class="p1">— Знаю я эту Ксюшу. Не нравится она мне. Поменьше с ней лясы точи. Беги в поварню, работа стоит! Гулёна!

Дочь не стала спорить, понимая, что будет только хуже и поспешила раздеться.

Тело пульсировало от пережитого и никак не хотело успокаиваться. И видения тех пленительных минут продолжали кружить голову. Сердце колотилось, как телячий хвост, не хотело мириться с обыденной работой. И лишь усилием воли и страх, что мать может заподозрить её с Тимошкой позволили ей всё же приняться за приготовление ужина. Время клонилось к вечеру.

Отец всё же ограничился выговором и угрозами. Бдения не назначил, чем сильно обрадовал дочь. Та полезла благодарить его даже с поцелуями, что в семье не приветствовалось. Да отец всё же сильно любил дочь и изредка позволял вольность.

Все успокоились. Один Петька продолжал с подозрением поглядывать на сестру. Это смущало её, волновало и беспокоило.

В своей постели она никак не могла заснуть. Слышала, как вернулся Тимошка и затих в своём углу на лавке. Вспоминала все мелочи их свидания, и в который раз не могла не признать, что парень он приятный, и вполне даже красивый.

В новой одежде он выглядел весьма привольно. Немного развязно, как посчитала девица, но так даже лучше. А как жарко он целовал её. А вспомнив про тисканье её грудей, всё тело покрылось испариной и томлением. Никогда не могла представить, что такая ласка может доводить до безумия. Но так оно и было. А что он говорил о том, что может быть намного приятнее? И снова тело испытало чуть не взрыв чувств и блаженной неги. Подспудно она догадывалась, что он имел в виду. Только признаться себе было стыдно и страшно. И все эти воспоминания и мечты мешали ей заснуть и видеть сладкие сны. Лишь под утро Агафья забылась и вскочила от грубого окрика матери, требующего приниматься за работу. Казалось, что она и не спала вовсе. И тут же вчерашние приключения нахлынули на неё с новой силой.

А Петька опять встретил её наглыми глазами, сверлящими её, тревожа и волнуя.

Хорошо, что в это утро она не встретилась с Тимошкой. Было страшно даже подумать об этом. Можно сразу выдать себя.

Мысли бедной девушки разбегались. Страх и любовь мешались вместе, и постоянно раздумывала, как поступить. Отлично знала отношение родителей к Тимошке и не надеялась на что-то хорошее. Хотя… у тяти с Тимошкой что-то было! И это что-то оказалось очень похожим на некую дружбу. Спросить у Петьки? Да он ни за что не скажет. И почему иногда Тимошка всё же ночует у нас? Значит, отношение к нему у папеньки изменилось. А что за причина такого крутого отношения?

Все эти мысли проносились в мозгу Агафьи обрывочными кусочками и не успокаивали её ничуть. А спросить не у кого. Только у Тимошки. А где теперь его искать? Значит, надо знать, где он живёт или куда ходит. Лишь потом спросить у него, что за события произошли, что он стал вхож в их дом. Да и одет он во всё новое и выглядит значительно лучше. А как целует!

Даже дома она покраснела не то от смущения, не то от удовольствия, которого теперь ждать неизвестно сколько времени.

А тем временем папенька уже почти нашёл жениха. То был приказчик купцов Строгоновых, появившийся в Мангазее пару недель назад. Знала, отец ведёт переговоры, и по поведению матери можно понять, что успешно. Это просто пугало её. Мужик лет сорока, никак не меньше. Она его видела, и он ей ничуть не понравился.

А Тимка! Молод, почти красив! Как он хорош! И каким-то образом разбогател. Пусть при встрече он ей всё расскажет. Тогда у неё появится хоть что-то в своё оправдание, когда она осмелится отказаться от того жениха. Тятя убьёт её! И такая мысль настолько испугала её, что она уткнулась лицом в подушку и заревела.

А Тимка мало думал о Гапке. Как-то не стало никакого желании родниться с их семейством. Все они ему вовсе не нравились, особенно мамаша. Да и поп не лучше!

Тимка завёл себе приятеля. Мужик лет около тридцати. Промышленный. Весной вернулся с промысла. И не всё ещё пропил. Немного оставил для свадьбы.

— Два десятка шкурок обязательно оставлю. Вернусь домой — и тут же женюсь.

Звали его Игнатием, и Тимошка позволил ему поселиться в его теперь доме.

— Не маловато для начала самостоятельной жизни? — сомневался Тимошка.

— Хватит! Ещё могу пару зим пройтись по тайге. Чего-то да добуду. А потом и бросить можно. Буду своим хозяйством заниматься. Вот и проживу с семьёй.

— А невеста есть уже?

— За этим дело не станет, друг мой. Пруд пруди. Да ещё с деньгами я. Выберу получше. Имею право. А ты как с этим?

— Невесты нет, но девка есть. Пока не осмелился просить родителей. Они у неё важные люди и надежда у меня малая. Да я не спешу. Молод ещё. Можно и повременить года два-три. Куда спешить? Надо жизнь глянуть. Вот тут и осяду года на четыре. Там посмотрю.

В конце лета стадо известно, что приказчик дал своё согласие на брак с Агафьей, и Тимошка подумал, что и ему стоит поспешить. За это время они встречались около десяти раз и он замечал, как прикипела к нему Гапка. Да и у него вдруг неожиданно взыграло чувство. Был уверен, что не любовь, но что-то похожее. Несколько дней мог вовсе не вспоминать девушку. Пока не соскучился. Потом искал встречи. Они сообща её искали и часто находили.

— Милый Тима! — чуть не плакала Гапка. — Свадьба уже намечена, через месяц с небольшим! Как он мне противен! Даже голова идёт кругом, вспоминая его. Тимочка, а что ты скажешь? У тебя же, вижу, есть деньги. Может, попросишь батюшку тебе меня уступить? Ну как я смогу жить с тем стариком? Ужас меня каждый раз охватывает.

— Попросить не задача, Гапка. А что толку? Хотя есть одна мысль. Может, она нам поможет. Надо попробовать. На денежки твой тятька падок, как я заметил, а у меня они могут появиться. Да и ты могла бы закинуть удочку матушке. Она тож может позариться на лишнее богатство.

— Почему ты так говоришь, Тима? — В голосе девушки слышалась обида за родителей. — Они же мои… родные, близкие.

— Были б такими родными, так не заставляли б тебя идти за старика.

— Так ведь… как же иначе, Тима? Всегда так было, и не нам устои предков менять.