Пока я оглядывалась, Янтарный разбирал свой рюкзак, методично вытаскивая из него самые разные предметы. Не то чтобы странные – но никаким местом друг с другом не сочетающиеся. Фарфоровая чашечка с таким же блюдцем и изящной ложечкой. Несколько красных прозрачных камешков, вроде бы рубинов. Горсть сухих дубовых листьев. Пара дохлых синих крабиков. Три крохотных мешочка с неизвестным содержимым. Шелковый шарфик… Много всего.

Ингредиенты для создания тропы? Но ведь здесь нельзя создать тропу!

Однако, подняв глаза от кучи предметов, беспорядочно сваленных на черной плите, я обалдела еще больше.

– Алам?

Позвала и тут же вспомнила, что решила с ним не разговаривать. Ладно, бойкот подождет.

– Что ты делаешь?

Дивный на меня не среагировал. Был очень занят ближайшей башенкой: вытаскивал стекло из окошка на ее вершине. Точнее – вел пальцем по его периметру, и каменная рама будто оплавлялась под его рукой…

– Это заклинание жидкого камня? – проявила я знания. – А зачем ты…

Мне в руки сунули квадратный кусок стекла и приказали:

– Положи аккуратно. Вряд ли бьется, но лучше не кидать.

Он занялся вторым окошком, а я, пристроив стекло около рюкзака, заглянула в первое.

Свет, исходящий из башенки, не имел источника. Больше того – пропал, когда я сунула нос внутрь. Зато стало ясно, почему воздух соленый. Внутри странного фонаря отчетливо, сильно пахло морем. И не только пахло – мой нос сразу же стал мокрым, а в глаза полетели мелкие капли. Правда, рассмотреть, что там, внутри, не удалось.

Оттащенная от окошка за шиворот, я повернула голову и встретилась с очень злым взглядом своего декана.

– Любопытство, моя козочка, когда-нибудь превратит тебя в натуральную козу! С четырьмя ногами и бородой!

– Там море, Алам! – восхищенно сказала я.

– Хорошо, что не пустыня, – пробормотал Янтарный. – Хотя у песка тоже проводимость неплохая… Но соленая вода, конечно, лучше. С умом сделано.

– Почему она не выливается? Вода? Ты же стекло вытащил…

На меня посмотрели как на законченную дурочку и продолжили свое занятие, буркнув «Не отходи далеко».

Немедленно захотелось отойти. Причем не просто далеко – а на тропу, найдя ее в соседней башенке. Рвануть отсюда куда угодно, и пусть потом меня разыскивает как хочет!

Останавливало от такого поступка не столько благоразумие, сколько… ну да, да, любопытство! Тем более что я даже предполагала, что именно Аламбер хочет сделать. Сотворить в башенке новую тропу. Но зачем?

Вытащив остальные три стекла, дивный запустил внутрь руку по локоть, удовлетворенно кивнул и скомандовал:

– Чашку мне дай! На блюдце. И ложку.

Выполнив указание, я раскрыла рот, наблюдая, как он аккуратно зачерпывает фарфоровой ложечкой что-то внутри башенки и сливает в мелко дрожащую чашку. Вот интересно, почему нельзя сразу чашкой зачерпнуть и не маяться? Хотя наверняка здесь нужна именно последовательность и порционная точность, потому что…

Но как следует обдумать вопрос я не успела.

– Потрясающее зрелище… – протянул за моей спиной нежный женский голосок. Незнакомый.

Алам замер. Скосился в мою сторону. Положил ложечку в чашку, прижал все к груди, повернулся и… виновато шмыгнул носом. Будто ребенок, которого застали за запретным занятием. Воровством варенья, например…

Виноватый высший лорд – это действительно потрясающее зрелище. И, главное, очень страшное. Потому что чувствовать себя виноватым он может только перед… кем?

Охваченная ужасным подозрением, я даже оборачиваться не хотела.

– Но ведь нет сигнализации… – пробормотал мой декан.

– Нет, – подтвердил женский голос. – Но я вас ожидала.

– М-м-м… – замялся Янтарный. – Простите, но из каких соображений?.. То есть я… Чем я мог вызвать столь пристальное внимание вашего величества?

О нет, нет, нет!

Пронзившая меня догадка, вне сомнений, была правильной. Вряд ли королева Благого Двора сделает что-то плохое одному из высших лордов. Он же говорил, что не состоит в ее свите, и вряд ли врал. Но вот когда они выяснят все между собой, то этот самый высший лорд закопает меня прямо тут. Под розовой каменной плитой…

Цепочка-то простая. Видимо, Терновый выцарапал черный свиток из-под носа королевы. Видимо, она узнала, кому он его отдал. И Титании стало любопытно, за каким фомором юной глейстиге тот свиток понадобился. А дальше просто: декан факультета Дальних путей уже приходил спасать свою студентку из нежных королевских ручек… Значит, и тут без него не обошлось.

Странно, но Титании я почему-то сейчас не боялась. Вот от слова «совсем».

Повернулась и присела в реверансе.

– Доброго дня, ваше величество!

– Доброго, глейстига Ула, – откликнулась королева, и я наконец подняла на нее глаза.

Самая могущественная фейри Благого Двора… Ну, может быть, после Оберона самая могущественная. Наверное, и самая прекрасная. Уж точно – самая милая! Ее лицо было не просто идеальным, оно было прелестным. Мягкая, истинно волшебная красота, нежная, добрая…

Правда, ее воплощение – очаровательная зеленоглазая девочка – отрывала крылышки бабочкам. Но то был ребенок.

Титания улыбнулась мне пухлыми губками безупречных очертаний и перевела взгляд на Янтарного.

– Не нужно так пугаться, лорд Аламбер. Мой визит на Поле Случайных Троп обусловлен более любопытством, чем недовольством.

– Гхм… – кашлянул высший, продолжая прижимать к груди чашку. – Уверяю вас, ваше величество, я все верну на место.

– О, я и не думала иначе! – очень искренне сообщила королева.

Алам окинул ее быстрым взглядом и – вот поклясться могу – облегченно вздохнул!

– Хотя мне очень интересно, как вы собираетесь использовать содержимое здешних фонарей, – продолжила Титания. – Я понимаю – для чего, но как? Полагаете, вам это удастся?

– Моя королева сомневается в компетентности декана Академии? – улыбнулся Алам. – В любом случае я попытаюсь…

И вдруг заморгал.

– Прошу прощения, ваше величество, вы… знаете причину? Воистину Благой Двор обрел в вашем лице величайший источник…

– Оставим церемонии! – перебила его Титания. – На самом деле причина мне и любопытна. С удовольствием бы посмотрела, как вы строите тропу к вещи, местонахождение которой никому не известно. Но я хочу знать, зачем вам черный свиток, мой дорогой лорд.

Наверное, у некоторых любопытство не заканчивается вместе с детством. Вот у меня не закончилось, и у нашей королевы, видимо, тоже…

– Черный свиток? – переспросил Алам, явно оттягивая момент признания.