– Таня, давай в кабинет Леши перейдем, – предложила Настя. – Это здесь же, на первом этаже.

– Вот-вот! Вы Настасье Кирилловне помогите, а остальное я уж сама перетащу, – тут она увидела на столике сигареты и коньяк и понятливо покивала: – Да уж, в такую минуту без этого не обойтись, а то ведь нервы могут не выдержать. Вы не волнуйтесь, я Ильичу ничего не скажу, – успокоила она хозяйку. – Вы идите! Идите! Я сейчас! Я мигом! Только поднос с кухни возьму, чтобы все разом.

Я отвела опиравшуюся на мою руку Настю в кабинет мужа, усадила ее на диван и пододвинула стул, чтобы она могла положить на него ногу, для себя пододвинула поближе кресло и пошла обратно в холл, чтобы помочь домработнице. И тут я увидела, что она частично собрала на поднос то, что лежало на столике, а сейчас с интересом вертит в руках мою «глушилку». Мысленно высказав себе все, что принято говорить в таких случаях об идиотках – расслабилась за интересным разговором, кретинка! – я небрежно объяснила ей:

– Это датчик охранной сигнализации квартиры, чтобы сразу увидеть, если ее вскроют – тогда красная лампочка загорится, – не менее небрежно положила ее на поднос и стала собирать фотографии.

– Что-то я, Татьяна Александровна, никогда вас раньше здесь не видела, – как бы между прочим заметила Дарья Михайловна.

– Я живу в центре, а сюда добираться далеко. Вот и встречаемся с Настей в городе, – объяснила я.

– Как же вы сюда-то добрались? А то чтой-то чужой машины ни на улице, ни во дворе не стоит, – безразличным тоном поинтересовалась она.

– В такую погоду на своей? – удивилась я. – Нет уж! Я лучше на такси.

Совместными усилиями мы все перенесли в кабинет, домработница ушла, а я проверила, плотно ли она закрыла за собой дверь, и спросила:

– Настя, она всегда такая подозрительная или это я доверия не внушаю?

– Просто у нас чужих не бывает, да и мы в гости выбираемся только по какому-то поводу. Ну, там, на день рождения, на свадьбу или, к сожалению, на поминки. Летом мы иногда всем поселком шашлыки жарим или еще что-то подобное устраиваем, а вот, чтобы просто так у кого-то посиделки устроить, здесь это не принято – Леша очень дорожит долгожданным семейным счастьем. К нам если только Кошкин зайдет по-соседски домашненького поесть, да и то по приглашению.

– А его жена что, не готовит? – удивилась я.

– Так он же года два назад развелся и больше не женился. Даже постоянную женщину себе завести не захотел. Говорил, что свободой наслаждается, как будто раньше от ее отсутствия страдал. Правда, появилась у него недавно, наверное, какая-то дама сердца, но он с ней, видимо, у нее в городе встречается, а сюда никогда не привозил, да и сам ночевать сюда возвращается.

– А что, у него в городе квартиры не осталось?

– Была родительская, но он ее летом продал.

– Странно. Алексей Ильич мне об этом не сказал, – заметила я.

– А какое Олег может иметь отношение к этой истории? – удивилась она.

– Его жене надоело терпеть измены мужа? – возвращаясь к исходной теме, поинтересовалась я.

– Лариса о них никогда ничего не знала, потому что Олег встречался только с замужними женщинами и к тому же работавшими на комбинате – он считал, что так безопаснее. Те сами дорожили своими семьями и не собирались разбивать их ради приятного приключения. А вот последняя из них – видимо, у нее дома не все ладно было – решила его развести, что в его планы не входило, и он с ней расстался. Брошенная любовница решила отомстить, позвонила Ларисе и рассказала ей, что представляет собой ее муж. А Лариса всю жизнь в бизнесе, связи есть везде. Она все проверила, убедилась, что много лет выглядела в глазах окружающих слепой и доверчивой дурой и, как результат, развод. А что? Дети уже взрослые, живут отдельно, сами детей завели. А у нее свой процветающий бизнес, деньги есть, так что одна не останется. Олег сказал, что она его нищим оставила, во всяком случае, мебель она из дома почти всю вывезла, а она у них очень дорогая была. Так что, похоже, это действительно так, потому что жить он стал намного скромнее. Он даже машину свою осенью продал и с тех пор обходится служебной или такси. Раньше они на дорогих курортах отдыхали, а после развода он смог позволить себе только на Кипр на недельку слетать, причем в первый раз – не в сезон. Просто чтобы нервы успокоить.

– Но она же оставила ему дом в этом поселке, а он недешево стоит.

– Таня, этот поселок выстроен на деньги комбината и является его собственностью. Это служебное жилье. Люди здесь живут, пока работают, а после выхода на пенсию или увольнения они обязаны освободить его. Именно поэтому Олег здесь остался, а она ушла. У их сыновей квартиры в комплексе «Корвет», вот и она там себе купила.

– А чем она занимается?

– По стопам отца пошла, всю жизнь в торговле. А сейчас у нее несколько магазинов по всему городу: обувь, одежда, кожгалантерея, но это для престижа, а основной доход – от торговли удобрениями.

– Я почти всех бизнес-леди в городе знаю – приходилось общаться, но вот Ларисы Кошкиной среди них нет.

– А она не меняла фамилию, осталась Григорян. Кстати, сыновья на нее записаны, потому что она один ребенок в семье была, а ее отец хотел продолжателей рода, вот и получил целых двух.

– Ну, о Григорянах я слышала, – кивнула я. – Настя, если в период приватизации комбината Кошкин там уже работал, почему же он не стал акционером еще тогда?

– Понимаешь, он еще студентом, сразу после первого курса, женился по расчету на Ларисе – ее отец был директором городского промторга. Сам Олег был парень красивый, на гитаре играл, пел, в самодеятельности участвовал – героев-любовников играл, в общем, душа компании. В него многие девчонки были влюблены, а вот Лариса, мягко говоря, красотой не отличалась.

– Ясно. Ее красота заключалась в туго набитом бумажнике и связях отца. В таких семьях, как мне говорили, золото измеряли не граммами, а килограммами, – усмехнулась я. – Но тем более он должен был выкупать акции изо всех сил – деньги-то в семье были.

– В том-то и дело, что они были не у него, а у ее отца. А тот не верил в то, что комбинат выстоит – вокруг же заводы и фабрики, как трава под косой, валились. Вот тесть ему деньги и не дал, а даже те акции, что Олег при приватизации получил, заставил продать. Потом комбинат начал нормально работать, люди получать неплохие дивиденды, и тесть понял, как ошибался, но изменить уже ничего было нельзя. Когда тесть от дел отошел, управление бизнесом взяла в свои руки Лариса. А уже после развода Олег упросил Лешу продать ему хоть парочку акций, я так думаю, чтобы ей досадить – а я вот, мол, все-таки стал акционером! Подожди, я сейчас фотографию найду, посмотришь на него. – И она начала искать, вздыхая при этом: – Господи! Ведь все же приготовила, разложила, а Дарья Михайловна в одну кучу свалила, вот и разбирайся теперь. – Наконец она нашла и протянула мне снимок: – Вот! Это Олег!

Я посмотрела на фотографию этого некогда красивого, а теперь располневшего, точнее, обрюзгшего мужчины и спросила: