Автомобиль оказался зарегистрирован не на Дону, а на Рене Элайсу, и Митчелл с Джейкобом поехали к той домой, оставив Энни и Мэтта в обществе неприятного офицера Финли.

* * *

День у Рене не задался: в дверь постучали двое незнакомцев. Не открывая, она спросила, что им нужно. Рене не собиралась впускать в дом кого ни попадя — бедняжку Фелицию по соседству вот так и ограбили.

Незнакомцы предъявили свои значки. Рене возмутилась: опять на нее натравили полицию! Разве она виновата, что Густав без конца убегает? Он сильный пес и порой срывается с цепи. Что же ей делать? Наверняка мерзкий сосед опять нажаловался, а все потому, что однажды Густав вырыл у него на газоне маленькую ямку. Подумаешь! Делать людям нечего…

Однако полицейские пришли не по поводу Густава, а по поводу Доны. Лысый детектив говорил, что ему очень жаль, объяснял, к кому можно обратиться, задавал какие-то вопросы о дочери, а Рене тупо смотрела на него и не понимала ни слова. Дона? Погибла? Убита?

Рене вспомнилось, как чудесно улыбалась двухлетняя Дона, когда впервые съехала с горки. Как хохотала в пять лет, бегая по двору голышом. Как в восемь гордо ехала на своем первом велосипеде. Как горько плакала в четырнадцать, когда Питер бросил ее ради Стефани, и как Рене гладила ее по голове, обещая, что все наладится. Как в семнадцать приготовила родителям замечательный ужин в честь годовщины свадьбы. Буквально на прошлой неделе Дона позвонила в хорошем настроении, сказала, что ищет работу — хочет изменить свою жизнь, потому что чувствует себя лучше… Не могла она погибнуть. Тут какая-то ошибка!

Полицейские все задавали Рене вопросы, а она молчала, глядя на шляпу, которую голубоглазый лысый детектив держал в руках. Он мягко предложил Рене войти в дом, присесть, выпить воды, и она уцепилась за эти простые инструкции: вошла в дом, выпила воды, села.

Детективы вновь начали задавать ей вопросы. Как они попали в дом? Разве Рене приглашала их войти?.. Да какая разница!

Она наконец заговорила, обращаясь к молодому детективу с ангельским лицом и болью в глазах. Рене чувствовала — он ее понимает. Она рассказала ему все про Дону — как та родилась, как в десять месяцев пошла, как отлично училась в школе. Рене вспомнила картину, которую Дона нарисовала, когда ей было шесть. Может, они хотят взглянуть?

Детектив с ангельским лицом расспрашивал ее о друзьях, врагах, конфликтах Доны. Нет, у нее не было друзей и не было врагов — вообще никого не было. Она страдала от депрессии, не могла удержаться ни на одной работе, за ее квартиру платили Рене с мужем.

Печальный детектив настаивал, что у Доны наверняка был хоть один друг или знакомый, а может, молодой человек… Нет, повторяла Рене, у Доны никого не было. Она неделями не выходила из дома и регулярно виделась только с родителями. Они были для Доны целым миром, а Дона — для них…

Рене поняла, что уже не говорит, а рыдает. Слов не осталось. Она замахала на детективов рукой и не открывала глаза, пока они не ушли. Тогда она достала фотоальбомы и принялась листать страницы, начиная с самого первого, озаглавленного «Дона, 0–6 месяцев».

Ханна со стоном открыла глаза. Шея затекла, во рту стоял неприятный привкус — последствия сна с нечищеными зубами после нескольких литров кофе. На воротнике рубашки расплывалось мокрое пятно слюны.

Зря она позволила себе на минуточку прикрыть глаза, прежде чем ехать домой… Ханна бросила взгляд на часы. Получалось, что она проспала в машине пять часов. Какой стыд! С другой стороны, теперь не надо ехать на работу, сражаясь с пробками. Это ли не прекрасно!

