Милиционер, дежуривший на входе, растерянно улыбнулся, яприпустилась к лифту, пока он не опом­нился и не спросил пропуск. Впрочем, врядли ему это придет в голову, меня здесь слишком хорошо знают.

Я шла по коридору, иногда здоровалась с беззаботной улыбкойна физиономии, запретив себе ду­мать о предстоящей встрече с Дедом. Еще вопрос,захочет ли он меня принять.

Ритка при моем появлении замерла, точно уви­дела привидение.Обнадеживающее начало, ничего не скажешь.

– Привет, – сказала она, косясь на дядьку, чтотосковал в приемной.

– Привет, – ответила я, светясь улыбкой и де­лаявид, что в моем появлении здесь нет ничего не­обычного. Я кивнула на дверь всвятая святых, а Рит­ка торопливо сообщила:

– У него совещание. Минут через двадцать долж­нызакончить.

– Тогда подожду в баре, – продолжала я расточатьулыбки. – Позвонишь, если он захочет меня принять.

Я направилась в бар, вгоняя в столбняк многочисленныхвстреченных мною граждан. На их лицах читалось изумление пополам с печалью.

В баре сидели человек пять мужчин, пили кофе, должно быть,тоже чего-то ждали. Все дружно по­вернули головы в мою сторону, затем так жедружно отвели взгляд и далее смотреть на меня опасались. Я тоже заказала чашкукофе и просидела с ней пол­часа до звонка Ритки.

Дед таращился в окно, сунув руки в карманы брюк, обычно такон готовился к неприятному раз­говору. Услышав, как хлопнула дверь, он необернулся, я молча пристроилась на краешке кресла. Прошло минут пять, мы игралив молчанку, если у Деда есть на это время, я не возражаю, у меня самой егосколько угодно. Сообразив, что я никуда не спешу, он повернулся и смерил менянедовольным взглядом. Я смиренно потупилась.

– С чем пришла? – без намека на любезность спросилон.

“С миром, отец мой, с миром”, – дурашливо ответила я,правда, мысленно.

– Кое-что прояснить. Вчера, когда ты вдруг по­звонил, ярешила, что ты обо мне заботишься. Те­перь думаю, может, о себе?

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился он.

– Я имею в виду, что ты хорошо знал убиенную.

Я ожидала, что он, по обыкновению, начнет юлить, но онудивил меня.

– Ну, знал, – сказал он просто.

– Ага, – кивнула я, малость не подготовленная ктакому ответу. – Она случайно не могла скончать­ся по этой причине? –не осталась я в долгу, уж коли мы говорили сегодня начистоту.

Он взглянул на меня так, что захотелось залезть под стол, ноя поборола в себе это желание и с при­дурковатым видом продолжала разглядыватьсвоего друга. Вообще-то я готовилась к тому, что он вы­швырнет меня изкабинета, но старый змей спутал все мои карты. Он устроился в кресле напротив,взял меня за руку и задушевно спросил:

– Скажи, почему тебе так хочется вцепиться мне в горло?

Против воли я вдруг почувствовала себя преда­телем,виноватой-то уж точно, только вот в чем?

– На самом деле нет, – ответила я сдержан­но. –Я просто хотела жить себе спокойно, ни во что не вмешиваясь. А сейчас хочузнать: стоит ли искать убийцу?

– А что, менты уже вовсе ни на что не годны?

– Как только всплывет твое имя, они ослепнут иоглохнут. Пока у них единственный подозревае­мый – я. Очень похоже, что другогоне будет. Один умный человек предлагал мне сидеть тихо, починять примус иуверял, что дело спустят на тормозах.

– Умный человек – это Лялин, что ли? – спро­силДед.

– Ага, – не стала я отпираться.

– Я тоже считаю, что тебе ни к чему вмеши­ваться врасследование. Пусть менты работают. Но, зная твой характер… ты уже готова всехсобак на меня навешать, поэтому я говорю тебе: найди убий­цу, Детка. Яраспоряжусь, чтобы тебе оказывали по­мощь. Хотя вряд ли ты в ней нуждаешься. Нучто, снова в бой? – В его голосе послышалась насмеш­ка, что мне, попонятным причинам, не понрави­лось.

– Ты в самом деле этого хочешь? – усомни­лась я.

– Забавно, что ты об этом спрашиваешь, – ух­мыльнулсяДед. – Ведь тебе на это наплевать. Разве нет?

– Нет, – начала злиться я, – мне ненаплевать. Очень бы не хотелось в очередной раз оказаться пеш­кой в чужой игре.

Дед поморщился, потом с достоинством отве­тил:

– Я не имею ни малейшего отношения к этому убийству. Нималейшего. Более того, не желаю за­бивать этим голову, и так дел по горло. Утебя неприятностей не будет, даже если ты единственный подозреваемый, тут Лялинправ. Я тебя люблю и не премину воспользоваться своим положением, и меня неинтересует, что по этому поводу решат другие.

– Звучит убедительно, – вздохнула я.

– Звучит? – нахмурился Дед. – Найди убийцу,Детка, – сказал он таким тоном, точно дарил шубу с царского плеча.

По идее, надо было бы подняться, послать все к черту, и Дедав первую очередь, уйти отсюда и жить долго и счастливо, но уж очень меня заделего тон, оттого я точно приклеилась к стулу.

– Хорошо, – кивнула я с улыбкой, – но тогдатебе придется ответить на несколько вопросов.

– Пожалуйста, – согласился он, хотя вопросы совсемне жаловал.

– Как долго длился ваш роман?

– Месяца три, три с половиной.

– Как она восприняла свою отставку?

– Как женщины воспринимают отставку? Ре­шила, что ямерзавец. Наверное, так и есть.

– Что-то ты очень критичен к себе сегодня, –насторожилась я.

– Мы виделись от силы раз шесть. Познакомились наприеме, ее кто-то представил, даже не пом­ню кто. Девица оказалась на редкостьпредприим­чивой. В общем, инициатива исходила от нее.

– Я думаю, девушка хорошо знала о твоих сла­бостях.

– Возможно, – не стал спорить Дед, чем вы­звал уменя беспокойство, уж очень эта покладис­тость на него не походила. –Продолжать знакомст­во, с моей точки зрения, было ни к чему, но ей этогохотелось, а мне как-то неловко было отшить ее сра­зу. Дважды я приглашал ее надачу, пару раз ужина­ли вместе, вот и все. Я надеялся, что все само собойсойдет на нет, но она вновь проявила настойчи­вость.

– Тебе это не понравилось?

– Конечно, нет. Я совершенно определенно дал ей понять,что не вижу продолжения этой истории.

– А она ее видела?