— Осторожно, парни, на меня не наступите!

Тут же раздался звук падения и испуганный вопль — это упал Череп, споткнувшись о чью-то ногу.

Голос прокомментировал его падение:

— Предупреждал же, косолапый. Кто такие?

Глаза следопытов начали привыкать к темноте, и они разглядели, как с пола встал парень невысокого роста в изодранной гимнастерке.

— Свои мы, — сказал Борман.

— Понятно, что свои. Чужие, они там. Какими ветрами сюда занесло?

— Да вот, в разведку сходили.

— Понятно. Бывает. Что бойцы, время подумать дали?

— Дали.

— Ну, тогда присаживайся, разведка. Тут кроме нас никого больше нет. Давай знакомиться.

Парень снова сел на земляной пол и протянул руку.

— Дима.

— Олег, — представился Череп.

— Сергей, — протянул руку Борман.

— Я Виталик, — назвал себя Чуха.

— А меня Андреем называй. — Спирт последним подал руку красноармейцу.

На душе следопытов стало немного спокойнее. Во-первых, вероятность скорой гибели отступила на время, вдобавок им было приятно, что они оказались здесь не одни, да и в этом Диме было что-то располагающее, рядом с ним становилось легче. Череп потрогал челюсть.

— Давно тут? — поинтересовался он.

— Да вот уже часов шесть будет. Скоро ответ держать.

— Ну и че ты им скажешь? — полюбопытствовал Борман.

— Да я им сразу сказал — нет. Дали время подумать сдуру. А я решил, что хрен просто так уйду на тот свет. Когда придут за мной, вцеплюсь в горло ближайшему. Гвоздь из стены сумел вытащить, так что шансы на успех выросли. Хорошо, что вы пришли. Может, больше гадов на тот свет захватим. Как думаете, ребята?

Следопыты посмотрели друг другу в глаза и еще раз убедились, что мысль сказать «нет» никому из них в голову не пришла. Чуха, которого еще била дрожь, стыдливо отвернулся.

— Отвоевались мы, хватит.

Красноармеец недоуменно пожал плечами.

— Не понял, вы что, в фашисты записались, ребята?

— Ты такой умный — фашисты, не фашисты. Патриот выискался! Ты за себя отвечай, — проворчал Чуха.

— Это точно. У каждого свой ответ. И этот ответ надо держать.

— Да это вообще не наша война, не напрягай, комсомолец. Если бы ты знал, откуда мы, — рубанул Спирт сгоряча.

— Ну и откуда такие суки берутся?

— Только давай без сук. Сказал бы я тебе, только ты все равно не поверишь. — Борман внимательно посмотрел на парня.

— Мы случайно здесь оказались, — извиняющимся тоном сказал Череп.

— Случайно? — ехидно переспросил Дима.

— Случайно, не случайно, тебе какая разница? — повысил голос Спирт.

— Есть разница, только вам, похоже, граждане, ее не понять.

Красноармеец подошел к двери и стал справа от нее. Затем вытащил гвоздь и сделал пару взмахов. Судя по его движениям, бить он собирался в висок.

— Ничего, ничего, главное попасть, чтобы наверняка, — нервно сказал сам себе красноармеец.

Наблюдавший за ним Спирт наклонился к Борману.

— Слышь, как ты думаешь, если этот чудик и вправду на немцев нападет, то с нами что будет?

— Ты прав, Спиртяга. Захреначат нас тут с этим!

— Вот-вот. Вместе сидели — вместе и отвечать придется, — проворчал Чуха.

— Да мы же не при делах, — удивился Череп.

Борман вздохнул и погладил Черепа по голове, словно маленького ребенка.

— Забыл, где мы? Кто же тут разбираться будет, родной мой? Мы для них одно целое. Перестреляют, как куропаток.

Спирт с готовностью встал и кивнул в сторону красноармейца.

— Надо уговорить его.

Борман медленно подошел к красноармейцу.

— Эй, приятель, как там тебя…

— Я тебе не приятель, — огрызнулся парень.

Спирт обошел его с другой стороны.

— Димон, тут такой расклад получается. Нам, понимаешь, как-то не с руки твой героизм.

— За шкуру свою трясетесь? Так сидите тут в уголке тихонько…

— Мы бы и сидели в своем уголке, но понимаешь, немцы, они же разбираться не будут. — Борман положил руку на плечо Диме, но тот резко скинул ее.

— Вместе же сидим, — ласковым голосом сказал Спирт.

— Не вместе, — упрямо возразил парень.

К приятелям присоединились Чуха и Череп, беря красноармейца в кольцо. Борман снова положил руку на плечо Дмитрию.

— Ты поимей совесть. Что же, нам теперь всем помирать?

Парень, пытаясь освободиться, сделал шаг назад, но натолкнулся на мускулистую грудь Черепа.

— Да вас по закону военного времени…

— Не будь сволочью, Димон, тебе-то какой навар, если нас тут грохнут. — Спирт схватил его за руку.

— Пойми ты, наше место не здесь, — угрожающе сказал Борман.

Красноармеец растерялся, переводя взгляд то на одного, то на другого, ища хоть каплю понимания и сочувствия.

— Если Родина в опасности, наш долг…

— Такие как ты нам всю жизнь изгадили, — перебил его Спирт. — Сами лезут в пекло и других толкают. Ты думаешь, потомки спасибо тебе скажут?

— Скажут, что ты сталинский режим поддерживал. Забудут вас. Назовут вас винтиками и пушечным мясом, — добавил Борман, сжимая рукой плечо парню.

— Да ты обосрешься, если узнаешь, что в двадцать первом веке по Москве будут ходить молодые парни и вскидывать руку с криком «Хайль Гитлер», — с вызовом посмотрел красноармейцу в глаза Спирт.

— Да я тебя за такие слова, сволочь… — Красноармеец попытался замахнуться, но его крепко удерживали Спирт и Череп.

— Дим, дай сюда гвоздик, — как можно ласковей, издевательским тоном, попросил Борман.

— Гады!

Красноармеец попытался вырваться, но Череп с размаху ударил его ребром ладони по шее, а Спирт — в живот. Дмитрий согнулся пополам и завалился, в бессилии застонав. На пол упал длинный ржавый гвоздь. Чуха нагнулся и с готовностью подобрал его.

— Ну вот, сознательный ты наш, так лучше будет, — с удовлетворением подытожил Борман. — Да, Череп, ты его карманы проверь, может, еще что прячет.

Череп, не обращая внимания на протест красноармейца, быстро обшарил его карманы и достал из гимнастерки металлический предмет прямоугольной формы.

— Вроде ничего больше нет. Только железка какая-то.

— Железку спрячь, — приказал Борман.