Ханна вздохнула. Кого она обманывает?.. Отчаянно хотелось в туалет — еще одно последствие необузданного потребления кофе. Она вышла из машины и потянулась, медленно поворачивая голову в разные стороны.

По пути к раздевалке ей посчастливилось не встретиться с коллегами, которые могли бы заметить вчерашнюю мятую одежду. Порой господь милостив даже к недостойным своим детям! Захватив из шкафчика джинсы, выцветшую футболку, зубную щетку и полотенце, Ханна переоделась в кабинке туалета, больно стукнувшись локтем о дверцу, и умылась над общей раковиной, чувствуя, как краснеют от позора щеки. Перефразируя Льюиса Кэрролла, иногда удается испытать шесть невозможных приступов стыда до завтрака.

* * *

В кабинете никого не было. Ханна достала телефон, чтобы позвонить Джейкобу, и увидела пропущенный вызов от Бернарда. Когда она перезвонила, тот с кем-то разговаривал.

— Привет! Погоди секунду.

Ханна налила себе кофе, слушая, как Бернард просит собеседника связаться с ним, если появится новая информация. Послышался хлопок двери.

— Извини! Ты уже не спишь? — спросил Бернард.

— Ага. Ты где?

— Опрашиваю соседей в доме Фрэнка Джульепе.

— Удалось что-нибудь узнать?

— Одна старушка что-то слышала, но думает, что это были крысы. В общем, не самая надежная информация. А одна женщина попыталась меня втянуть в войну с соседом, который выставляет на лестничную площадку протекающие мусорные мешки.

— Серьезное дело! А что Джейкоб с Митчеллом?

— Расследуют другое убийство. Я только что созванивался с Джейкобом, они допросили Лайлу Харпер — девушку Фрэнка. Та сказала, что два дня назад какой-то мужчина накричал на Фрэнка и потребовал, чтобы тот оставил в покое его жену.

— Муж одной из жертв? — предположила Ханна, включая компьютер.

— Скорее всего. У нас есть подробное описание: высокий, лысый, с крупным носом и густыми бровями.

— Густыми бровями?

— Ага.

— Ясно. — Ханна склонила голову на плечо. Шея по-прежнему болела. — Что-нибудь еще?

— Сестра Фрэнка сообщила, что всякий раз, когда тот приходил, она видела синий «Форд Фиеста», однако это не его автомобиль.

— Значит, теперь у нас красная «Тойота Королла» и синий «Форд Фиеста». — Ханна потерла лоб. — Можно дилерский центр открывать!.. Мне присоединиться к тебе?

— Осталось всего четыре квартиры обойти, только зря проездишь. Лучше разберись с пострадавшими женщинами — посмотри профили в соцсетях, попробуй определить, есть ли у кого-нибудь из них высокий лысый муж с крупным носом и густыми бровями.

— Хорошо. Удачи!

* * *

Она отыскала на столе листок бумаги с именами женщин, которых травил Фрэнк, и принялась просматривать их профили в «Твиттере», «Фейсбуке» и «Инстаграме». У одной из женщин, Дженни Тарп, была фотография на фоне коричневой «Тойоты Королла». Не красной, но мало ли…

Ханна набрала номер транспортного отдела. Ответил мужчина, который, судя по голосу, последние лет пятнадцать дымил, не прерываясь. Ханна спросила, числится ли в Гленмор-Парке коричневая «Тойота Королла», зарегистрированная на имя Дженни Тарп. Мужчина поставил звонок на паузу и через несколько минут сообщил, что такая машина есть. Поблагодарив, Ханна объяснила, что подозреваемый в убийстве сбежал с места преступления на красной «Тойоте Королла», поэтому отделу полиции нужен список всех красных автомобилей этой модели, зарегистрированных в Гленмор-Парке, а также список всех синих «Фордов Фиеста». Мужчина пообещал подготовить списки в ближайшее время, однако опыт подсказывал, что «ближайшее время» — это несколько дней. В транспортном отделе были особые представления о времени.