ты хочешь стать героем для одного рейха и для одного фюрера, — изрек Везденецкий программирующую фразу. — У тебя будет такая возможность, если ты позволишь мне сбежать и окажешь в этом содействие.

— Что ты сказал?! — взорвался Вагнер, но по глазам было видно, что в голове его произошли изменения. Знаете, такая неуловимая дрожь, сигнализирующая о том, что человек уличен в обмане или обрел новые знания. — Да как ты смеешь! Я…. Я… — Вагнер подвис, будто перегруженный компьютер, но затем его взгляд снова обрел ясность.

Веббер возник на пороге, словно водяной, выскочивший из болота.

— Что вы здесь делаете, гер Вагнер? — Веббер пристально глянул на Вагнера. — Кажется, я запретил вам посещать его.

— Простите, гер Веббер, — стушевался Вагнер. — Меня настолько раздражает этот мерзкий русский, что захотелось увидеть страх в его глазах.

Не сдал. И не заговорил о гипотетической смерти фюрера. Может не полностью, но его мозг уже был поражен идеей, внушенной Везденецким. Вагнер задумался: "Может, русский не врет? Может, гер Веббер действительно задумал покушение на фюрера? Они, с этим русским, оба странные, — Вагнер вспомнил вопрос Везденецкого. — Одного не берет ни голод, ни мороз, второй возник не пойми откуда и уже стал первым советником Гитлера. Занятно это, занятно".

— Прошу вас уйти, — потребовал Веббер, не отводя взгляда. — И больше тут не появляться, — Веббер подошел к Вагнеру, и смахнул с его плеча упавшую снежинку. — Ради вашей же безопасности, гер Вагнер.

— Слушаюсь, — отсалютовал Вагнер, и спустился по трапу в депо.

— Что ты с ним сделал, Саша? — сощурился Веббер.

— А я могу что-то с ним сделать? — Везденецкий демонстративно шевельнулся, звякнув цепями. — Мне теперь и назойливую муху не убить.

— Ясно, — отрезал Веббер и скрылся из вида.

Теперь оставалось только ждать. Естественно, охрана депо заработала в усиленном режиме, чтобы ни Вагнер, ни кто либо другой не мог пролезть в депо. Везденецкий круглые сутки слышал болтовню охранников. Два фрица в этой смене, например, обсуждали квартиры, которые им выделили на первичном рынке Москвы. Фрицы рассуждали, как будут пить пиво на Арбате, как будут заставлять русскую прислугу стирать грязное белье и будут спариваться с русскими женщинами.

Сон Везденецкому не требовался, но он четко отмерял время и понимал — дни шли на убыль. Из тридцати отведенных суток на перелом истории осталось всего двадцать семь. Теперь варианта было только два. Либо умереть от Вируса Баумана, не уложившись в срок, либо выполнить задачу, добыть отнятый ХКМ и вернуться в СССР, чтобы получить от Жорика антидот.

Одно было ясно совершенно точно, силы в теле Везденецкого становилось больше. Менгель по прежнему делал ему инъекции, но вещество, подавляющее "ВБ-1", скорее всего заменили.

Значит, Вагнера удалось запрограммировать.

— Ты не замечал, что от русских женщин постоянно воняет потом? — причитал фриц. — Как ни разденешь….

— Если бы ты не спал с лагерными проститутками, то знал бы, что чистая русская женщина пахнет хорошо. Ее просто нужно помыть, — рассмеялся второй фриц.

— Будто бы у меня выбор есть…. Хотя эта, белокурая из пятнадцатого барака, еще ничего. Сама состроила мне глазки.

Эти гансы поболтать любили. Порой забалтывались так, что откровенно забывали о служебных обязанностях. Они замолчали, когда с тыльной стороны барака донесся металлический стук упавшей на землю решетки вентиляции.

— Что там? Пойду проверю….

