– Я… так… сильно… люблю, – повторяет, не открывая глаз, – тебя.

Потом вдруг распахивает их и находит меня:

– Правда? Ты действительно так считаешь?

– Считаю, что? – решаю уточнить.

– Что я сильный…и красивый…

– Конечно.

– В таком случае, зачем мне целая коробка этих гребаных гондонов с катетерами?

– Ты её выбросил, Лео. В чём проблема?

– В том, что ты прислала её!

Тишина. Тишина нерушима в этой комнате. Она бесконечна и монолитна. В это мгновение мне кажется даже, что она вечна.

«Тыдынь» – говорит мой телефон. Видеозапись остановлена. Дата: 12 декабря.

Печаль и радость неразлучны.

Они всегда приходят вместе, и когда одна остаётся с тобой наедине,

помни, вторая ждёт тебя в постели.

Max Richter Elena & Lila – From “My Brilliant Friend” TV Series Soundtrack

Hammock – Silencia

Max Richter – November

Самое страшное чудовище внутри нас – женщина. А наши женские привычки, потребности, хитрости, как и бесстыжие поступки – наша неотъемлемая природа. Мы слабее физически, а потому хитрее, изворотливее умом. Ну и понятие чести у нас не так обострено, как у мужского пола… это в среднем, в норме, а в частности может быть всё, что угодно.

Пароль от своего ноутбука он сказал мне сам – на всякий случай перед операцией. В общем, хоть я и не признаюсь себе даже в мыслях в истинных намерениях, глаза проворно ищут папки вполне определённого содержания. И их, конечно, много. Очень много: почти везде она позирует, как модель. Их совместных снимков, эдакой романтики для двоих и для тысяч её поклонников в Инстаграм, нет вовсе. Я рассматриваю её образы довольно долго – мазохизм, оказывается, тоже неотъемлемая часть женской натуры. Однако очень скоро обнаруживаю, что в отличие от всех остальных, в её папки не вносились изменения больше года. Он не прикасался к ним. А вот заглядывал ли втайне от всего мира, собственной гордости, будучи наедине с самим собой – навсегда останется загадкой.

Она сказала тогда, он разбился из-за неё. Или для неё.

Я искала в сети информацию об аварии ещё в Калифорнии и ничего не нашла. Теперь мне известно его полное имя – Леонардо Фоссен-Халлен – и марка машины, однако всё равно ничего не удаётся найти.

Потом я думаю: если он так сильно повредился, машина, такая крутая, как его Aston Martin, должна была быть разбита вдребезги. Не мог он купить себе новую машину, не будучи в состоянии водить.

Звоню Марлис. Она долго тянет с ответом.

– Он не на своей машине был.

– А на чьей?

– Не важно.

– А марка какая?

– Зачем тебе это?

– Ищу информацию в сети об аварии.

– Зачем?

– Просто хочу знать, как всё произошло. Может, это поможет найти причины его боли. Сегодня операция.

И ей совершенно не обязательно знать, что она уже состоялась.

Марлис мнётся. Потом говорит:

– Я пришлю тебе ссылку.

Присылает почти через час. Ссылка ведёт в YouTube.

Я запускаю ролик и практически сразу выключаю его. Видеть это… невыносимо. Это выше моих сил. Включаю снова, смотрю секунд пять и выключаю, чтобы прорыдаться и смотреть дальше.

Видео снимает Марлис – за кадром её голос, а в кадре иногда Карла, Келли, Розмари, Джейсон и Сарина. Примерно пять минут ролика занимает кусок, где Лео впервые приходит в себя и пытается открыть глаза.

– Лео, мы здесь. Мы все здесь. Ты слышишь нас? – говорит Марлис.

Его лицо так сильно отекло и местами посинело, что, если бы Марлис не называла его по имени, я вряд ли бы, вообще, поняла, что это он. Даже зная его и случайно наткнувшись на это видео, я узнала бы, может быть, его друзей, если бы досмотрела этот ролик до конца, но не его самого.

У него во рту трубка, над ней маска и с десяток прикреплённых к шее и груди трубочек. Его голову и шею удерживает металлическая конструкция, вроде воротника, а к щекам ремешком привязаны силиконовые круги. За всем этим очень сложно разглядеть его лицо, но самое душераздирающее – то, как он пытается открыть глаза и сфокусироваться, и не может. Чья-то рука в голубой медицинской перчатке аккуратно гладит его по волосам.

– Эй, Лео! Все твои друзья пришли к тебе. Они все здесь!

Наконец, ему удаётся разомкнуть веки и пару секунд удерживать их приоткрытыми. Его мутные зрачки так беспомощно вглядываются в пространство, что при каждой его попытке что-то увидеть где-то в районе потолка я всхлипываю и нажимаю на паузу. Это человек, который жив примерно на пять процентов, и то только благодаря аппаратам, в прямом смысле вдыхающим в него жизнь. Он снова открывает глаза и закрывает их.

– Мы любим тебя! – хором слышны голоса.

– Он совсем зарос… – а вот этот отдельный голос из всех я узнаю – это Карла.

Да, у Лео щетина, которая через парочку дней могла бы назваться бородой. А потом на экране появляется надпись: «Лео пришёл в себя впервые за 5 дней».

Это канал Келли. Всего им загружено двадцать два видео, два из них о Лео в отделении интенсивной терапии, одно во время восстановления. Лео мог лишиться ноги – её повреждения были слишком серьёзными, но всё обошлось. Одну мышцу удалили, если я верно поняла, и если Келли ничего не перепутал, составляя хронику этапов восстановления друга. В кадре видно только, что всю его голень поместили в конструкцию со спицами, есть также фото шрама после операции. Я видела этот шрам, сейчас он выглядит тонкой белой полоской с внутренней стороны его бедра, которую и не заметишь, если не приглядываться. Позже есть кадры Лео в пластиковом корсете. Кто-то перемещает его из кровати в коляску при помощи специальной конструкции вроде гамака, и от боли Лео жмурится и выгибает назад шею.

Все остальные видео сделаны Келли до аварии. На них в основном сёрфинг, и Лео иногда попадает в кадр. Есть один ролик, где они просто едут по автобану, Келли за рулём, Лео рядом.

Задаю «авария парень GMC Лос-Анджелес» и двадцать первым результатом получаю то, что искала. Пожилая семейная пара на Корвете 1962 года намеревалась выехать на автобан, но машина заглохла в самом неудачном месте – на рампе. Чтобы никто не врезался, женщина семидесяти лет вышла на проезжую полосу и стала махать шарфом приближающимся машинам. Когда Лео заметил её, безопасно затормозить было уже невозможно – на рампе все выезжающие на автобан машины всегда набирают скорость, а не сбрасывают её. Он выкрутил руль, чтобы не сбить женщину, и врезался в борт рампы, сконструированный так, чтобы переворачивать машины на крышу. Если бы Лео только перевернулся, его повреждения были бы минимальны. Но он потерял сознание и не успел вылезти – в его машину врезалась другая, и никто, никто не надеялся, что парень внутри выживет. А он выжил.