ветви которого нежно обвивали его каменные стены. Великим счастьем оказалось и то, что к замку тянулся изогнутой мост, который на деле оказался просто толстой веткой того самого гигантского дерева. Феликсу же некогда было любоваться этим необычным зрелищем и обдумывать план действий. Путь для него был лишь один, и он без раздумий пустил Соль по этому стволу, сам не зная, что его может ждать впереди.

Злые голоса за его спиной стали еще более настойчивее и громче, и Феликсу показалось, что в них прослеживается ярость и отчаяние. Когда же он повернул голову, то увидел, что всадники внезапно замедлились перед обрывом, а затем и вовсе распались на черные тучи из перьев и странных кусочков, похожих на обрывки ткани. Провожая их взглядом, Феликс и не думал останавливаться, всем сердцем надеясь, что и другие его товарищи найдут путь к этому месту сквозь огненный лабиринт. А может они уже его нашли, и жду только Феликса? Эта светлая мысль придала ему новых сил, и он, вновь обратив взгляд на замок, направился к каменным воротам, которые были украшены по бокам причудливой разноцветной резьбой.

Чем ближе Феликс приближался к испускающему свет замку, тем дальше его мысли уходили от пылающего позади города, который теперь казался ему будто бы нарисованным на холсте, и совсем не опасным. Только сейчас Феликс понял, что огонь и вовсе не задел его, а его тепло даже успокоило боль в костях, которая появилась от ударов черного всадника. Проскочив резные ворота, Феликс попал во внутренний двор, который был гораздо больше, чем казалось снаружи. Царивший полумрак не позволял как следует разглядеть стены, но Феликс увидел, что камень повсюду был обвит толстыми узловатыми ветками, напоминающие гигантские щупальца кальмара. Вокруг не было ни души, но это нисколько не испугало Феликса. Только сейчас он смог спокойно выдохнуть, и ему даже показалось, что это был первый вдох с того момента, как на них напали.

Все еще тяжело дыша, он покрутился на месте, а затем, кряхтя, неуклюже слез с Соли. Его рука тут же метнулась к сумке со скрижалью, которая в этот раз висела на седельной сумке. Развязав ремешки, он проверил все ли на месте. Скрижаль была цела, и все еще тихонько пульсировала светом, совсем как тогда, когда на Феликса напали убийцы в Зерзулле. Может быть она опять хотела помочь ему? Возможно даже, что именно она призвала ему на помощь того огненного всадника? Вспоминая его яркие одежды, Феликс почему-то подумал о красном священнике Еменехильдо.

— Но ведь тогда, на поляне, тоже был такой же незнакомец. — вслух проговорил Феликс. — А скрижали при мне не было…

Решив, что времени подумать над загадкой своего неожиданного спасителя у него еще будет, Феликс запихал скрижаль обратно в сумку, и перекинул ее через плечо. Соль в этот момент дернула головой, словно бы кивнула, и притопнула копытом.

— Умница. — похвалил Феликс лошадь, погладив ее по шее. — Скакала так, что обогнала бы даже молнии, будь они за место огня. И где тебя такую только нашли?

Соль вильнула белым ухом, словно прислушиваясь к чему-то.

— Верно подмечено, подруга, нужно бы найти остальных. — проговорил Феликс, снова окидывая взглядом темный двор. — О, Святая Дочь, только бы они уцелели в этом пожаре… Но и нам стоять тут не выгодно. Пойдем-ка поищем укрытие, а то так и помереть от жажды недолго, а воды тут, как видно, совсем не водится. Да и враг может поджидать где угодно, хотя, не кажется мне, что эти проклятые твари смогут сюда забраться, но все же…

С этими словами он взял поводья Соли, и повел ее в другой конец двора, туда, где виднелся темный проход к замку. Теплого сияния, исходившего от стен, хватало лишь на то, чтобы видеть, куда он ступает, а поэтому Феликс зажег масляную лампу, повесив ее на пустые ножны, которые переместил за спину и поднял чуть выше, из-за чего лампа теперь болталась прямо у него над головой. Так же он достал кинжал, так как помнил, что помимо зоарийцев, тут могут обитать и другие опасные создания.

— И что за напасть такая, а? — пробормотал он, обращаясь к Соли. — Идем одни, непонятно где, непонятно куда. Придется полагаться на твое животное чутье, оно, думаю, лучше моего, раз смогло довести нас сюда.

Соль плавно вильнула хвостом.

— Ну а от меня пускай будет удача. Она тоже, знаешь ли, на дороге не валяется.

Мрак постепенно отступал перед ним, открывая взору давно покинутые стены этого древнего замка. В отличии от города, это место казалось более старым и даже первобытным, но все же обладающее таинственной праздничной красотой. Толстые ветки (или это были корни?) пронизывали и обволакивали серый кирпич, при этом не разрушая и не портя его, словно так и было задумано архитектором изначально. Когда Феликс прошел мимо одного из таких отростков, то увидел, что на нем виднеются маленькие выпуклые отметины, похожие на красивые письмена. Они не выглядели так, как если бы их вырезала рука человека, и не было видно ни зазубрин, которые остаются после обработки резцом, и дерево везде было однородным. Феликс завороженно провел рукой по шершавой коре, сам не понимая, зачем он это делает. Там, где его рука прикоснулась к письменам, они на мгновение засветились изнутри теплым золотистым светом, а затем, на их месте распустились и тут же увяли призрачные цветы, сотканные все из того же золотистого сияния.

— Видимо, я растерял все удивление по дороге сюда, раз такие чудеса уже не волнуют мою душу. — пробормотал Феликс, глядя на погасшие письмена.

Постояв еще несколько секунд, он двинулся дальше. Сам не понимая куда ему держать путь, Феликс решил уйти хотя бы с открытого пространства и поискать укромное место, где будет вода, так как его фляга была наполовину пуста, да и Соль сильно вымоталась и ей тоже нужно было дать попить. Шагая по тенистым дворам, Феликс не мог понять, почему он до сих пор не добрался до замка, ведь тот был не так далеко, но прошло уже не меньше десяти минут, а его разукрашенные узорами стены по-прежнему были на том же отдалении, что и тогда, когда маленький никс только вступил во двор. Феликс был уверен, что он не ходит кругами, так как каждый раз, когда он преодолевал очередной проход, перед ним открывался новый вид. Иногда это были сады, или заваленные военными машинами тренировочные площадки, а иногда и оставленные конюшни. Воды в поилках не было,