так устроен, что хранит чужие секреты. А если не справляется, то вообще замуровывается накрепко.

– Я вас узнал тогда! – радостно доложил Гусля.

– А я решила, что это мой Кот остепенился, семью завёл. Потому и от меня ушёл по весне. Ну и ладно, думаю, пусть живёт счастливо, котёнка своего растит. Хотя бы за него душа успокоилась. Свой дом защитила и отправилась в путь…

– И мы тоже, – Гусля прижался к драконихе. – Отправились и нашли! А зачем вы в нас шарами пуляли? Папа зрения лишился. В смысле волшебного.

– Чего?! – подскочил Кот. – Так ты знал?!

– Я не сразу понял, – Гусля виновато заелозил пяткой. – А Капибара догадался и запретил мне яблочек просить. – Гусля осуждающе уставился на Глафиру: – Хотя папа и справлялся, потому что он Кот и может, но всё равно – зря вы шары заколдовали.

– Да разве ж я хотела вас обидеть? – Глафира с сожалением посмотрела на Кота. – Я думала, тот, кто выкрал яйцо, может вернуться. Или другие воры нагрянут. Хотела их поймать. Если бы я только знала!

– Если бы я только знал! – обиделся Кот. – Могла бы сказать! Так и так, Кот, прячем драконьего детёныша. А ты что? Злилась, прогоняла. Я один… Один стал почти родной матерью. – Кот взглянул на дракониху и закашлялся: – То есть я…

– Папа, – Гусля по-кошачьи потянулся и потёрся об Кота мордой, так что Кот не удержался на лапах.

– Не могла я сказать! – Глафира всплеснула руками. – Опасно было! На Фуфыру с яйцом два раза нападали. Я каждый день за нас волновалась. Фуфыра меня научила, как яйцо утеплить. Я и казан раздобыла – только всё зря. Потеряла я яйцо… – Глафира вдруг засмеялась: – От собственного кота не уберегла.

– Мы были уверены, что Глафиру выследили, – сказала дракониха. – Ох и визжала я от горя…

– А я, – проворчал Кот, – был уверен, что крокодила высиживаю…

На крыльцо выскочила заплаканная принцесса. Вслед за ней выбежал король.

– Это нечестно, нечестно! – кричала принцесса. – Скажите ему все!

– Кхм-хм! – Над королём нависла дракониха.

– Да отстаньте! – отмахнулся от неё король. – Сам знаю. – Он тяжело вздохнул и посмотрел на лося Аркадия: – Вы кто? Лось? Почему однорогий? Я не давал разрешения!

– Уж позвольте! – возмутился Голос-из-леса.

– Нет! Не позволяю! А ты?! – Король накинулся на Арсения: – Тебе тоже не позволяю! Свалился жених на мою голову! Я тебе что говорил? Достанешь алмаз – дам добро!

– Папа! – не сдержалась принцесса. – Да где же он его достанет?! Ты прекрасно знаешь, что все драгоценные камни охраняются драконами!

– И пусть! И хорошо! Он искал подвига? Будет ему подвиг! Если каждый захочет на принцессе просто так жениться, что же это получится?! Нет столько принцесс!

Гусля придвинулся к королю и погладил его по голове:

– Болит?

– Что?!

– Я посмотрел, – сказал Гусля, – Арсений высокий и не может быть лёгким. Наверное, неприятно было, когда он вам на голову свалился?

– Ещё как неприятно! – подтвердил король.

– Я… это… – Капибара подёргал Арсения за рукав: – Может, ну… этот подойдёт?

И Капибара протянул Арсению прекрасный алмаз.

– Опа-на! – вырвалось у Кота. – Так ты его у Ферапонта спёр!

– Не спёр, а случайно. Не нарочно. Не сдержался. Я сначала взял, а потом… это… обратно положил. А у драконов же слух! Он и говорит, бери, мол, Капибара. Ничего, говорит, я не сержусь. Ириска, мол, была твоя. Я хотел всё равно не брать, но… это… не смог.

Принцесса подбежала к Капибаре и расцеловала его:

– Милая ты водосвиночка! Ты будешь почётным гостем на свадьбе! Правда, папа?!

– Да ну вас! – Король безнадёжно махнул рукой: – Женитесь, что уж теперь. Могла бы за принца заморского пойти… А ты… эх! Сколько времени зря потерял…

– Времени семь-одиннадцать-два! – объявил Гусля, занырнув в свою котомку.

Кот перехватил у него дорожный узелок и пошарил в нём лапой.

– Красиво, да? – Дракончик наклонил голову, рассматривая вытащенное Котом богатство. – Гномики небрежно с ними обращались и обронили в туннель.

– Вот! – Король проводил взглядом золотые часы и снова повернулся к принцессе: – Купалась бы в золоте…

– Так ведь и ты, папа, выбрал маму! Не захотел жениться на заморской принцессе.

– Не захотел. Потому и тебе… разрешаю. Благословляю, и всё такое. Единственная дочь, как-никак.

– Спасибо, – сказал Арсений. – Друзья, я всех приглашаю на наш праздник! Без вас ничего бы не получилось.

– Постойте, – Гусля нахмурился: – Радуемся тут и позабыли. А как же бабушка Капибары?!

– У меня… это… нет никакой бабушки! – смущённо признался Капибара. – Я… всё придумал, чтобы вы меня не прогнали.

– Тогда знаете что! – просиял дракончик: – Давайте все обнимемся!

Эпилог

По дороге к дворцу Кот отмалчивался, хотя шумная компания дурачилась не переставая. Гусля обрёл маму, Арсений – невесту, Капибара – друзей, Глафира – Кота, а Кот – свои магические способности. Но… почему-то радость была неполной. Что-то не давало Коту веселиться от всей души.

На площади у фонтана он окликнул рыжего котёнка. Котёнок взглянул на него с сомнением, а потом вдруг почтительно замер:

– А вы… случайно… не…

– Кот, Кот, – кивнул Кот. – Тот самый.

Кот быстро нацарапал записку и, помахивая хвостом, объяснил котёнку важность задания. Котенок крепко сжал протянутый свёрток и встопорщил усы:

– Да здравствует союз рыжих!

Вечером на площади у фонтана грянул оркестр. Вся компания, включая Капибару и лося Аркадия, находилась в это время в тронном зале. Только дракониха из-за внушительных размеров устроилась в саду и развлекала себя тем, что засовывала голову то на кухню, то в пажескую, то в оружейную. Перепугав всю дворцовую челядь, Фуфыра успокоилась и пристроила морду на подоконник тронного зала. Гусля время от времени подбегал к ней и звонко чмокал в нос. Столик дрожал от его топота и на всякий случай прятал чашки.

Когда раздалась музыка, принцесса первой бросилась к окну:

– Цирк! – взвизгнула она, не уступая в громкости Гусле. – Наконец-то нормальный цирк! Думаете, там будет хотя бы один кот?

Кот хмыкнул, пригладил усы и поскорее вскочил на подоконник: он тоже не хотел пропустить представление.

Музыканты, которые давно соскучились по настоящей работе, играли так, что к дворцу потянулся весь город. Ландыш Петрович бил в самый большой барабан. В толпе раздавались восторженные крики. Горожане праздновали отмену запрета на драконов. Уродскую серую стену снесли, и город снова был рад гостям и открыт волшебству.

А цирковое представление было поистине чудесным. Тридцать пять