— Можно узнать, чем вы занимались?

— Не ваше дело. Впрочем, я отвечу — смотрели телевизор, а потом пошли спать.

— Во сколько вы легли?

— Примерно в пол-одиннадцатого.

— То есть чисто теоретически ваш муж мог незаметно уйти из дома, пока вы спали.

— Что за ерунда?! — гневно воскликнула Мелани. Ее лицо раскраснелось, губы сжались в тонкую линию.

— Миссис Фостер, вам известны профили в «Твиттере» «ю-слат-сто тридцать четыре», «ю-слат-четыреста сорок четыре» и «мелани-фэт-слат»? — спросила Ханна.

— Это профили моего сталкера.

— Почему вы считаете, что он сталкер?

— Потому что он знает подробности моей частной жизни — имена мужа и детей, место работы, домашний адрес. Все это я говорила полицейскому, когда подавала заявление.

— Миссис Фостер, известно ли вам, что за этими профилями «Твиттера» стоял Фрэнк Джульепе?

— Что за глупости! — раздраженно воскликнула Мелани. — Фрэнк был хорошим человеком, любой это подтвердит. Он был тактичным и заботливым, всегда меня поддерживал — когда у меня заболел сын, когда были проблемы в семье, когда меня едва не уволили… Фрэнк всегда был рядом. Я хорошо его знала. Вы ошибаетесь.

— Уверяю вас, мы не ошиблись.

— Детектив, я знаю Фрэнка, а вы — нет. Говорю вам, здесь какая-то ошибка. Тот, кто стоит за этими профилями, — больной человек. Он преследовал и травил меня. Фрэнк даже обещал с ним разобраться. Не удивлюсь, если… О господи! — Мелани прикрыла рот рукой. — А вдруг этот человек и есть убийца Фрэнка?

— Миссис Фостер, в чем заключается суть вашей работы? — сменил тему Бернард.

— Мы собираем данные.

— Что это значит?

— Ну, мы исследуем определенные продукты в интернете и документируем информацию.

— Что дальше?

— Ничего, в этом суть нашей работы.

— Что в последнее время исследовал Фрэнк?

— Винты.

— Винты? — переспросила Ханна.

— Да, он документировал характеристики винтов и цены на них.

От одного описания этой унылой задачи Ханну начало клонить в сон.

— Миссис Фостер, можете ли вы вспомнить, не происходило ли в последнее время что-нибудь необычное, связанное с Фрэнком?

— Да, я же сказала — он обещал выследить моего сталкера.

Ханна вздохнула.

— Спасибо, что уделили нам время, миссис Фостер.

Они вернулись к рабочему месту Мелани. Пока Ханна искала визитку, Бернард спросил:

— Простите, миссис Фостер, а кто это?

В качестве фона рабочего стола на ее компьютере была установлена фотография улыбчивого мужчины с густыми вьющимися волосами.

— Это мой муж.

— А разве… — Бернард замялся. — Разве он не лысый?

— Нет, конечно. С чего вы взяли?

— У вас есть фото на «Фейсбуке»…

Мелани окинула детективов презрительным взглядом.

— Теперь, значит, полиция следит за профилями на «Фейсбуке»? Обязательно удалю свой. Да, мой муж облысел два года назад, когда проходил химиотерапию после рака.

— Вот как… — промямлил Бернард.

— Сейчас ему гораздо лучше; спасибо, что спросили, — холодно проговорила Мелани.

* * *

— Ну, что думаешь? — спросил Митчелл по дороге в участок. — Мать говорит, у нее не было ни друзей, ни парня.

— Это не первая мать, которая ничего не знает о собственной дочери, — Джейкоб пожал плечами. — В ночь убийства у нее в гостях явно кто-то был. Скорее всего, парень.

— Может, нам повезет, и в системе найдутся его отпечатки…

Джейкоб рассеянно кивнул, глядя в окно. Мысли его были заняты собственной дочерью. В чем-то и он ее почти не знает. Сегодня вот она злится неизвестно почему…

А может, Эми накануне постриглась? Наверняка сказать сложно, однако прическа как будто выглядела немного иначе. Если она постриглась, а он никак не прокомментировал… О, это многое объясняет! Определенно.

Зазвонил телефон — какой-то незнакомый номер.

— Детектив Купер слушает.

— Здравствуйте! — произнес тихий женский голос. — Э-э… меня зовут Вера. Вера Элайса, сестра Доны. Я слышала, вы недавно были у моей матери и сообщили ей о… — Голос прервался.

— Совершенно верно, — ответил Джейкоб. — Мои соболезнования. Ваша мать не упоминала, что у Доны была сестра.

— У меня с родителями не очень близкие отношения. Они всегда больше занимались Доной. — В словах Веры не было горечи, звучала лишь печальная констатация факта. — После колледжа я ушла из дома и редко с ними вижусь.

— Понятно.

— Но с Доной я разговариваю… то есть разговаривала каждую неделю. Иногда мы переписывались. Забавно: пока мы жили вместе, я ненавидела Дону, а когда уехала, мы стали настоящими подругами.

Джейкоб слышал много подобных историй. Он молчал, не прерывая Веру.

— Мама сказала, вы спрашивали, был ли у Доны молодой человек, и она, конечно, ответила, что нет.

— Верно.

— Последние три месяца Дона встречалась с парнем по имени Блейз Терри, и я уверена, что вы без труда его найдете, потому что всего полгода назад он вышел из тюрьмы. У вас ведь наверняка есть дело с отпечатками пальцев, ДНК и прочим?

— Верно, мисс. Мы сможем с ним связаться.

— Я… Послушайте, я понимаю, что вы сразу запишете его в подозреваемые. Может, вы и правы. Но с Доной он был ласков и заботлив. Сестра — довольно сложный человек, однако Блейз был с ней очень терпелив. Я два раза с ним разговаривала, и в его словах всегда было столько любви! Он не жестокий человек. В тюрьму он попал за кражу со взломом. На людей он не нападал.

Джейкоб хорошо знал, как быстро любовь превращается в ненависть, а страсть — в насилие. Тем не менее он ответил:

— Спасибо, что сообщили, мисс. Мы рассматриваем факты непредвзято, однако не хотелось бы что-то упустить.

— Спасибо, детектив.

— Ваша сестра не упоминала других своих знакомых? Может, у нее с кем-нибудь были конфликты?

— Нет. Мама сказала правду — Дона избегала людей. У нее была депрессия, и бо́льшую часть времени она проводила дома. В прошлом году даже пыталась покончить с собой, но папа вовремя ее обнаружил и отвез в больницу… Извините, я сбилась с мысли. Нет, она ни о ком не упоминала.

— Вы не заметили ничего необычного в поведении сестры? Может, она была возбуждена, раздражена или…

— Детектив, у моей сестры радикальные перепады настроения порой случались в течение одной минуты. Трудно в этих условиях говорить о необычном поведении.