Глоса закрыла глаза и кивнула.

— Кажется, да.

Он поцеловал ее и взялся за воплощение задумки о том, как сделать это утро еще прекраснее. Для полной гармонии ему тоже надо побыть главным хотя бы чуть-чуть. Глоса, видимо, поняла его мысли и одобрила их, в конце концов, иногда можно делегировать полномочия.

Фиалки в Тору расцветали поздно. В Кране первые цветы появлялись в середине весны, здесь Ила еле-еле нашла кое-какие цветочки незадолго до начала лета. Весна в этом году все никак не расходилась, снег сошел, но солнца было мало, постоянно дул холодный ветер, лил по-осеннему противный дождь. Все утро Ила собирала фиалки, чтобы сделать масло. В ботинках хлюпала вода, подол платья впитал всю росу с лесной травы, плащ промок насквозь, но Ила возвратилась в замок супруга в отличном расположении духа. Наконец-то ее будет окружать любимый аромат! Она отнесла цветы в лабораторию и отправилась переодеваться к обеду, Скавар терпеть не мог, когда кто-то из домочадцев не являлся на трапезу.

Ила посмотрела на часы, до обеда еще полно времени, она успеет немного поколдовать в лаборатории. Ее планам, однако, осуществиться было не дано. На выходе из комнаты ее остановил Ким, и вместо лаборатории пришлось идти к мужу в кабинет, супруг хотел ее видеть. Обычно Скавар вспоминал о супруге ближе к вечеру, в другое время она была предоставлена сама себе. За те полгода, что женщина Краны провела в его замке, он интересовался ею днем от силы пару раз. Первый — когда из-за болезни старшего сына Дасара Ила пропустила обед, мальчику нужна была помощь, а она, как всегда в таких случаях, забыла о себе. Второй — когда Скавар вернулся домой после недельного отсутствия, видимо для него было важно уделить внимание жене сразу по приезду. Интересно, чего ему надо на этот раз?

Ила постучалась и толкнула дверь. Супруг сидел за столом, просматривал бумаги, он поднял на нее взгляд и улыбнулся. Женщина заметила, что он переоделся, когда он сегодня утром уходил от нее он выглядел иначе.

В кабинете царил идеальный порядок. Ничего лишнего, все на своих местах. Даже шторы, потревоженные рамой открытого окна и те, будто солдаты на службе, вытянулись по стойке смирно. С улицы слышалось пение птиц. Пахло сиренью.

Иллария подошла ближе и попыталась разглядеть, что читает муж, но Скавар ловким движением, запихнул документы в ящик стола. Поднялся со своего места, чмокнул Илу в висок.

- У меня для тебя отличная новость, — он обнял супругу за талию и прижал к себе. — Я решил, ты можешь написать брату, я не буду чинить препятствий.

Ила недоверчиво посмотрела на него снизу вверх. Общение с Лари Скавар обещал после рождения сына, не раньше.

— С чего это вдруг? Ты задумал какую-то пакость?

Скавар добродушно засмеялся и нежно поцеловал ее в губы.

— И в мыслях не было, — он подмигнул Иле и осторожно заправил выбившиеся из ее прически прядки за ухо. — Лари написал, если я не предоставлю ему доказательства, что с тобой все хорошо, он направит высвободившиеся в войне с Лароком войска в Тору, и я подумал пожалеть его, видно, волнуется человек.

Иллария нахмурилась, не хватало еще терпеть насмешки над братом. Она хотела избавится от объятий супруга, но он удержал ее. Женщина метнула на Скавара недовольный взгляд.

— Это все?

Король Тору покачал головой.

— Нет, — он еще раз поцеловал жену и пристально посмотрел ей в глаза. — Я провожу почти каждую ночь в твоей спальне без перерыва вот уже два месяца, и что-то я не заметил, чтобы у тебя были месячные. Я прав?

Ила тяжело вздохнула.

— У меня и раньше так бывало, других признаков нет.

Скавар кивнул.

— Хорошо, я подожду других признаков, я никуда не спешу.