— Эй, красавцы! — послышался голос белокурой. Той самой, что строила охраннику глазки на вокзале.

— Ты что делаешь на улице во время отбоя, животное?! Немедленно вернись в барак!

Ох, фрицы очень заводились, когда пленники нарушали правила, так что о металлическом звуке охранники позабыли быстро.

— Постой-ка, — это второй фриц. — Она же сама ищет удовольствий. Давай ее в сторожке на двоих разделим. По очереди. Что скажешь?

Пока они обсуждали предложенную фрицем идею, на двери клацнул навесной замок и дверь бесшумно отодвинулась в сторону. В вагон, не помня себя от волнения, ввалилась Катя, чуть не разбив себе локти.

Везденецкий удивленно вскинул брови.

— Дядя, я вас спасать пришла, — она взглянула на Везденецкого из-под длинной челки, осмотрелась, зачем-то поползла по-пластунски, неловко перебирая руками и ногами. Затем она встала, и искала ключи в связке, пытаясь подобрать нужный.

— Погоди, там кто-то есть…. Кто здесь?! — дверь в депо распахнулась, послышались щелчки затворов. — Руки вверх! Не двигаться!

— Быстрее, миленькая, быстрее, — подгонял Везденецкий, и Катя щелкнула шумным замком.

Оковы с рук спали, но подбирать ключ под ноги не было времени. Поскольку часть силы вернулась в тело, а оковы на ногах были хрупкими, их удалось разорвать.

— Стреляй в вагон! Там кто-то возится! — фриц подал голос.

— Идиот! — недовольно ответил второй фриц. — Он бронирован! Внутрь беги, внутрь!

— А как…. Давай гранату кинем!

— Да что ты, одного русского не скрутишь?! Его нельзя убивать! Тряпка! Бегом внутрь!

— С ума сошел?! Его что, просто так цепями сковали?! Сам туда лезь!

— Прячься, закрой глаза, и не открывай, пока я не скажу, — Везденецкий подтолкнул Катю в спину, она юркнула в дальний от двери угол и уселась там, обхватив руками коленки, зажмурившись.

Фриц ворвался в вагон с "шилкой" наперевес, блеснул на Везденецкого свирепым взглядом и рявкнул: "Не двигаться!". Все случилось так быстро, что фриц не успел положить палец на спуск. Везденецкий рванул к нему с невообразимой скоростью, выхватил "шилку" со змеиной ловкостью, и одним ударом кулака в лоб сломал противнику шею — с такой силой запрокинулась голова. Даже каска не спасла.

Катя взвизгнула: "Ой!", и нахохлилась, как воробей, задрожав от страха.

Действовать нужно быстро.

До того, как второй фриц начнет стрелять.

Пока рано шуметь. Нужно найти Митю, а уже потом устраивать переполох.

Не думая, Везденецкий выхватил штык-нож с пояса фрица, высунулся из вагона и метнул нож врагу прямо в сердце. Того чуть к стене не пригвоздило, и он, к счастью, выстрелить не успел, распластавшись на полу.

Убедившись, что враги мертвы, Везденецкий прошел в вагон, взял Катю за руку и вывел ее из депо.

— Катя! — это белокурая девушка подоспела, обеспокоенно оглядев Катю с ног до головы и взяв ее за плечи. — Ты как, Катенька?

— Всё хорошо, — ответила Катя дрожащим голосом. — Я спасла дядю, а дядя спас меня.

— Вас кто послал? — кратко спросил Везденецкий.

— Комендант, — ответила девушка.

— Понял. Тебя как звать?

— Аня, — представилась девушка. — Как мы сбежим?

— Способ сбежать у нас под носом, — Везденецкий взглянул на вагон. — Полезайте туда, запритесь изнутри и не высовывайтесь, пока не позову. В лагере у меня есть пара дел. Катя, где твоя мама?

Вдруг Катя поникла, и глаза ее намокли от слез. Она зажала рот, чтобы