Ила посмотрела на Скавара, он едва заметно улыбался. Она мысленно повторила самое грязное, из известных ей, ругательство.

— Я буду утку. Спасибо.

Слуга наполнил тарелку госпожи и удалился. Ила быстро расправилась с божественно вкусной уткой и только собралась потребовать добавки, как подошел слуга и шепнул что-то Скавару. Тот посмотрел на нее.

— Дорогая, сейчас приедет портниха, примерить платье. Она хочет видеть его на тебе пока светло. Будь добра, поднимись к себе в комнату и приготовься. Она сварливая особа, но дело свое знает.

Ила кивнула и вышла из-за стола. Перехватит лишнего за ужином.

В комнате поставили огромное зеркало в позолоченной раме. Женщина послушно стянула платье и остановилась перед ним. В бежевой рубахе она напоминала самой себе безликую, продающую свою девственность на аукционе в день совершеннолетия. Еще туфли снять и картина будет один в один. В комнату вошли без стука. В зеркале Ила увидела Скавара. Он вальяжно устроился на диванчике у нее за спиной. Зачем ему смотреть на примерку? Непонятно. Он, казалось, ощупал ее взглядом.

— Это торейское платье, — произнес он по послеобеденному лениво.

Невеста непонимающе посмотрела на него.

— И что?

— Рубашка будет мешать. Снимай.

Ила ухмыльнулась. Пришел взглянуть на товар? Получай, пока светло. Она стянула рубаху и осталась стоять в одних туфлях. Развернулась к жениху нужным боком. В голове появилась надежда произвести впечатление настолько сильное, чтобы и мыслей о постели с ней не возникло. Скавар лишь хмыкнул.

— Если бы ты не угробила тех двоих, я бы наградил их. Так филигранно испохабить твое тело, надо было постараться.

Невеста молчала. А Скавар поднялся с дивана, прижался к ее спине, обнял ее за плечи и прошептал у самого ее уха.

— Завтра вечером я не твои шрамы вспоминать буду, а твою грудь и задницу. Поверь, этого хватит.

Ила прикрыла глаза. От жениха пахло анисом, а его теплые объятия держали словно клещи.

— Скотина.

Его руки больно сжали ее плечи, еще чуть-чуть и будут синяки.

— Позволь объяснить тебе кое-что. Ты здесь, потому что я крепко ухватил за яйца твоего братца.

Иллария сделала попытку высвободиться.

— Мужчинам нравиться, когда их трогают за интимные места…

Скавар тряхнул ее, как мешок с картошкой. Она почувствовала себя такой маленькой и жалкой, что впору было разреветься.

— Поверь, дорогая, когда это делаю я, это больно. Лари сейчас тяжело, не подводи его, — он ослабил хватку и, обняв ее за талию, развернул лицом к себе, она почувствовала его горячее дыхание. — У меня есть условие. Вы должны мне сына, и я хочу получить его от тебя. Я хочу, чтобы в течение года ты забеременела. Я хочу видеть твое лицо, когда ты будешь трахаться с торейцем, носить под сердцем торейца и кормить грудью торейца.

— Может не получиться, — Ила уцепилась за последнюю соломинку.

Он посмотрел на нее сверху вниз. Женщина поежилась. Он притворно ласково погладил ее по спине.

— Я помню, кто ты и чем занимаешься. Именно поэтому говорю, что сроку у тебя год. Не больше. Я со своей стороны буду оказывать всяческое содействие.

Невеста ухмыльнулась.

— Ты не молод, может, в том не будет моей вины.

— У тебя будет возможность проверить все свои доводы.

