мчавшихся прямо по стенам. Неужели и здесь замешан похожий фокус? И снова, пока Феликс раздумывал, Соль легонько подтолкнула его головой.

— Да ты, я посмотрю, совсем неугомонная. — удивленно проговорил Феликс, погладив лошадь по голове. — Как мы туда пролезем? Я-то, понятное дело, еще пройду, а вот ты, разве что ползком. Умеешь ползком?

Соль мотнула головой, словно и вправду поняла, о чем он говорит. А может и поняла. Лошадь явно была не из простой породы, это Феликс понял уже давно. Она была единственная, кто совсем не испугался грозы, которую наслали на них шаманы пиктов, и была невероятно спокойна, когда те проводили свои кровавые ритуалы.

Соль снова, уже более настойчиво, пихнула его головой, ударив о ледяную землю копытом.

— Ладно, ладно. — сдался Феликс, перебросив на седло свой мешок, и начав искать в нем кресало. — Проверю, раз тебе так хочется. Как-никак это колодец, а значит там должна обитать вода, если она только не замерзла.

Запалив лампу, и взяв с собой еще один факел, Феликс подобрал причудливое ведерко, украшенное цветными рисунками, и залез в круглое отверстие колодца. Он успел заметить, что по бокам оно было расписано потускневшими рунами, что не слишком его обрадовало. Жизненный опыт подсказывал ему, что если на что-то нанесены неизвестные ему знаки, то лучше не связываться с этой вещью. Он не стал привязывать Соль, так как надеялся, что скоро придет, а ведерко взял для воды — вдруг она и вправду там окажется.

Идти пришлось чуть согнув спину, но по мере продвижения вперед Феликс стал замечать, что проход становится шире, и вскоре он смог выпрямиться в полный рост. Ничего особенного, если не считать тянувшейся посередине цепи, в этом месте не было. Обычный каменный тоннель был укутан мраком и холодным забвением. Но потом Феликс стал замечать, что на серых булыжниках, которыми был выложен тоннель, имеются цветные рисунки, похожие на фрески. В основном это были непонятные волнистые линии разных цветов, но иногда попадались и изображения людей. Рисунки были старыми и наивными, будто выполненные детской рукой, но в то же время было в них что-то таинственное и важное. Обычно такие изображения можно было увидеть на старых геральдических древах знатных домов, или в древних книгах.

Феликс провел рукой по загадочным рисункам, сам не зная зачем. Может быть проверить реальны ли они, как будто это можно было определить на ощупь, а может ему просто захотелось прикоснуться к чему-нибудь забытому, к ушедшей истории этого места. Феликс не сомневался, что эти изображения прямым образом связаны с городом и его судьбой. На них он увидел много разных людей, которые жили бок о бок с лесными животными, и даже ездили на них. Особенно его заинтересовал рисунок большого воина, верхом на лунном волке, который сражался, по всей видимости, с какими-то великанами. А еще он увидел невеселые картины, изображающие похороны какой-то светлой царицы, тело которой покоилось в звездной ладье, и которую несли на плечах несколько величественных королей. Возможно, одним из этих королей и был правитель этих земель? Идя вперед и любуясь цветными узорами, он совсем потерял счет времени, а когда опомнился, то обнаружил, что проход, по которому он шел, успел несколько раз плавно вильнуть. Пару раз ему даже встретились развилки, но Феликс решил идти вдоль натянутой цепи, чтобы не заблудиться. Когда же он проходил мимо очередной развилки, на него из темноты выползло что-то огромное и белое, грозно покачивая ушастой головой. От неожиданности Феликс упал, выронив ведерко.

— Безумная Дочь! — выругался Феликс, глядя на показавшееся из темноты существо. — Соль, ты что, лишилась рассудка?! Как ты тут оказалась?

Лошадь мотнула головой, словно отгоняя невидимых мух, а затем повернулась в направлении натянутой цепи.

— Хотя, чего я спрашиваю. — проворчал Феликс, поднимаясь на ноги. — Небось нашла где-нибудь мышиную нору… или сама ее вырыла. Не удивлюсь, если ты умеешь рыть норы. Ну, по крайней мере, теперь мне не стоит о тебе беспокоиться.

Подобрав ведро, он повесил его на седло, а сам последовал за Солью, которая теперь шла впереди. Феликс невольно подумал о своих товарищах, и о том, смогут ли они отыскать его в этих темных лабиринтах? Он уже далеко забрался, а куда именно — непонятно. Но Феликсу было радостно, что он тут не один. Он вдруг почувствовал себя знаменитым бретальским рыцарем из сказок, который преодолевал все невзгоды с преданным конем, верой и правдой служившим ему и не раз выручавшим его из беды.

Продвигаясь все дальше, Феликс стал ощущать, как холод начал отступать, и ему даже пришлось снять накинутую недавно теплую одежду. Ему опять стало казаться, что где-то неподалеку журчит вода, и ему еще больше захотелось пить.

— И что мы тут только забыли? — пожаловался он, тряся флягу над ухом, чтобы проверить сколько в ней осталось воды. — Две потерянных души, в поисках пропитания, которое было у нас под ногами. Нужно было набрать снега, и возвратиться во двор.

Соль резко остановилась, повернув к нему свою голову и посмотрела на него так, что Феликсу и вправду подумалось, что она сейчас ему ответит. Но все оказалось гораздо проще — впереди был тупик. Удивление вновь посетило Феликса, когда он увидел, что конец цепи просто парит в воздухе, и ничего его не удерживает. С волнением в сердце он потыкал звенья кинжалом, а затем схватился рукой и потянул. Цепь немного покачалась в воздухе, особо не сопротивляясь тому, что ее потревожили, а затем вновь остановилась в центре, будто мир и вправду был перевернут, и на самом деле она свисала вниз, как и положено колодезной цепи.

Воды здесь, конечно, не оказалось, но Феликс обратил внимание на стену в конце тоннеля. Она была сделана не из кирпича, и легко крошилось, стоило ему дотронуться до нее. От безнадеги, Феликс несколько раз ударил ногой по бугристой поверхности, и увидел, что в некоторых местах начал пробиваться свет. Заинтригованный, он стал работать руками, выгребая то ли песок, то ли что-то на него похожее. Не прошло и минуты, как перед ним образовался проход, сквозь который пробивался серый дневной свет.

Сначала Феликс не поверил своим глазам, но, когда вступил в образовавшийся проход, убедился, что они его не обманывают. Он стоял посреди бескрайней пустыни, которая вот уже много недель преследовала его во снах. Все было так, как он помнил — серое небо и бесцветный песок. Только вот пульсирующее солнце отсутствовало, и его не тянуло вперед непреодолимая сила.

— Святая Дочь Милости, что