– Я бы не задумываясь просидел у них всю жизнь. Непредставляю, как можно из-за денег оставить такую женщину! Твой муж… Ладно,оставим эпитеты. Я бы на его месте…

– Давай ты останешься на своем месте, – перебила яЭдика и убрала его руки с колен.

– Катя, послушай… – Эдик легко поднялся и, наклонившись,слегка укусил меня в шею.

– Перестань сейчас же! – вспыхнула я, но не сталасопротивляться. Я вдруг почувствовала, что хочу получить свою порцию нежностиот этого человека. В конце концов, я имею на это право.

«Пашка бессовестно кинул нас с Санькой… пропал… Пусть онтеперь кусает локти, говнюк эдакий. Я… не обязана хранить ему верность… Я… я…»

– Катюша… Катя… – Чуткие пальцы Эдика осторожно коснулисьнапряженных сосков.

О, какое блаженство… Еще… еще… После бессонной ночи хотелосьрасслабиться, забыть обо всем…

– А-ах! – выдохнул Эдик, погружаясь во влажную плоть…

Оргазма мы достигли одновременно. С Пашкой такого никогда небыло…

– Ну вот и все, – сказала я, улыбаясь и целуя Эдика влоб. – Где тут у тебя ванная? Без душа я умру!

Постояв под горячими струями десять минут, я вернулась вкомнату. Эдик раздвигал диван.

– Давай ложись! Нужно выспаться, а то ты из меня все сокивыжала, – сказал он и достал из шкафа постельное белье.

– Да уж ты тоже постарался. А вот лягу я с сыном.

– Ты что, Кать? Прыгай ко мне. Согреемся…

– Я лягу с сыном. Если мы с тобой немного разрядились, тоэто еще ни о чем не говорит. Считай, что я позволила себе удовлетворитьмаленькую похоть. Глубоких чувств между нами не возникло. Надеюсь, ты не будешьутверждать обратное?

– Ты со всеми мужчинами так поступаешь?

– Нет, через раз. – Махнув Эдику рукой, я ушла.

Утром меня разбудил Санька.

– Мама, так вкусно пахнет жареной картошкой, – сказалон. – Я хочу есть!

Я повела носом и действительно уловила запах жаренойкартошки. Эдик… Пора вставать…

Брюки и блузка, висевшие на стуле, выглядели так, словно ихносил бомж. Это оттого, что вчера ночью нам пришлось ползать под забором…

Вскочив, я достала из небольшой спортивной сумки, которуюдогадалась прихватить с собой, убегая от Лютого, миниатюрное летнее платье и,надев его, вы–шла из комнаты.

Выбритый, посвежевший Эдик в огромных бесформенных шортах ифирменной майке «Адидас» колдовал на кухне. Чтобы не испачкаться, он нацепил насебя отделанный оборочками смешной фартук в разноцветный горошек.

– Что это? – фыркнула я.

– Тебе не нравится? – оглядел он себя.

– Ну почему не нравится? Очень даже ничего, да и расцветочкавеселенькая. Обхохочешься. От жены по наследству остался?

– От бабушки, – буркнул Эдик и показал на прикрытуюкрышкой сковородку: – Завтрак готов.

– Жареная картошка, – улыбнулась я.

– Не просто жареная картошка, а жареная картошка сяичницей, – торжественно произнес Эдик и пригласил нас с Санькой к столу.

Завтрак прошел тихо и спокойно. Проглотив чай, Санька ушел вкомнату и уставился в телевизор, где показывали мультики. Эдик со знанием деламыл посуду, что-то насвистывая себе под нос.

– Ты всегда такой хозяйственный? – спросила я.

– Всегда. Я жуткий чистюля и постоянно приучал к этому своюжену.

– Тогда какого черта она от тебя ушла?

– А почему жены вообще уходят? – принялсяфилософствовать Эдик, не отрываясь от дела. – Наверное, потому, что имхочется новизны. Старое приедается и становится неинтересным. В нужный моментна горизонте появляется доморощенный донжуан и начинает расточать заманчивыепредложения. Женское сердце тает и устремляется к новым рубежам…

Не дослушав его, я встала и подошла к окну.

– Ты что?

– Мне пора. Все было очень хорошо, Эдик. Спасибо тебе завсе, но я не могу сидеть тут сложа руки и ждать.

– Что ты задумала?

– Сейчас я отвезу Саньку к родителям и попытаюсь найтиПашку.

– Где же ты будешь его искать?

– Не знаю. Я даже не знаю, жив он или мертв. Может, мне надоехать в морг, а может, к любовницам…

– У него были любовницы?

– Конечно, – пожала плечами я. – А у кого их нет?Пашка ходок еще тот! Если он и в самом деле сбежал с этим гребаным дипломатом,то скорее всего его надо искать у любовницы. – Чтобы не разреветься, ясжала кулаки так, что чуть не разодрала ногтями ладони. – Лучше бы онумер… Если он меня подставил… я… я…

– Катя, – ласково сказал Эдик, – тебе одной несправиться. Тебе нужен помощник, позволь мне им быть. Ты не можешь вернутьсядомой. Это очень опасно. Лютый, наверное, уже там. Вне всякого сомнения, затвоей квартирой следят. Если ты там объявишься, то убьют и тебя, и твоего сына.Тем более кто-то явно хотел тебя убить. Ты будешь жить у меня. Здесь вы сАлександром будете в безопасности. Про меня не знает ни Лютый, ни его пацаны.Пойми, рисковать нет смысла. Твой муж исчез, прихватив крупную сумму денег.Поживи у меня, я тебя умоляю.

– Сына я отвезу к родителям.

– Где живут твои родители?

– На другом конце города.

– Ты уверена, что твой сын будет там в безопасности? Лютыйсразу смекнет: раз тебя дома нет – значит, ты у родителей.

– Что?! – охнула я и бросилась к телефонной трубке.

– Катя, ты, что ли? – спокойно ответила на другом концепровода мама. – Ну где ты пропадаешь, дочка? Я до тебя дозвониться немогу! Паша уже прилетел? Как его дела?

– Паша задерживается, – успокоенно ответила я.

– Катя, мы уезжаем на дачу. Привози к нам Саньку. Он,бедненький, совсем на воздухе не бывает.

– На дачу? Вот и хорошо! – обрадовалась я. – Вгороде так жарко! Не поверишь, что август.

– Привози к нам Саньку, дочка! А хочешь, у нас поживи. Яблокпоешь, овощей своих…

– Хорошо, я подумаю.

Услышав гудки отбоя, я радостно взглянула на Эдика.

– Родители уезжают на дачу и забирают Саньку с собой. Они именя зовут, но я не могу уехать, пока не выясню, что случилось с Пашкой.

– Ты будешь жить у меня, а я буду помогать тебе в твоихпоисках.

– Спасибо, – облегченно вздохнула я и приняласьсобирать Саньку.