— Она говорит, что вы не виноваты, — осторожноперевел Сакагами. — Говорит, что сидела рядом с вами и переводила вамслова Симуры с японского, когда раздались выстрелы. Она говорит, что вы невставали в тот момент, когда раздались выстрелы, потому что она переводила вамслова президента.

Фумико говорила не правду. Но Дронго понял, почему она здесьпоявилась.

Ей хотелось помочь человеку, который успел вчера стереть спистолета отпечатки ее пальцев, спасая ее от позора и обвинения в убийстве.Дронго еще раз потянул адвоката за рукав, чтобы тот перевел слова Хасэгавы.

— Прокурор обещает принять во внимание ее свидетельскиепоказания, — перевел адвокат.

Их невозможно убедить, понял Дронго. Фумико от растерянностии бессилия чуть повысила голос, но прокурор был непреклонен. К тому же ему нехотелось терять лицо при подчиненных. Инспектор Цубои, на которого крик Фумиконе действовал, демонстративно пожал плечами и что-то пробормотал. После чегопрокурор сказал несколько решительных слов и сел на свое место. За ним селиостальные.

— Что он сказал? — спросил Дронго.

— Он сказал, что не может больше с ней разговаривать, —перевел адвокат, также усаживаясь на место.

Фумико обернулась к Дронго. Она явно нервничала. Осталисьстоять только она и инспектор Цубои, он подошел к ней, показывая, что молодойженщине нужно покинуть кабинет. И вдруг… прокурор изменился в лице, растерянноподнимаясь со своего места. За ним так же растерянно начали подниматьсяостальные.

Обернувшаяся Фумико замерла. Даже Цубои замолчал, не решаясьдвинуться с места.

Сидевший рядом с Дронго адвокат поднялся и начал быстрокланяться, улыбаясь вошедшему. Дронго повернулся, взглянул на входную дверь.

Опираясь на палку, в комнату вошел сам Кодзи Симура. Он былбледен, тяжело дышал. Его поддерживал под руку Тамакити.

Нужно было видеть лица стоявших в кабинете людей. Онивыражали крайнюю степень уважения к вошедшему человеку. Симура огляделсобравшихся. Ему было трудно стоять, но он держался изо всех сил. Поверхобычного кимоно на нем было хаори — короткое верхнее кимоно, в котором онприехал в полицейское управление.

Пройдя к столу, он кивнул Дронго и опустился на любезноподвинутый к нему стул.

Все стояли, не решаясь сидеть в присутствии такого человека.Каждый знал, что Кодзи Симура не просто известный японец, прославившийся своимианалитическими способностями, но и близкий друг нынешнего премьер-министра,вхожий в императорскую семью. Кроме всего прочего, Симура был братом президентабанка, в попытке убийства которого сейчас обвиняли Дронго.

— На каком основании вы арестовали друга нашейсемьи? — хрипло спросил Симура.

Адвокат, замешкавшийся с переводом, взглянул на Дронго, нотот еще раз потянул его за рукав, попросив переводить разговор. Сакагамиоглянулся по сторонам и прошептал своему клиенту вопрос Симуры.

— Извините нас, сэнсэй, — уважительно началпрокурор, — я думал, вам не разрешают выходить из больницы. Вы себя плохочувствуете?

— Это не имеет никакого отношения к нашему делу, —резко ответил Кодзи Симура. — Сядьте, — махнул он своей палкой, накоторую опирался, даже сидя на стуле.

Прокурор посмотрел на своих подчиненных и сел первым. За нимсели остальные руководители управления. Цубои, усмехнувшись, отошел в уголкомнаты.

Фумико взяла стул и села рядом с Дронго. Он снова ощутилтонкий аромат ее парфюма.

— Вчера произошло убийство, — осторожно объяснилХасэгава. — Во время приема неизвестный убийца застрелил Сэйити Такахаси ивыстрелил в вашего брата.

Вы знаете, в каком состоянии он сейчас находится. Врачисчитают, что он может не выжить.

— Я не спрашивал вас, как он себя чувствует, —резко перебил прокурора Симура. — Я хочу знать, почему вы арестовали моегодруга?

Прокурор посмотрел на двух офицеров полицейского управления,сидевших рядом с ним. Если бы кто-нибудь другой попробовал поговорить с ним втаком тоне, он бы выставил наглеца из кабинета. Но перед ним сидел великийКодзи Симура. И дело было даже не в его моральном авторитете. В присутствииостальных чиновников полиции прокурор не имел права проявить неуважение ктакому человеку.

— Он был в розовом зале, — пояснилХасэгава, — в тот момент, когда произошло убийство.

— Он сидел рядом со мной, — сразу вставилаФумико, — и я сказала, что он не стрелял, иначе я бы услышала, как онпопытался встать.

— Почему вы полагаете, что убийца именно мойдруг? — поинтересовался Симура.

— Мы не знали, что он ваш друг, — осторожно ответилпрокурор.

— Теперь вы это знаете. — Симура наступал, недавая своему собеседнику перевести дух. — И объясните мне, какие у васподозрения против моего друга.

Или вы его арестовали только потому, что он был единственныминостранцем в этом зале?

— Нет, — смутился Хасэгава, — конечно, нет.Мы подозреваем, что именно господин Дронго произвел два выстрела. В сообщенииИнтерпола, которое нам прислали, указано, что задержанный нами господин Дронго— отличный стрелок.

— Чтобы убить человека с расстояния в три метра, необязательно быть хорошим стрелком, — желчно произнес Симура. — Или яошибаюсь? Может, там был неизвестный снайпер, который стрелял из парка?

— Окна были закрыты, сэнсэй, — вежливо ответилпрокурор. — Мы все проверили. Стрелял кто-то из находившихся в розовомзале.

— Вы нашли оружие?

— Да, — кивнул Хасэгава, — мы нашли пистолет,из которого были сделаны выстрелы. Это бельгийский «браунинг». Он оченьнебольшой, но вполне удобный, чтобы спрятать его в кармане и затем произвестидва выстрела.

Адвокат, переводивший Дронго слова прокурора, пояснил приэтом, что пистолет все еще находится на экспертизе, хотя уже сейчас известно,что там не было никаких отпечатков пальцев.

— Вы нашли отпечатки пальцев нашего друга напистолете? — спросил Симура, словно услышавший, что именно сказалСакагами.

Прокурор переглянулся с руководителями полицейскогоуправления.

Взглянул на Цубои. Тот пожал плечами. Ему не нравилосьповедение Хасэгавы, постепенно сдающего свои позиции перед напором Симуры.Инспектор полагал, что, несмотря на все заслуги Симуры и его возраст, прокурорне должен давать объяснений этому человеку. Очевидно, Цубои не всегда и не вовсем чтил старые традиции, которые еще существовали в стране.

— Там не было отпечатков пальцев, — вынужден былпризнать Хасэгава.

Наступило молчание. Симура повернул голову, взглянул наДронго, потом на сидевшего рядом адвоката Сакагами. И неожиданно спросил: