Глава 12

* * *

— Нидеха, — сказал Астарабади.

Опять?

Нидеха в свое время мне охарактеризовали как помешанных на чести. И наследник рода Нидеха как-то предъявлял мне претензии именно за уничтожение рода Сударшан. На словах и не в оскорбительной форме, но тем не менее.

Правда, я так понял, личного интереса у Нидеха в той истории не было, им просто ситуация в целом не понравилась.

И вот в этом я уже что-то не уверен. Иначе с какой стати Нидеха влезать сейчас?

Изначально о Нидеха мне рассказывал староста моей бывшей группы Академии, Тирлак Таджуан. И вот тут начинаются нюансы.

Да, во всем, что касается открытой информации, верить Таджуан можно смело. Они не зря контролируют большую часть СМИ в стране, их осведомленности многие аристократы позавидуют.

Однако Таджуан — молодой род. Это не обязательно означает слабую разведку, но все, что касается древних родов, им разузнать значительно сложнее, чем мне. Иногда пара намеков на приемах стоят месяцев работы разведки.

Таджуан могли просто не знать, чем история с Сударшан зацепила Нидеха.

К тому же, я помню, что Нидеха — бывший вассальный род Махападма. Они никогда не входили в великий клан, но вассальные узы даже крепче. Может, и не самим Нидеха понадобились эти несчастные бастарды?

Впрочем, ладно, связь с Махападма сейчас точно не доказуема.

Но сами Нидеха так просто не отделаются. До сих пор, как я понял, мы с ними только на словах пикировались, но сейчас они перешли черту. И просто так я им с рук это не спущу.

— Готовь операцию, — приказал я. — Всех бастардов Сударшан в наш подвал на допрос, а Нидеха… Даже не знаю. Разгромить им городской особняк, что ли?

Я помню, что в кучу подарков нам подсунули, по сути, хлопушку, от которой никто не пострадал. Разве что часть подарков попортили. Но по факту этот взрыв мне чуть свадьбу не испоганил. И если бы не намек главы клана Джуоти на «высшие силы», точно испоганил бы. Как минимум, в плане репутации.

А еще я помню, каким чудовищным усилием воли я заставил себя продолжить церемонию после взрыва. Будь я чуть менее опытным, свадьба попросту не состоялась бы.

И я молчу о том, что чувствовала в тот момент Андана.

За такие шуточки я бы шкуру спустил, будь моя воля. Но пристрелить главу рода Нидеха или хотя бы их наследника — точно неадекватный ответ. К сожалению.

— Эм… Шахар, так нельзя, — осторожно произнес Астарабади.

— В смысле? — удивился я.

— Мы же теперь клан, — развел руками Астарабади.

Ах ты ж!.. Вот и минусы нового статуса пошли.

Война свободного рода и клана — очень спорная и очень сложная штука. Официально объявить свободному роду войну клан не может. Считается, что кланы — условно-независимые объединения, а роды служат императору.

Соответственно, нападение на свободный род без объяснения причин со стороны клана — это плевок в лицо императору. И объяснения такому шагу мы будем обязаны дать. А если эти объяснения императора не устроят, санкции буду жесткими. Вплоть до отзыва права на клан.

Исключение из этого правила только одно: кровная месть. Но даже в этом случае это война отдельного кланового рода против свободного рода, а не клана против рода.

В общем, Астарабади прав, открытое нападение на Нидеха — не вариант.

— Ладно, — мстительно прищурился я. — Тогда мне нужна диверсия. Они подсунули нам хлопушку и испугали невесту до полусмерти? Надо им тоже что-нибудь рвануть. Без жертв, но так, чтобы глава рода осознал, как легко ему потерять своих близких. И без следов или каких-либо указаний на авторство. Думаю, Нидеха — не дурак, зеркальный ответ он поймет и так.

— Сделаем, — кровожадно оскалился Астарабади.

* * *

Я не стал тянуть с продолжением разговора с Анданой, потому что понимал, что уже завтра с головой уйду в другие дела. Академия, общий сбор полноцветных, переговоры с Магади — и все это надо успеть провернуть за оставшиеся несколько дней до отъезда в Свободные земли.

Закрыть хотя бы один текущий вопрос при таком раскладе дорогого стоит.

