Рассказала всё как было, ничего не скрывая.

Её Величество слушала меня внимательно, не перебивая. А когда я рассказывала о том злополучном бале, на котором Дрейкос ушёл, драконица взяла меня за руку и слегка её сжала. Словно почувствовав, что эти воспоминания особенно болезненны для меня.

Я натянуто ей улыбнулась, на душе было тяжело.

– Всё хорошо, я давно это пережила и забыла. Что было, то прошло.

Императрица отвернулась и задумчиво посмотрела куда-то вдаль. Затем она повернулась ко мне и с негодованием сказала:

– Мой сын совершил поступок, недостойный мужчины! Я думала, что воспитала его лучше!

Я выпрямилась и, улыбнувшись Императрице, сказала:

– В этом есть и моя вина. Ведь с самого начала я знала, что между нами ничего не может быть, но поддалась чувствам.

– Любовь затуманивает разум, она опьяняет. А если это первая любовь, то мы совсем беспомощны перед ней.

– Вы правы, – тихо ответила я.

– Но недавно вы сказали, что являетесь с сыном истинными. Как дракон Дрейкоса мог этого не заметить?

– Дракон Его Высочества – заносчивая задница! – я резко прикрыла рот ладонью и виновато посмотрела на Её Величество, с замиранием сердца ожидая её реакцию.

А она взяла и рассмеялась.

– Я ему постоянно об этом говорю, – хохотнула драконица. – Но мне кажется, кое-кто займётся его перевоспитанием.

– У меня личные счёты к этому ящеру, – пылко ответила я, вспоминая когда-то ушибленное бедро. – Но хоть мы и истинные, о чём я только вчера и сама узнала, перевоспитывать дракона не собираюсь!

– Но как это возможно? – не обращая внимания на мою тираду, прошептала Императрица. – Дракон сразу чувствует свою пару!

– Оказалось, что подаренный моей мамой в детстве кулон скрывал мой запах или что-то наподобие этого.

Императрица, нахмурившись, спросила:

– Зачем она это сделала? И какие ещё были свойства у этого кулона? Лилиан, вы можете мне его показать?

Тяжело вздохнув, я ответила:

– К сожалению, нет. Я его потеряла там, в тоннеле, когда отбивалась от ханида.

– Ох, дорогая, что же вам пришлось пережить, – с сочувствием сказала Императрица.

– На самом деле, это был хороший опыт и практика для меня как для стража, – поспешила я тактично напомнить Её Величеству, что являюсь не просто девушкой, а в первую очередь стражем.

– Значит, – у Её Величества был задумчивый вид, – мой сынок узнал о вашей истинности. Не удивлюсь, если он прибежит к вам сразу же после пробуждения.

Если так, то я заранее ему сочувствовала!

Вот же моя глупая привычка говорить вслух то, что думаю. Конечно, драконица всё слышала и тихо рассмеялась.

– Моему упёртому сыну не могла достаться другая пара. Правильно, моя дорогая, Дрейкоса нужно проучить.

Кажется, Императрица меня неправильно поняла: я в принципе не планировала сближаться с Дрейком. Поэтому я поспешила развеять её возможные планы на наше совместное будущее.

– Ваше Величество, – тихо, но твёрдо сказала я, – я не планирую становиться парой Его Высочеству Дрейкосу.

Драконица внимательно на меня посмотрела, а затем мягко улыбнулась.

– Только ты знаешь своё сердце, – драконица перешла на неофициальный тон. – Если ты не хочешь быть парой дракону и разделить его жизнь, то никто тебя не может заставить.

– Спасибо за понимание, – затем немного подумав, я добавила: – Но что значит «разделить его жизнь»?

Её Величество спрятала лукавый взгляд, словно была довольна моим интересом, а я чувствовала себя глупой рыбой, которая только что попалась на крючок.

– Ну, если у дракона появляется пара из расы недолгожителей, то этот дракон может раздеть свою жизнь с истинной или истинным. Простыми словами, если ты станешь супругой Дрейкоса, то проживёшь столько, сколько он сам.

Вот это да! Это было невероятно!

– Вот вы где! Я надеюсь, не слишком вам помешал? – раздался сбоку от меня холодный голос Его Высочества…

По спине пробежал холодок.

Эйран…

Эйран был мрачным, впрочем, другим я его и не видела. Казалось, этот дракон не знал, что такое радость и простая, искренняя улыбка. Даже когда на его красивом лице и появлялась улыбка, то была либо мрачной, либо издевательской.

Хотя мы с ним встречались всего лишь несколько раз, возможно, с родными он был другим.

Мне было стыдно в этом признаться, но бесстрашного стража Лилиан Бейкер пугал старший сын императора. В Эйране таилось что-то тёмное, холодное.

Но я была бы не я, если бы показала свой страх перед ним. Подняв голову, я прямо посмотрела ему в глаза, в которых отразилась насмешка. Страх, который меня охватил до этого, вытеснила злость на дракона.

Он будто со мной играл, и по правилам, которые были известны только ему.

– Ну что ты, сын, – ответила Императрица, подставив щёку для приветственного поцелуя. – Присоединишься к нам?

На губах старшего сына Её Величества появилась кривая улыбка, которая не коснулась его глаз. Они были, как айсберг: такими же ледяными.

– Прошу меня извинить, мама, но я по делу, – голос Эйрана немного потеплел, когда он обратился к своей матери.

– Ран, – ласково сказала драконица, – тебе нужен отдых, ты слишком занят работой. И потом, ты когда собираешься искать свою пар… – драконица осеклась и, глубоко вздохнув, продолжила: – Думаю, ты можешь себе позволить небольшой отпуск.

– Не сейчас, мама, но обещаю, что в скором времени я возьму несколько дней перерыва. Ты не против, если я побеседую со стражем Бейкер?

На идеально гладком лбу императрицы появилась едва видимая морщинка.

– Ты собираешься её допрашивать? Дай хоть девочке позавтракать! – в голосе Её Величества прозвучали недовольные нотки.

Эйран слегка поморщился, затем, молча кивнув, опёрся о колонну беседки и выжидающе уставился на меня.

Он собирался стоять у меня над душой? Да я скорее подавлюсь вкусным круассаном и умру, чем спокойно закончу есть.

– Ваше Величество, я поела. И, с вашего позволения, я бы побеседовала с Его Высочеством.

Драконица внимательно на меня посмотрела, будто хотела убедиться, не врала ли я. Ну а я не врала, почти…

– Хорошо, тогда я не буду вас отвлекать. Ран, – повернулась она к сыну. – Не смей пугать Лилиан!

Эйран кивнул, затем, бросив на меня цепкий взгляд, насмешливо приподнял бровь.

Императрица ушла, и мы остались в беседке одни. В воздухе витало напряжение. Я с уверенностью могла заявить: