С того дня они ежедневно пасли стада свои рядом; говорилиони между собой немного, но у них было легче на душе.

Однажды вечером, когда полный месяц катился по небу и овцыуже улеглись на покой, пастух вынул из сумы флейту и сыграл на ней прекрасную,хотя и грустную песню.

Закончив песню, он заметил, что пастушка горько плачет."О чем ты плачешь?" - спросил он. "Ах, - отвечала она, - точнотак же светил месяц, когда я в последний раз эту самую песню играла на флейте ииз-под воды пруда показалась голова моего милого".

Он посмотрел на нее, и у него словно пелена с глаз спала: онузнал жену! И в то время, как он в нее вглядывался, а месяц ярко освещал еголицо - и она его узнала!

Они обнялись, поцеловались - и были ли они счастливы, обэтом нечего и спрашивать...

Портной и золотых дел мастер шли как-то вместе путем-дорогоюи однажды вечером, уже после заката солнечного, услышали отдаленные звукимузыки, которые доносились все явственнее; она звучала как-то странно, но оченьвесело, так что они позабыли даже об усталости.

Месяц уже высоко поднялся на небе, когда они достигли холма,на котором увидели много маленьких людей, мужчин и женщин, которые, взявшись заруки, весело и радостно кружились в общей пляске.

Среди их хоровода сидел старик; он был одет в пеструюодежду, и седая борода покрывала грудь его.

Оба путника остановились в изумлении и стали смотреть напляску. Старик кивнул им и пригласил войти внутрь хоровода.

Золотых дел мастер был горбат и, как все горбатые, оченьбодрился - он вступил первый; портной сначала побаивался, но, увлеченный общимвесельем, решился последовать за товарищем.

Круг тотчас сомкнули, и маленькие люди опять принялись петьи продолжали свою пляску с большим увлечением. Старик же взял широкий нож спояса, отточил его, и когда тот оказался уже достаточно острым, сталвглядываться в пришельцев. Тем стало страшно, но у них немного было времени на раздумье:старик сначала ухватил золотых дел мастера и с величайшей быстротою обрил емуволосы на голове и бороду; то же самое сделано было и с портным.

Однако же они совершенно оправились от испуга, когда старик,покончив свою работу, ласково потрепал их по плечу, как бы желая выразить этим,что они хорошо поступили, не оказав ему никакого сопротивления.

При этом он указал им пальцем на кучу углей, лежавшую встороне, и знаком истолковал им, что они должны этим углем набить себе полныекарманы.

   Оба они повиновались ему, хотя и не знали, на что иммогли пригодиться угли, а затем они пошли далее по дороге, чтобы отыскать себеночлег.

   Когда они спустились в долину, колокол соседнегомонастыря прозвонил полночь.

Мигом смолкло вдали пение, все исчезло, и холм, освещенныйярким сиянием месяца, опустел.

Оба путника отыскали себе на дороге харчевню, в которой иулеглись спать на соломе, накрывшись своим платьем; из-за усталости онипозабыли даже вынуть уголья из карманов.

Какая-то особенная тяжесть, давившая на их тела, заставилаих пробудиться ранее обычного времени.

Они схватились за карманы и глазам своим не хотели верить,увидев, что они наполнены не древесными угольями, а настоящим чистым золотом;да притом оказалось, что и волосы, и бороды успели у них вновь отрасти.

Оба они нежданно разбогатели; однако же золотых дел мастер,жадный до денег и успевший больше набить свои карманы, приобрел по крайней меревдвое против портного.

Ну, а уж известно, что корыстолюбец, имея много, желаетвсегда еще большего.

А потому золотых дел мастер и предложил портному остаться втой местности еще на денек, вечером выйти на прогулку, чтобы еще больше добытьсебе богатства от старика на холме.

Портной отказался, сказав: "С меня хватит того, чтоесть, и я доволен; теперь из подмастерьев мастером сделаюсь, женюсь на своейлюбимой и буду счастлив".

Однако же ради удовольствия товарища он согласился остатьсяеще на один день.

Вечером, золотых дел мастер вскинул на плечи еще парукошелей, чтобы было куда класть золото, и пустился по дороге к холму.

Как и в предшествующую ночь, он застал маленьких людей заплясками и пением.

Старик опять его выбрил и указал ему на уголья, предлагаязахватить их с собою.

Тот не заставил себя просить еще раз, набил в карманы икошели сколько мог снести, возвратился домой совершенно счастливый и накрылсясвоим платьем. "Как ни тяжело золото, - думал он про себя, - ну да уж яэто как-нибудь вынесу", - и наконец заснул со сладким предвиденьем того,что завтра он проснется еще большим богачом.

Едва продрав глаза, он быстро поднялся, чтобы осмотреть своикарманы; но каково же было его изумление, когда он ничего не вытащил из своихкарманов, кроме черных угольев! "Ну, да у меня еще осталось то золото,которое я получил в предшествовавшую ночь", - подумал золотых дел мастер икак же испугался, когда увидел, что и то золото тоже обратилось в уголь.

Он ударил себя по лбу рукой, запачканной углем, и тогдатолько почувствовал, что у него и голова, и борода голы-голешеньки. Но бедабыла не только в этом: он только теперь увидел, что сверх прежнего горба наспине у него вырос еще и другой спереди, на груди.

Тут признал он в этом наказание, понесенное им закорыстолюбие, и громко начал плакать.

Добряк-портной, разбуженный этим плачем, утешал несчастноготоварища сколько мог и сказал ему: "Ты был моим товарищем в пути, такпоселяйся у меня, и я разделю с тобою мое богатство".

Он сдержал слово; но его товарищ остался на всю жизнь сдвумя горбами и вынужден был прикрывать шапочкой свою лысую голову.

Одному портному, большому бахвалу, но дурному плательщику,вздумалось как-то прогуляться и в лес заглянуть. Как только оказалосьвозможным, он вышел из мастерской

И пошел своей дорогой,

То крутою, то отлогой,

Где мостом, где через брод,

Все вперед да все вперед.

И вот во время пути он увидел в самой дали крутую гору, а занею высочайшую башню, которая возвышалась над темным и дремучим лесом."Ого! - воскликнул портной. - Что бы этом могло быть?" - и,подстрекаемый любопытством, он прямо пошел к этой горе.

Но как же он вытаращил глаза, когда подошел поближе иувидел, что у башни есть ноги, что эта башня поднялась, шагнула через гору истала перед портным в образе громадного великана!

"Чего тебе здесь нужно, жалкая мошка?" - крикнулвеликан громким голосом.