Поэтому ночь для нас с женой началась не с привычных объятий, быстро распаляющих страсть, а с кофе на чайном столике.

— Милая, у меня к тебе просьба, — начал я.

Андана явно удивилась, но виду постаралась не подавать, только посмотрела на меня вопросительно.

— Давай я сначала обозначу свою позицию, — слегка улыбнулся я. — Нам нужна своего рода семейная команда. В идеале, четыре человека, включая нас с тобой, должны закрывать все критичные для семьи и рода направления. Для рода это будет сложно, скорее всего, поэтому ориентироваться нужно, в первую очередь, на семью. К делам рода я потом сыновей привлекать буду.

Андана осторожно кивнула, но промолчала.

— Соответственно, просьба, — продолжил я. — Подумай, пожалуйста, какие направления семейной деятельности ты хочешь взять себе, а какие готова отдать второй и третьей жене. И, если сможешь, сделай мне прямо список. Я получил уже далеко не одно предложение о начале брачных переговоров, но пока никому не ответил. И до поездки в Свободные земли переговоры я эти не начну. А вот потом, когда вернусь, мне хотелось бы понимать, что нам нужно от следующих жен.

— Нам? — осторожно уточнила Андана.

— Нам, — кивнул я. — Милая, лидер этой команды — я. И решения буду принимать я, равно как и нести за них всю ответственность. Но у тебя как первого члена нашей семейной команды сейчас есть возможность внести свои предложения. И, поскольку четкого представления о нашей будущей семейной команде у меня пока нет, я рассмотрю твои предложения со всем вниманием.

Я подмигнул жене, немного сбивая тем самым градус пафоса, и улыбнулся.

— Сделаешь?

— Конечно, милый! — с готовностью отозвалась Андана.

А глазки-то как у нее заблестели. Ох, чую, цензурить ее предложения мне придется очень внимательно.

* * *

Проводив мужа в Академию, Андана вернулась в дом и направилась на кухню. Девушка поймала себя на том, что негромко напевает что-то себе под нос, а щеки уже начинают болеть от широченной улыбки.

Как же ей все-таки фантастически повезло с мужем!

Еще вчера утром, начиная этот пресловутый разговор, Андана внутренне сжималась в комочек и стискивала зубы. Она думала, что лезет не в свое дело, но и не лезть не могла. Ее это тоже касалось.

Собственно, ее оно и касалось в первую очередь.

Это Шахар может пропадать в кабинете или на деловых встречах целыми днями, а ей с остальными женами придется жить бок о бок. И проводить рядом чуть ли не большую часть времени.

Андана привыкла к тому, что мужчины ее не слушают. Так было в младшей школе, так было на улице в трущобах, так было и в клане Дамаяти. И это не относилось лично к ней. У женщин не было права голоса, если по большому счету.

Не зря Андана так вцепилась в Шахара с самого начала. Даже будучи пленницей, ей жилось в этом доме лучше, чем где бы то ни было прежде. Просто потому, что здесь ее слушали и слышали.

Когда Шахар доверил ей бизнес, Андана была в шоке. А что, так можно было?

Да, она прекрасно понимала, что тот бизнес — мелочь на фоне дел древнего рода, но это все равно дело не на один десяток миллионов. Да она прежде и десяток тысяч в руках никогда не держала.

Выкуп земель кланового квартала практически вверг девушку в панику. Ладно бизнес, который, в общем-то, ни на что не повлияет. Ну провалится она, ну растранжирит деньги зря, — Шахар просто вздохнет, спишет эти потери и забудет. Но клановый квартал — это уже серьезно. Это дело, которое действительно повлияет на жизнь рода и клана.

Андана взяла себя в руки и справилась. Закончив выпуск земель и оформив клановый квартал как единый участок, девушка заслуженно гордилась собой. Как минимум одно действительно важное дело в своей жизни она сделала. Сама, от и до.

Потом были и другие задачи, Шахар доверял ей со временем все больше и больше дел.

Однако все это не меняло давно устоявшихся вещей. Андана по-прежнему не верила в глубине души, что ее мнение хоть что-то значит в мужском мире.

И отповедь Шахара на тему, что разговор не может быть подарком, была для нее словно ушат холодной воды. Он ведь прав. И она с ним согласна. Более того, он не раз и не два на деле показывал, что ценит ее самостоятельность и уважает