивнула и резко взяла вправо. Друг тут же повернул влево, а чертяка продолжил нестись по прямой. Сбитая с толку таким маневром лошадь сбавила темп, остановилась, а потом и вовсе пропала из виду.

Через несколько минут бешеной гонки легкие стали гореть огнем от нехватки воздуха, а в боку закололо, сигнализируя, что мое совершенно нетренированное, ленивое тело не привыкло к таким гонкам. Не заметив преследования, я немного расслабилась и остановилась перевести дух и осмотреться. Лес по-прежнему хорошо освещался бледно-зелеными парящими светлячками и выглядел совершенно не страшно. Не успев толком изучить его окрестности, я присмотрелась и поняла, что пейзаж вокруг выглядел незнакомо. Немного покрутившись на месте, я развернулась и пошла в ту сторону, из которой, как мне показалось, прибежала.

Через несколько минут блужданий послышался шорох, и на тропинку прямо передо мной вышла лошадь. Я тут же развернулась и бросилась бежать куда глаза глядят. По топоту копыт за спиной стало понятно, что меня вновь преследуют, и я припустила со всех ног, резво перескакивая кочки и уклоняясь от веток.

Несмотря на обилие деревьев и кустарников, мешавших как следует разогнаться, тягаться с конем в скорости было делом пустым и бессмысленным. Через пару десятков метров меня неотвратимо стали настигать. Спину обожгло огненное дыхание, топот зазвучал уже совсем рядом. Еще немного и меня раздавят мощные лошадиные копыта.

И тут мое левое плечо пронзила нестерпимая боль. Из глаз хлынули слезы, и я рухнула на колени. На мгновение мне показалось, что лошадь меня укусила. За спиной вдруг вспыхнул яркий свет, послышался какой-то хлопок, после которого я потеряла сознание от боли.

– Вставай сестричка, – раздался ласковый голос прямо над моим ухом за секунду до того, как кто-то стал хлестать меня по щекам.

Это было не больно, но крайне неприятно, поэтому я попыталась поскорее разлепить глаза. Сначала увидела расплывчатый силуэт с большими крыльями, который постепенно приобретал четкость линий и в конце концов превратился в мужчину с короткими темными волосами, янтарными глазами и плутовским выражением лица. В голове мелькнуло едва заметное воспоминание, что где-то я его уже видела.

– Сладенькая, только не говори, что не помнишь меня! – притворно обидевшись, воскликнул он, – Я всегда был уверен, что встречи со мной незабываемы! Особенно для хорошеньких молоденьких леди!

Как удар молота в затылок, на мою больную голову обрушилось воспоминание о встрече с королем и его воинами.

– М-м-м…да, я помню, Вы Габриэль, брат Рэда, – выдавила я. В голове шумело, а плечо ныло тупой тянущей болью.

– Не совсем то, на что я рассчитывал, – притворно грустно вздохнул мужчина, – но для первого раза пойдет. А на будущее запомни, что я не просто «брат Рэда», а лучший из братьев Вирэ! По воле злого рока рожденный вторым, но при этом лучший представитель семьи, ее опора и надежда, ум, честь, совесть… И что там еще?

– И, видимо, скромность, – с улыбкой подсказала я.

Мужчина лишь отмахнулся:

– Скромность оставь желтофиолям11, она красит людей в серенький цвет. Мне же по нраву яркие краски! – затем он улыбнулся и ласково произнес, – ну вот, уже улыбаешься, молодец!

Я кивнула и поморщившись от боли уточнила:

– А что Вы здесь делаете? Неужели где-то рядом идет война?

– Нет, я здесь по твоему зову, – пожал плечами Габриэль.

Я раскрыла глаза от изумления:

– Не понимаю…

Мужчина пристально на меня посмотрел и вдруг произнес:

– Ты чувствуешь боль, – это было скорее утверждение, чем вопрос, – где?

– Плечо болит, – не понимая к чему он клонит, ответила я.

– Узнаю зануду Ри, – плотоядно ухмыльнулся Габриэль, – я бы поставил тебе метку на более интересном месте.

– О чем Вы говорите?! Какую еще метку?! – мое и без того куцее терпение, доживало свои последние минуты.

– Ну, если грубо, он тебя заклеймил, – добил паладин.

– Я что, крупнорогатый скот?! Или его собственность? Зачем меня клеймить? – мой предохранительный клапан не выдержал нагрузки и дал пробоину.

Мужчина смерил меня критическим взглядом, а затем нагло заявил:

– Не такой уж и крупный, откровенно говоря. А с вопросом рогатости, это к моему братцу, тут