— Не хочу ребенка от тебя, — Ила вдруг с удивительной четкостью представила, о чем говорит супруг. Представила и испугалась. Неужели все усилия оказались тщетными? Что угодно, только не это!

— Надеюсь, у тебя уже нет выбора, — Скавар погладил супругу по голове. — Не грусти, тебя материнство только украсит, да и времени свободного станет меньше, меньше мыслей глупых в голове будет.

— Не хочу. Хватит того, что я, как дешевая шлюха, развлекаю тебя ночами.

Король Тору засмеялся. Громко и искренне.

— Знаешь, если учитывать расходы на твою лабораторию, шлюха ты очень дорогая. При желании, можно найти и лучше, и дешевле.

Ила сделала еще одну попытку освободиться из его объятий, но он удержал ее.

— Не спеши, детка. Я уезжаю сегодня, и хотел бы немного побыть с тобой.

Женщина закатила глаза.

— Хвала богам! Надолго?

— На пару месяцев.

— Ты едешь в Ларок?

— Нет, — Скавар покачал головой. — На границе с Лароком войска под командованием Драма, в столицу Ларока уехал Фалар, думаю, этого достаточно. Меня больше интересует Ладос.

Иллария кивнула.

— Отлично. Скажи, а могу я пренебречь обычаем собираться всей семьей за столом, раз уж тебя не будет?

— Если ты сейчас хорошо себя покажешь, то да, — Скавар подмигнул жене и потянулся к шнуровке корсета.

Женщина не сопротивлялась. Опыт медового месяца показал, супруг возьмет свое вне зависимости от ее желания. У нее, Илы, выбор невелик: или она покоряется сразу или зарабатывает синяки и ссадины. Драться с ним не хотелось, заниматься любовью, правда, тоже, Иллария жаждала уйти в лабораторию к своим фиалкам, осторожно выжать масло и насладиться ароматом. Но Скавар был опытным любовником, настойчиво и терпеливо он выуживал супругу из мира грез в реальность. Ему доставляло особое удовольствие видеть как молодая женщина, забывая о своей холодности, просыпается от его ласки. Вот и в этот раз все вышло как обычно: спустя четверть часа, Ила уже стонала и хрипела в его объятиях, а он сам готов был душу продать за эти минуты с ней. Он целовал ее закрытые глаза и шею, сжимал в ладонях ее бедра и думал, если бы не знал, что эту девчонку надо ненавидеть, непременно бы влип на старости лет.

Супруги уже закончили и спешно приводили себя в порядок, когда вошел слуга и возвестил о визите виленвийцев, прибывших для демаркации границы. Скавар поморщился, но велел позвать их, не на сына же, в конце концов, их спихивать. Ила поспешила ретироваться, но муж остановил ее, пообещав показать самого напыщенного индюка на свете. Она осталась и нерешительно пристроилась рядом со Скаваром, он ухмыльнулся и похлопал ее по плечу: «Ты стоишь своих денег, детка». Иллария дала ему подзатыльник.

Вошли виленвийцы. Их было пятеро во главе с дорого одетым тучным мужчиной с рыжей шевелюрой, узкими поросячьими глазками, пухлыми губами и огромным носом. Ила подумала было, что это и есть Хозяин Еруды, но потом отмела эту мысль — уж больно не похож он на Ладина. Она пробежалась глазами по остальным: высокие, ладные фигуры в похожих добротных плащах. Подняла голову, лучше разглядеть лица и столкнулась взглядом с бывшим любовником. Он смотрел будто сквозь нее, но Ила поежилась от этого взгляда. Стало не по себе. Она представила себя со стороны: растревоженные губы, растрепанная прическа, наскоро надетое платье… Вовсе не такой хотела она предстать перед ним после разлуки. Супруг говорил что-то, но Иллария не слушала. Она старалась не смотреть на Ладина и думала, как ужасна ее встреча с ним: и не расскажешь ему ни как скучала, ни о сожалениях об отвергнутом предложении. Они со Скаваром, должно быть, выглядят как парочка весенних котов из подворотни. Тем временем виленвийцы откланялись и супруг, усмехаясь, поинтересовался.