— А как же пистолет, который нашли в Иллинге? МиссисХэверинг не могла доставить его туда.

— Нет, это была работа Роджера Хэверинга. Вот это онизря сделали. Этот пистолет на шпалах и навел меня на правильный след. Человек,воспользовавшийся оружием, случайно попавшимся ему под руку, тут же выброситего, а не потащит с собой в Лондон. Логика их действий, конечно, понятна.Преступники хотели привлечь внимание полиции к месту, расположенному далеко отДербшира. Им было важно заставить полицию как можно скорее покинуть окрестностиОхотничьей сторожки. Конечно, пистолет, который нашли в Иллинге, — совсемне тот, из которого застрелили мистера Пейса. Роджер Хэверинг сделал из негоодин выстрел, затем привез с собой в Лондон, поехал прямо с вокзала в клуб,чтобы было чем подтвердить свое алиби, а затем быстро на электричку — и вИллинг. Эта поездка заняла у него около двадцати минут. Он бросил пакет туда,где его и нашли, а сам вернулся в Лондон. А это прелестное создание, его жена,спокойно, после того как они отобедали, застрелила мистера Пейса. Вы помните,что в него стреляли сзади? Это еще один важный момент. Затем она снова зарядилапистолет и повесила его обратно на стену. И начала разыгрывать всю этунемыслимую комедию.

— Невероятно, — пробормотал я, совершеннопотрясенный. — И все же…

— И все же — это правда. Bien sur,[35]друг мой, это правда. Но вот как сделать так, чтобы эта милая парочка предсталаперед судом, — вот в чем проблема. Конечно, Джепп сделает все, что в егосилах. Я ему все подробно написал. Но я очень боюсь, Гастингс, что мы будемвынуждены предоставить их Провидению или Ie bon Dieu,[36] каквам будет угодно.

Опасения моего друга были не напрасны. Хотя Джепп несомневался в правильности выводов Пуаро, собрать достаточно доказательств,чтобы подтвердить обвинение, полиции не удалось.

Огромное состояние мистера Пейса перешло в руки его убийц.Однако возмездие не миновало их. И когда я прочел в газетах, что в спискахпогибших в авиакатастрофе значились достопочтенные мистер и миссис Хэверинг, японял, что Справедливость восторжествовала.

— О, Господи, сколько раз за последнее время сообщают опохищениях облигаций! — заметил я однажды утром, откладывая газету. —Пуаро, давай забудем на время о науке расследования и займемся самимпреступлением.

— Mon ami,[37] ты как раз — как это увас называется? напал на золотую жилу. Вот, взгляни на это последнее сообщение.Облигации Либерти стоимостью в миллион долларов, которые Лондонский иШотландский банк послал в Нью-Йорк, исчезли на борту «Олимпии» самымудивительным образом. Ах, если бы не морская болезнь, — пробормоталмечтательно Пуаро, — я бы с восторгом отправился в путешествие на одном изэтих огромных лайнеров.

— Конечно, — воскликнул я с воодушевлением, —некоторые из них настоящие дворцы с бассейнами, гостиными, ресторанами,пальмовыми оранжереями, — так что даже трудно поверить, что ты находишьсяв море.

— Что касается меня, то я всегда знаю, что нахожусь вморе, — печально сказал Пуаро. — Все эти безделушки, о которых тыговоришь, мне нисколько не интересны. Но представь себе, сколько гениевинкогнито путешествуют в этих плавучих дворцах, сколько аристократовпреступного мира можно там встретить!

Я рассмеялся.

— Так вот что ты задумал! Ты хочешь сразиться счеловеком, укравшим облигации Либерти.

Наш разговор прервала хозяйка.

— Мистер Пуаро, вас хочет видеть дама.

Она подала визитную карточку, на которой значилось:

«Мисс Эсме Фаркуар».

Пуаро нырнул под стол и аккуратно положил в корзину длябумаг валявшийся на полу обрывок. После этого он жестом попросил хозяйкупринять даму.

Через минуту в гостиной появилась очаровательная девушка летдвадцати пяти, изысканно одетая и сдержанная в движениях. Меня поразили еебольшие карие глаза и безупречная фигура.

— Не угодно ли присесть, мадемуазель, — предложилПуаро.

— Это мой друг, капитан Гастингс, который помогает мнев решении мелких проблем.

— Боюсь, мсье Пуаро, что проблема, с которой я пришла,очень большая, — сказала девушка, очаровательно поклонившись мне иусаживаясь в кресло. — Наверно, вы уже читали об этом в газетах. Я имею ввиду «Олимпию» и облигации Либерти.

Наверно, она заметила мелькнувшее на лице Пуаро изумление,потому что быстро добавила:

— Вы, конечно, спросите, что связывает меня с такимсерьезным заведением, как Лондонский и Шотландский банк. С одной стороны,ничего, с другой стороны, все. Я обручена с Филипом Риджвеем.

— А! Мистер Риджвей…

— Да, он отвечал за облигации, когда их украли.Конечно, сам он невиновен в пропаже, но это его ошибка. Он ужасно расстроен.Его дядя уверен, что Филип проговорился кому-то на пароходе, что везетоблигации. Боюсь, что его карьере пришел конец.

— А кто его дядя?

— Его зовут мистер Вавасур, он один из генеральныхдиректоров банка.

— Мисс Фаркуар, расскажите мне все подробнее.

— Хорошо. Вы знаете, что банк хотел увеличить своикредиты в Америке и для этого решил выпустить облигации Либерти более чем намиллион долларов. Мистер Вавасур выбрал для поездки своего племянника. Филипмного лет занимает место поверенного в банке и хорошо знаком со всемиоперациями банка в Нью-Йорке. «Олимпия» отплыла из Ливерпуля двадцать третьего,а облигации были переданы Филипу утром перед отплытием генеральными директорамибанка мистером Вавасуром и мистером Шоу. Облигации пересчитали в присутствииФилипа, сложили в пакет, опечатали и сразу же заперли в саквояж.

— Саквояж был с обычным замком?

— Нет, мистер Шоу настоял, чтобы был поставленспециальный замок Хаббсов. Как я уже сказала, Филип уложил пакет на дносаквояжа. Пакет выкрали за несколько часов до прибытия парохода в Нью-Йорк.Сразу же провели самый тщательный обыск всего парохода, но безрезультатно.Облигации будто в воздухе растворились.

Пуаро сделал гримасу:

— Но они все же не растворились, потому что былираспроданы мелкими порциями буквально через полчаса после прибытия «Олимпии»!Что ж, теперь мне нужно повидаться с мистером Риджвеем.

— Я как раз собиралась предложить вам позавтракать сомной в «Чеширском сыре». Там будет и Филип. Правда, он не знает, что яобратилась за помощью к вам.