Он подхватил ее на руки и посадил на диван. Ила приготовилась сопротивляться, но в этом не было необходимости. Он махнул рукой, мол, наиграюсь после свадьбы, и вышел из комнаты. Женщина потерла лицо руками. Врет, как дышит, старый баран. Не лицо ее под торейцем ему нужно, а возможность претендовать на Крану, если с бездетным Лари что-то случится. Ох, дорогой брат… Будь благоразумен, побудь дома, займись женой. Твои наследники нужны уже не только тебе…

В комнату постучали. Ила разрешила войти. Пришла портниха и принесла восхитительное платье из белого кружева, расшитого мелким бисером. Ассиметричное, с одним рукавом и глубоким декольте, оно подчеркивало татуировку и прятало шрамы. Сшитое по присланным меркам, оно оказалось впору, и портниха, пообещав хорошенько отпарить его к завтрашней церемонии, удалилась. Ила осталась одна. Она натянула одежду и села думать, как ей действовать дальше.

Не вымучив ничего дельного, раздосадованная на себя, она отправилась в столовую в надежде перехватить что-нибудь на десерт. Увы! Стол со свежей белой скатертью пустовал. В кресле в углу сидел Фалар и читал книгу. Ила развернулась, чтобы уйти, но Фалар окликнул ее.

— Вы что-то хотели, Иллария?

Ила вздрогнула. Ее никогда не называли так. Она посмотрела на этого невзрачного мужчину и попыталась улыбнуться.

— Я надеялась застать окончание обеда. С удовольствием выпила бы кофе.

Фалар кивнул и позвонил в звонок, шнур которого свисал прямо на кресло. Пришел слуга, послушно и внимательно выслушал их пожелания. Вскоре Ила и сын короля Тору мирно распивали кофе с печеньем и цукатами. Фалар развлекал будущую мачеху как мог, рассказывал о замковых порядках, о причудах родителя. А у Илы на языке вертелся только один вопрос, с чего это мужчина так любезен с ней. Впрочем, вопрос этот забылся почти мгновенно, когда собеседник поинтересовался готовит ли невеста отца "Темный нож". Это снадобье было предметом гордости сестры конунга Краны, не все лекари и травницы могли получить нужное вещество, а у Илы лекарство получалось безупречным и безотказным. Субстанция из собранной особенным образом травы отлеживалась несколько дней с специальной колбе, и только после этого смешивалась с отварной основой и подогревалась на медленном огне. Терпение вознаграждалось с лихвой — "Темный нож" лечил и пневмонию, и запущенные раны, а мазь на его основе и вовсе получалась чудодейственной.

Разговор прервали слуги, начавшие накрывать стол к ужину. Будущая мачеха, испугавшись своей излишней болтливости, поспешила ретироваться в отведенную ей спальню. Она предупредила слугу, что не придет на ужин, разделась и улеглась спать.

Сон не шел, не смотря на усталость. Отчего-то вспоминался Ладин с его настойчивым приглашением в Град Двенадцати Богов. Ила успела даже пожалеть о несостоявшейся поездке туда. Босах рассказывал, город очень красивый. Потом она поймала себя на том, что на самом деле ей хочется не в Еруду, а к Ладину. Хочется растеребить его дурацкую косичку, хочется спрятаться от всего на свете у него на груди и слушать очередные его байки. Может прав брат и стоит все переиграть? Иллария одернула себя, этот человек уже изменял одной жене, нет никаких гарантий, что в браке с ней, он поведет себя иначе. Уж если и пренебрегать интересами Краны, то хотя бы понимать ради чего, а с ним, возможно, она все поставит на карту и проиграет. Нет, сейчас для нее это непростительная роскошь. Может быть потом? Ила ухмыльнулась. Столько людей вокруг нее откладывали счастье на завтра, и где они? Половина мертвы, остальные — уже тысячу раз предали себя и свои мечты. Существует ли это сказочное счастливое завтра? Вряд ли. Есть только сегодня, завтра можно и не дождаться. Она заснула, когда совсем стемнело. В окно смотрела равнодушная луна, а Ила металась во сне в поисках ответов на свои вопросы. Завтра обещало суету и только, о радости речи не шло.