Ведущий толкнул девочку вперед и ехидноулыбнулся:

– Покажите Катерине ее зеркало и ееодежду.

Как только за ним закрылась дверь, в гримернуюпостучался Пашка. Его выход был через несколько минут, поэтому одет он был вкожаные плавки, выгодно подчеркивающие немалых размеров член, и длинные черныекожаные сапоги. Женщины приходили в восторг, когда Пашка держался за шест ивыдавал такие вещи, что, введи бы у нас полицию нравов, он бы точно загремелкуда-нибудь на лесоповал. Даже жалко, что такой шикарный мужик пропадает зря!

– Пашка, ты что такой растерянный? –спросила я, припудривая нос.

– Дашуля, возникли непредвиденныеобстоятельства. Кроме нас, никто не желает скидываться на Тамарино лечение. Явсех обежал. Короче, каждый придумывает кучу отговорок, мол, деньги срочнонужны, лишних нет. Мне тоже деньги нужны и лишних никогда не было, но дляТамарки ничего не жалко. Мы же столько времени вместе работали. Я вот себесовсем недавно недорогую иномарку купил. Вроде бы живи и радуйся, а бензин такподскочил, что ездить не хочется. У меня от этих цен волосы дыбом встают. А ониеще, гады ползучие, каждый день накручивают. Крысы! Настоящие крысы! ДляТамарки денег пожалели! Дай бог, чтобы у них здоровье было, но так нельзя.

– Ладно, Паша, спасибо, что вы соСлавиком не поскупились. Сейчас всем трудно, и лишнего ни у кого нет. Тольконемного поднимешься, как наши правители – бах! – и цены поднимут, чтобысидел с опущенной головой и знал свое место. С этими ценами не знаешь, какдальше жить. Просто для Тамарки – это святое. Спасибо еще раз.

– Мы завтра ее проведаем.

– Я тоже поеду.

Когда Пашка вышел, мы с Каролинойпереключились на новенькую. Она уже сидела за Тамаркиным трюмо и рассматривалакосметику. Затем брезгливо перетряхнула Тамаркину одежду и тоненьким голоскомспросила:

– Мне теперь в этой одежде работать?

– В этой, – ответили мы в одинголос.

– Терпеть не могу надевать одежду послекого-то, – сморщилась новенькая. – Надеюсь, ваша напарница ничем неболела?

– Болела, – язвительно ответилаКаролина и закинула свои длинные ноги на трюмо.

– Чем?

– Бытовым сифилисом. Так что не советуютебе надевать ее костюм, а то заразишься.

Новенькая выпучила глаза и испуганнопосмотрела на Каролину.

– Ты правду говоришь или меняподкалываешь?

– Подкалываю, – усмехнулась Каролина. –Ты сначала научись деньги зарабатывать, а затем на чужой сценический костюмфыркай. Не нравится – купи свой и не гунди!

Новенькая ничего не ответила и приняласькраситься. Я посмотрела, как она пудрится Тамаркиной пудрой, и чуть неразревелась. В стриптизе не бывает ничего из ряда вон выходящего. Тут все течетсвоим чередом по довольно-таки жестокому сценарию. Когда одна девушка выбываетиз игры, следом за ней приходит другая, занимает ее место, и все продолжаетсяпо-старому. Здесь думают только о деньгах, здесь не признают болезни, плохоесамочувствие и несчастные случаи. Где-где, а в ночных клубах не любят шумихи.Тут вылезут из кожи, но обстряпают любое дельце так, что за двери заведения непросочится ничего лишнего.

Я постаралась отвлечься и стала наводитьпоследние штрихи перед выходом на сцену. Надела тоненькие лаковые шорты идлинные сапоги на высоченных шпильках, изящную шапочку, украшенную страусинымиперьями, и натянула перчатки. Затем вышла в холл и позвонила Глебу. На работеего уже не было. В этом я и не сомневалась. Он не любил засиживаться допоздна.По всей вероятности, он дома. Меня беспокоила та девица, о которой так ироничнорассказала Каролина, но я старалась держать себя в руках и не отчаиваться. Ядолжна заполучить Глеба, чего бы мне это ни стоило. Я заплатила слишком дорогуюцену за право быть вместе с ним. Я его выстрадала и заслужила, как никтодругой. Набрав номер его сотового, я почувствовала, как учащенно забилось моесердце, и с трудом перевела дыхание.

– Да, говорите, – услышала я до болизнакомый голос.

– Глеб, привет, это Дарья, – быстровыпалила я. Мне хотелось казаться беззаботной, но голос предательски дрожал, авоздуха катастрофически не хватало.

Глеб молчал, и я подумала о том, что лучше быне знать того, о чем мне рассказала Каролина.

– Ты так быстро вернулась? – наконецсказал он.

– Я ужасно соскучилась. Ты сегодняприедешь за мной в бар?

– Сегодня не могу. У меня запланированонесколько важных встреч. Ты же не сообщила заранее о своем приезде. Поэтому яне подготовился. Сама знаешь, что такое бизнес.

– Я хотела сделать тебе сюрприз!

– Дашка, ты же знаешь, что я не люблюсюрпризов. У меня на работе проблемы. К нам приехали деловые партнеры. Я же немогу из-за тебя отложить переговоры. Это чревато большими денежными потерями!

– Конечно, милый! Но ты хоть рад, что яприехала?

– Рад, – вяло ответил Глеб.

Я почувствовала, что могу разреветься в любоймомент, но постаралась сдержаться хотя бы по той простой причине, что скоро мойвыход и если я разревусь, то не успею накраситься второй раз.

– Глеб, когда мы увидимся? – подавиввздох, спросила я.

– Дашка, что ты переживаешь! У меня жеесть твой телефон. Как только более-менее освобожусь, сразу тебе позвоню.

– А когда ты освободишься?

– Постараюсь побыстрее. Ты что, расстроилась?

– Нет, – соврала я. – Просто яхочу как можно скорее с тобой встретиться.

– А что за спешка? У тебя что-нибудьслучилось?

– Неужели для того, чтобы встретитьсяпосле разлуки, должно что-то случиться?! Глеб, мне кажется, ты что-тонедоговариваешь. Я тебя умоляю, заезжай за мной в бар к пяти утра, и мы поедемк тебе. У меня слишком много неприятностей. Ты даже не представляешь, как яхочу тебя увидеть, как я в тебе нуждаюсь!

– Даша, сегодня я не могу. Я же тебесказал, что у меня другие планы.

– Но ведь их можно отменить!

– Можно, но они стоят денег. Я же знаю,как ты любишь деньги. Извини, мне некогда. Я разберусь с делами и обязательнопозвоню.