- А на балкон выйти можно? - полюбопытствовала я.

- Делай, что хочешь, - махнул он рукой, но у неприметной двери остановился и обернулся. - Только не обкрадывай меня больше, Галлия. Второй раз я этого не прощу.

Я надулась. Сколько еще раз я должна повторять, что это Лео виноват? Ай, да ну его. Запишем еще один минус: злопамятный. Но щедрый, а это плюс.

Пока Ральгон отсутствовал, я хотела призвать бревно, чтобы каким-нибудь образом незаметно поместить его на крышу вагона, но, выйдя на балкончик, делать это передумала. Потому что стала свидетелем занимательного разговора.

- Да вы врете, уважаемый! - воскликнул мужчина из соседней комнаты.

Он и его сосед стояли на балконе так же, как и я, и дымили деревянными трубками.

- Вот вам крест! Сам, своими глазами видел, как бревно по небу летело. Само летело!

- Да не может этого быть! Вероятнее всего, вы просто не заметили мага-воздушника, который им управлял.

- Не было там никого. Летело-летело, ветки ломало, а потом у самых ворот упало. Я даже в городскую стражу заявление подал, чтобы разобрались...

Дальше слушать я не стала. Закрыв за собой дверь, я вернулась в комнату, обдумывая новый план. Бревно рядом мне было жизненно необходимо, чтобы я могла сбежать в любой момент, так что этот вопрос оставался открытым. Придется действовать ночью.

- Леотард, ты совсем охамел?

- А это было не для меня?

Наглая рыжая морда лишь на мгновение оторвалась от нашего ужина. Половина тарелок уже была опустошена, а содержимое второй половины кое-кто заметно пожевал и понадкусывал.

Делать было нечего. Пришлось прикрывать прожорливого кота и идти заказывать новый ужин. Оставшихся мелких монет, хранящихся в моем кармане, как раз хватило на возмещение убытков. Улики пришлось спешно убирать, а неповоротливого объевшегося наглеца прятать под кровать.

Безуспешно. Жирная пузяка там совершенно не помещалась, а потому я сунула его в кресло и накрыла покрывалом, чтобы тут же сбежать в ванную, едва Ральгон ее освободил. А когда вернулась...

Записала еще один плюс в копилку положительных качеств наемника. Оказывается, он знает, что такое романтика.

- Почему замерла? - невозмутимо вскинул он голову, отрываясь от газеты.

Ну или почти знает.

- Да так. Задумалась о том, сколько нам лететь.

- Утром будем в Гархидри. До столицы поезд отходит после обеда. Вечером будем на месте. Торопишься от меня сбежать?

Мужчина отложил газету и поднялся, чтобы подать мне руку. Его прямой, пристальный взгляд завораживал. В нем читалась насмешка - легкая, едва уловимая, но не поддаться его очарованию было невозможно.

Это просто гипноз какой-то! Но хорош стервец, что уж скрывать. И прекрасно владеет собой, знает, какое влияние оказывает.

- Обдумываю эту идею, - с улыбкой проговорила я, присаживаясь в кресло. - Что у нас на ужин?

Я намеревалась поесть. Поесть и немного пофлиртовать в этой романтической обстановке в окружении десятка свечей, вставленных в подсвечники, но однозначно эту игру вела не я.

Достав из-за второго кресла букет цветов, мужчина вручил мне его, словно фокусник. А цветы были прекрасными. Ярко-голубые, на толстых ножках, они пахли просто одуряюще. Чем-то сладким, едва уловимым, словно сладкая вата. Этот аромат хотелось вдыхать снова и снова.

Я уже и забыла, что флиртовать - это так приятно. Легкое красное вино совершенно не кружило голову. Голову кружили слова, что лились из уст наемника будто тягучая патока. Я откровенно наслаждалась вечером и вкусным ужином в приятной компании.

Этот мужчина сегодня вел себя не так сдержанно, как обычно. Казалось, что вместе с одеждой, с появлением золота в нем поменялось и что-то еще. А быть может, это изменилось мое восприятие.

Ральгон нравился мне, и чем дальше, тем тяжелее было находить в нем минусы. Но я упорно старалась. Потому что не бывает идеальных мужчин. Бывает слишком много вина.

- Все хорошо? - уточнил Ральгон, как истинный джентльмен, помогая мне подняться. Интригующая улыбка никак не сходила с его губ, опаляя меня жаром. - Еще вина?

- Достаточно, - кивнула я, отстраняясь на шаг. - Итак, кто из нас спит на полу?

- На полу? Мне кажется, кровать большая, чтобы мы оба могли на ней спать, -проговаривая это, наемник подвел меня к постели.

Присев - грациозно присев, я очень старалась, - я закинула ногу на ногу и... Ничего не возразила. Потому что кровать действительно была огромной. Даже если мы ляжем вместе, между нами поместятся еще двое.

Он расстегивал пуговицы своей рубашки настолько медленно, что это даже было неприлично. У меня дыхание перехватило, когда наемник потянулся к ремешку своих брюк, но.

- Ты так и ляжешь спать с распущенными волосами? Мокрые, завтра они будут торчать во все стороны. Кроме того, только ведьмы ходят с распущенными волосами. Ты же не ведьма?

- Не ведьма, - завороженно повторила я, следя за его ремнем.

За ремнем, который он просто поправил! Тут-то я и очнулась. Судорожно собрав мокрые волосы руками, я начала заплетать их в косу. Ключевое слово «начала», потому что ничегошеньки у меня не получалось. То петухи появлялись, то волосы путались.

Понаблюдав за моими мучениями, Ральгон тяжело вздохнул и отобрал у меня волосы, присев рядом. Чувствовала, что он меня заплетает, и не могла поверить в это. Этот поступок наводил меня на не очень хорошие мысли.

Со мной часто в цветочном пытались знакомиться женатые мужчины. Покупая букеты женам или любовницам, они заигрывали и просили телефончик, но у многих из них были дети, а у некоторых даже дети мои ровесники. В маленьком городе трудно оставаться нераскрытым. Особенно если ты часто общаешься с людьми.

Да у нас каждая бабушка у подъезда знала больше, чем печатали в местной газете.

- И откуда же подобный опыт? У тебя есть дочь?

- М-м-м. Уже ревнуешь?

- Да сейчас! - возмутилась я, попытавшись скинуть его руки со своих плеч.

Но не преуспела. Наоборот, наемник внезапно осмелел и обнял меня крепче прямо поверх рук, не давая вырваться. Ощущала его дыхание на своей шее. В животе все замерло, кожа покрылась мурашками, а дыхание сбилось, сделалось тяжелым, порывистым.

До дрожи хотелось закрыть глаза и прильнуть спиной к чужой груди. До дрожи, но разум кричал об обратном.

- У меня есть младшая сестра, - пояснил Ральгон. Голос его был мягким, вкрадчивым. -Когда она была маленькой, то никому не давалась в руки, кроме меня. Мне часто приходилось ее заплетать, а иногда и делать ей прически. Так было до тех пор, пока она не выросла.

- Она вила из тебя веревки?

- Можно и так сказать, но это всегда позволялось только ей. Я вас познакомлю, когда мы окажемся в столице.