Сладко поёт, соловушка. Вот же повеса вырастет! Девчонки за ним умирать будут. Красивый мальчик. Плечи такие широкие, что — ух! Глаза лукавые, черты лица приятные, характер лёгкий. Даже жаль, что он такой молоденький. Где мои семнадцать лет…

«Ой. А ведь Элизе сейчас… Сколько?» — я нахмурилась, призывая смутные воспоминания прежней хозяйки, но, видимо, без вина вспоминалось плохо — «Внешне я сейчас точно не старше Фанаса, хоть и не могу воспринимать его иначе чем, как мальчишку».

— Ты — милый! Очень. Спасибо. — суховато отозвалась я, отклоняясь. — Кстати, сегодня меня ведут в мыльню. Что это такое?

— Да обыкновенное купание! Что же ещё? — пожал плечами Фанас, явно недовольный тем, что я отодвинулась от него.

Вдруг он нехорошо усмехнулся.

— Ты, Лиса, небось на хозяйскую купальню облизываешься? Как-то меня, в наказание, отправляли в помощь замковым слугам наводить там порядок. Конечно… Отдельная раздевалка, где снимают всю одежду, подземный проход, который ведёт в пещеру, где водопад падает в красивое круглое озеро, выбитое в камне. Там обмываются холодной водой и, даже, можно немного поплавать, а потом перейти в маленькую теплую комнату, где можно согреться и искупаться в большой бронзовой ванной с горячей водой. Так, да, Еля?

Я промолчала.

— Думаешь, если хозяин позволил тебе остаться в своём кресле, то он имеет на тебя виды? Мечтаешь стать его любовницей? Потому с Жанеттой подралась? — Фанас спрашивал и злости, даже ревнивой ярости в тоне его голоса с каждым словом появлялось всё больше, пока он не закричал под конец. — Дура, ты, Лиса!

Я обиженно отвернулась. Отвечать взаимным оскорблением своему основному источнику питания было бы неразумно.

— Лаэрд Ристар просто весело развлёкся за обедом, когда ты напилась вина и так смешно танцевала перед всеми. Тебе дома никогда не наливали, что ли, раз ты так сильно опьянела и своей меры не знаешь? Хозяин приказал не гнать тебя от камина в благодарность за необычное развлечение. — мальчишка горячо объяснял мне происходящее, с его точки зрения. — Чтобы ты знала, он терпеть не может рыжих. Это всем известно, спроси любого. Ты никогда не заинтересуешь его, как женщина. Говорю тебе, Елиза: держись меня. Я о тебе позабочусь.

— Называй меня Лиза, пожалуйста. Меня так дома звали. — мягко попросила я, улыбаясь парню.

Честно говоря, хотелось успокоить Фанаса, сбить его какой-то ревниво-агрессивный настрой. Мне ссора со своим единственным помощником в этом мире была совсем ни к чему. Стало даже страшно потерять его, хотя, конечно, давать этому ребёнку надежду на близкие отношения не совсем этично. Я собиралась как-нибудь, в будущем, отвадить парнишку от себя, осторожно и постепенно. Позже. Когда перестану нуждаться в его помощи.

— Лиза… — качнулся ко мне Фанас.

Ах, ты, какой прыткий!

— Так, что за мытьё в мыльне? — спросила, уклоняясь от объятий влюблённого оруженосца.

— Мыльня — это пристройка к кухне, к той стене, где печи выложены. — пояснил Фанас, наконец. — Там и прачечная, кстати. Раз в неделю в резервуаре с горячей водой, которая от кухонных печей греется, слуги обязаны мыться. В остальное время в этом месте стирают.

Купание — это прекрасно! Свинопас, похоже, не любитель банных процедур, а я очень ждала вечера, просто жаждала, наконец, помыться.

Так ждала… и так разочаровалась!

Оказывается, с утра первыми мылись мужчины, которые проживали непосредственно в самом замке, потом женщины. Потом шли мыться рядовые воины из казармы.

Очередь тех, кто занимался чёрной работой наступила последней. Ближе к ночи все мы, человек тридцать, мужчины и несколько женщин, набились в пристройку, приличных размеров, возле кухни. Серые стены, полумрак, пар, один единственный факел, прикреплённый на стене у самого входа… Помещение было хорошо прогрето и наполнено тяжёлым влажным воздухом. Люди, едва входили, сразу начинали раздеваться, суетливо сбрасывая свою грязную одежду в одну общую кучу. Я стояла в полном ступоре и прилагала все усилия, стараясь не опускать взгляд ниже пояса, но неприлично оголённые части тела так и мелькали перед моими глазами.

Я неподвижно стояла и с ужасом наблюдала, как самые шустрые, толкаясь спешили к сравнительно небольшому прямоугольному бассейну, примыкавшему к стене длинной стороной. Люди перелазали через высокие каменные борта и опускались в исходящую паром воду. Вскоре резервуар был полон купающимися. Он показался мне ничем не лучше лягушатника с плескающимися в нём крокодилами. Мой старший, уже совершенно без одежды, тем временем, нетерпеливо толкал меня в спину, приказывая немедленно раздеваться и идти мыться.

Наконец, я пришла в себя и, решительно рявкнув «нет!», рванула на выход.

Во дворе, в сопровождении Фанаса с факелом, к пристройке спешила молодая женщина с большим коробом.

— Уже помылась? Чего грязное надела? Я несу, несу чистое… — крикнула она.

А я кинулась к Фанасу.

— Я не могу мыться вместе со всеми… — и заплакала от разочарования.

Я так мечтала, наконец-то, выкупаться!

Парень глубоко вздохнул и повернулся к женщине с коробом.

— Отдай мне один комплект чистого белья для неё.

А потом юный оруженосец повёл меня за собой.

Мы прошли на кухню, уже практически пустую в это время. За очагом оказалась небольшая дверка, через которую мы попали в комнатку с огромной ванной. Она была пуста.

— Это купальня лаэрда. — прошептал Фанас. — Сегодня здесь мылись все старшие, управляющий и военачальники. Лаэрд в помывочные дни купальней не пользуется, принимает ванную в своих покоях. Иди за мной. Смелее.

Мы прошли через следующую дверь и оказались в пещере с небольшим водопадом, который можно было сравнить с плохоньким душем. Он падал в явно рукотворное овальное озерцо, в котором, однако, вода получалась более-менее проточной. Излишки уходили куда-то в скалу.

— Раздевайся и мойся. Не бойся, никто не войдёт. Вон там мыльный корень. — парень указал рукой на выступ-полочку с какими-то коробочками на каменной стене, помолчал секунду и нашёл нужным пояснить. — Я днём сегодня завозился с тобой и опять опоздал на тренировку. За это меня очень кстати наказали уборкой хозяйской купальни. Ты плескайся тут, не спеши, а я пока наношу тебе горячей воды в ванную. Всю одежду с себя, ко мне, за дверь, выброси. Я отнесу её прачкам отдельно. Чистое тебе на скамье рядом с ванной оставлю. Когда накупаешься и оденешься, постучи в дверку для слуг, через которую мы входили.

Я долго не думала. Припомнилось правило: «дают-бери, бьют-беги». Едва Фанас вышел, решительно сбросила всю свою одежду, несмотря на то, что в пещере было довольно прохладно. Приоткрыла дверь в комнату, где стояла ванная, и, вытянув руку в щель, бросила своё тряпьё на пол. Мне, кстати, уже начало казаться, что ещё немного и оно на мне встанет колом, настолько грязным было.