какие-нибудь свидетели Иеговы или ещё какой христианской секты, выискивающие среди заблудших и грешных душ Большого Яблока самых идеальных для себя жертв.

А вот Ники, что совершенно не удивительно, как всегда был одет с иголочки. Будто заранее готовился к этой встрече. Хорошенько выбрился (и соответственно надушился каким-то там дико дорогущим одеколоном только с натуральными ингредиентами и амбре), возможно даже подстригся, поскольку причёска и вправду выглядела несказанно идеальной и уложенной волосок к волоску. Вроде бы и простенький льняной костюм тёмно-синего цвета, без галстука и поверх белой сорочки с воротником-стойкой, но сидит на нём как влитой, шитый строго по его меркам и особенностям далеко не хилой фигуры. Руки небрежно спрятаны в карманах брюк, и вытягивать хотя бы одну для возможного рукопожатия он явно не спешил, если и вовсе не собирался. Даже не поверишь сперва, что это именно он устроил весь тот шумовой апокалипсис со стуком и дверным звонком.

— Учитывая, как ты сюда прорывался и, судя по всему, прихватил с собой этих молодчиков, чтобы и в самом деле снести мне двери… Скажи спасибо, что я вообще их открыл, а не позвонил сразу же в полицию.

— Да будет тебе, Кен. — в этот раз Хардинг даже улыбаться не стал, поскольку в его изначальные планы не входили подробные разъяснения о всех предпринятых им попытках достучаться до Вударда. — Я не ожидал, что ты не услышишь звонка, хотя в какой-то степени допускал подобную вероятность. Ты ведь мог сейчас валяться бездыханным телом где-нибудь на полу, после принятия лошадиной дозы прописанных тебе сегодня Меллоном таблеток.

— Поэтому ты и решил подождать со своим нежданным визитом? Прийти сюда как можно позднее, да? — Кеннет жёстко усмехнулся, с напускным интересом рассматривая плохо освещённое лицо что-то явно замыслившего соперника. — Надеялся, что я так и сделаю. Наглотаюсь таблеток, вместо того, чтобы просто продырявить себе голову лишь одним нажатием на курок.

— Раз ты не сделал это в прошлые дни, то, скорее, не сделаешь и в ближайшие. Хотя, да, выглядит это довольно странным. Особенно после того, как ты перерезал себе вены в полицейском изоляторе.

Кен слегка прищурился, чуть приоткрыв рот в едва угадывающейся усмешке, которая больше напоминала застывшую гримасу хищного рычания. Он рассматривал всё такое же ничего не выражающее лицо Хардинга очень пристальным и внимательным взглядом, будто выискивал на нём хоть что-то, что могло его немного заинтересовать или даже удивить.

— Я так понимаю, ты уже «не помнишь», благодаря кому я это сделал, и кто именно меня на это подтолкнул?

— Ты уже давно большой мальчик, Кен. Разве не ты сам принимаешь за себя решения? Ты ведь больше ничего подобного с собой уже не делаешь, как я погляжу.

— И, судя по всему, только поэтому ты сюда и заявился? Потому что я ничего с собой не делаю, да, Ники? Не устраиваю себе передоз, не прыгаю с крыши и не сношу собственную старым, как этот мир, способом. Неужели тебя и вправду это так сильно задело, что ты не выдержал и снова решил меня навестить? Проведать лично, как и узнать, что же со мной не так?

Хардинг ответил не сразу, снова мило улыбнувшись, притом что глаза его оставались совершенно бесчувственными и пустыми. Практически мёртвыми. И только поэтому по ним невозможно было ничего прочесть. Что одновременно и пугало, и в какой-то степени отталкивало, словно при виде негласного предупреждения о смертельно опасной угрозе. Говорило прямо и без обиняков держаться от их владельца как можно подальше.

«Боюсь, Хардинг в этот раз точно не захочет оставлять тебя в покое. Если он уже поставил перед собой какую-то определённую на твой счёт цель, то уже точно с тебя не слезет.» — слова доктора Меллона всплыли в памяти Вударда сами по себе. Будто дополнительным к уже увиденному напоминанием о нависшей над Кеннетом опасности. Возможно даже смертельной опасности.

— По-твоему, я уже не могу навестить тебя по каким-то иным причинам? Учитывая, что нас с тобой связывает куда больше общего прошлого, чем последняя трагедия. Мы ведь… так мало с тобой общались. Притом, что нам есть что обсудить. Очень и очень многое. Скажем так, прилично накопившееся за последние десять лет.

— Серьёзно? Раньше, значит, ничего такого тебя не волновало, а теперь вдруг накопилось? И именно для нашего предстоящего обсуждения ты прихватил с собой этих крепких и явно натасканных для определённого общения ребят?

— Это Роджер и Аарон. Они работают в моей клинике санитарами. Я прихватил их с собой только в качестве подстраховки и не более. На всякий пожарный, как говорится. Какими бы благими не были мои намеренья, боюсь, я не сумею справиться с тобой физически, если что-то выйдет из-под моего контроля, а тебя банально сорвёт с места в карьер.

— Думаешь, я не успею свернуть тебе шею прямо сейчас? — Вудард слегка склонил голову, с не особым интересом наблюдая за реакцией Хардинга на свой далеко не риторический вопрос.

— Думаю, если бы ты хотел это сделать на самом деле, то сделал бы это ещё пару минут назад.

И то верно. Хотя руки Кена не переставали зудеть с той самой секунды, когда он рассмотрел перед собой бесчувственное лицо Николаса. Странно, что он сумел вообще себя тогда сдержать, хотя и не видел ни одной для этого веской причины. Может кроме одной единственной, то что Ник мог уже написать на него более реальное заявление в прокуратуру.

Кеннет ещё раз посмотрел в сторону молчаливых санитаров и заметил в руках одного из них кожаную барсетку приличного такого среднего размера, больше походившую на классический докторский саквояж. То, что она принадлежала Хардингу, он догадался по её внешнему недешёвому виду и натуральной коже. Едва ли самые обыкновенные санитары психиатрической клиники Хардингов могли позволить себе такие люксовые вещи.

— Они останутся здесь, на площадке. Единственным для этого условием будет моя просьба не запирать входных дверей.

— И данный чемоданчик останется вместе с ними? — Кен так и не понял, почему вообще об этом спросил. Он ведь не собирался никого впускать. Тем более Ника. Это же равносильно тому, как пригласить в свой дом самого Дракулу.

— Конечно. — и снова Хардинг улыбнулся одними губами, не спуская глаз с лица Вударда, подобно всё тому же вурдалаку, который пытается забраться в голову своей жертве и прочесть все имеющиеся у неё мысли. Чтобы потом навязать свои…

— А с чего ты вообще взял, что я тебя впущу? Пытаюсь напрячь память, но всё равно ничего не могу припомнить из того,