Жертвы таких обрядов сразу попадали в загробный мир, и там призраки заставляли их пить волшебный напиток, чтобы они забыли свое земное прошлое и то, как они умерли. Если они отказывались пить зелье, то превращались в злых мстительных духов. Чтобы этого не происходило, существовал древний обычай: один из родных убитого на алтаре держал в равновесии в руках его одежду, а другой держал фонарь. Они как эхо повторяли слова друг друга и разбрасывали вокруг себя рис и чай, чтобы духи отвлекались и не успевали похитить душу. Эта церемония называлась “призывание домой заблудшей души”».

Илья в мгновение ока перенесся в скверик возле аэропорта. Он был взвинчен до предела и готов немедленно отправиться в Царство мертвых на поклон к правителю ада Йен-ло-Вангу. Ксиаоли дремала на скамейке. Илья возник рядом с ней и выдохнул. Он сжал кулаки и начал ругаться. Ксиаоли испуганно смотрела на разгневанного парня, но молчала, давая ему выговориться.

— Я готов на все, только бы уничтожить эту гадину! — грозно сказал Илья и затих, сгорбившись и закрыв лицо ладонями.

Ксиаоли погладила его по поникшим плечам. После довольно продолжительного молчания он выпрямился и посмотрел на девушку глазами, полными слез.

— Ради всего святого, что случилось? — спросила Ксиаоли.

И Илья все ей рассказал. Она слушала, широко раскрыв глаза. И когда парень закончил, ее реакция оказалась неординарной. Ксиаоли превратилась в солонгоя, который распластался на скамейке без чувств кверху животом. Илья склонился над зверьком, затем начал почесывать за ушами, поглаживать горячее тельце. Это привело оборотня в чувство. Солонгой часто задышал, вскочил, встал столбиком, огляделся и превратился в Вея.

— Пришел в себя! — обрадованно сказал Илья. — А то прямо в отключке был. Я уже испугался.

Вей забегал вдоль скамейки туда-обратно, при этом нервно говорил:

— Я так и знал, что все это добром не кончится! А ты думал, что демон не в курсе, где ты и чем занимаешься? И ты сейчас без волшебной слезы Лии, то есть беззащитен! Хорошо, что хоть лотос Тары тебя спас! Надо бежать отсюда. Хенг все это так не оставит. Да он может в любой момент настичь тебя и прихлопнуть, как сверчка. Да и меня заодно! Надо же, пожертвовал твоей знакомой, чтобы только выманить тебя! Ужас!

Вей остановился напротив сидящего Ильи. Тот беспомощно улыбнулся, но не двинулся с места. Его глаза были влажными и покрасневшими.

— Чего сидим? — спросил Вей и поднял рюкзак парня. — Пора удирать!

— И куда? — уточнил Илья. — До новолуния еще почти три недели. Где ты предлагаешь нам прятаться все это время?

— Можем вернуться во владения Горного Бога, — предложил Вей. — Это было бы самым разумным. Да и Лия там ждет тебя не дождется. Но сейчас я понимаю, что за срочное дело у тебя было. Жаль, не успел спасти девушку! — сочувственно проговорил Вей и сжал плечо друга.

— Все еще не могу поверить, что Ксюша умерла, — прошептал Илья и закрыл глаза. — И я отомщу!

Он глянул на замершего оборотня.

— Слушай, — продолжил Илья, — ты упомянул в разговоре с Горным Богом, что и демон имеет свою смерть. Конечно, вогнать в него лунную тень и этим обезвредить — идея хорошая, но куда лучше было бы избавиться от Хенга навсегда.

— Не помню ничего такого, — сказал Вей и отвел взгляд.

— Не лги мне! — сурово проговорил парень. — В наших общих интересах владеть полной информацией. Ты вроде сказал, что слышал от старейшин про смерть демона.

— Как-то был разговор, упоминалось наше древнее предание на эту тему, — нехотя ответил Вей. — Но даже Горный Бог не пожелал обсуждать такую возможность. А предложил вариант «лайт», если можно так выразиться. Сам поразмысли, если простые смертные будут обладать сакральными знаниями, то в мире наступит хаос. И бессмертные уже таковыми не будут являться.

— Возможно, ты и прав, — задумчиво произнес Илья. — Но знаешь, у нас есть персонаж народных сказок Кощей Бессмертный. Так и у него имеется своя смерть, и прячется она, насколько помню, в ларце, в котором заяц, а в нем утка, в той — яйцо, а уже в яйце Кощеева смерть в виде иглы.

— Интересный вариант! — сказал Вей и сел рядом с парнем.

— Может, и у Хенга есть такая игла, — предположил Илья. — И как ее сломаешь, мерзкий демон умрет.

— Старейшины должны что-то знать, да разве расскажут? Это тайны за семью печатями.

— А ты расспроси! Дело-то важное, — ответил Илья.

— Для тебя, — сказал Вей. — А старейшины предпочитают не вмешиваться. Они стараются быть выше, как бы вне чужих проблем. И уж тем более не будут выдавать секреты племени ради простого смертного.

— Речь не обо мне, а о безопасности одной из Жемчужных! — заметил Илья. — Разве этого мало?

— Ладно, я подумаю, что им сказать, — пообещал Вей. — Но надо решить, что делать сейчас. Долго мы будем торчать в этом Чэнду?

— Предлагаю отправиться на твой остров, — сказал Илья. — Ты повидаешься с родными, я отмечусь в отеле, да и Сюин, мой персональный гид, меня, наверное, потеряла.

— Хочешь добраться до наших старейшин? — сделал неожиданный вывод оборотень.

— Было бы неплохо, — с улыбкой ответил Илья.

— Ах какой хитрец! — рассмеялся Вей. — Я же пообещал, что подумаю.

— Пока ты будешь думать, демон доберется и до меня, и до Лии. Надо действовать! Изыскивать любые возможности.

— Хорошо! — согласился Вей. — Только давай не на самолете? Способ телепортации куда удобнее.

— Забирайся в рюкзак, — предложил Илья.

Ему тоже понравилось просто перепрыгивать через пространство. Тем более что он уже знал, что сверхспособности даны на время и, когда они исчезнут, было неизвестно.

Они перенеслись прямиком на пляж неподалеку от отеля, где поселился Илья. Была глубокая ночь, фонари мягко освещали безлюдную местность, вдали по кромке воды брела обнимающаяся парочка и не обратила на них никакого внимания. Солонгой выбрался из рюкзака, встряхнулся и обратился в юношу.

— Я в отель, — сказал Илья. — Хочу принять душ и отоспаться.

— А я домой, — ответил Вей. — Давай встретимся здесь же после полудня.

— Попроси для меня аудиенцию у ваших старейшин.

— Настырный какой! — улыбнулся Вей. — Хорошо, я попробую.

Из файла Ильи:

«“Легче зажечь одну маленькую свечку, чем проклинать темноту”.

“Добродетель мудрецов напоминает собой путешествие в дальнюю страну и восхождение на вершину: идущие в дальнюю страну начинают свой путь с первого шага; восходящие на вершину начинают с подножия горы”.

“Перед человеком три пути к разуму: путь размышления — это самый благородный; путь подражания — это самый легкий; путь личного опыта — это самый тяжелый”.