страдании наблюдает за всем, что происходит. Но минуту погодя, зашевелив губами, глухим голосом произносит, сохраняя учтивое обхождение:

— Надобно сказать, мы должны помнить, по какому случаю мы здесь собрались!

— Мне кто-нибудь ответит, по какому? — криком спрашивает Анна, без конца вытирая слезы с глаз.

— А что, твоя милая доченька не известила? — Она пополняет мое ощущение постылости к ней. — Свадьба у пасынка твоего с дочерью Джеймсов. — Анна пребывает в шоке, отвратительно сморщившись.

Слушаю их препирания и поражаюсь той агрессивности, вкладываемой ими в слова. Стороны не уступают друг другу в ярости. Прошло столько лет. Но насколько я могу судить, прошлые ошибки они не хотят исправлять, жонглируют непотребными выражениями, не слыша себя.

Довольный язвительными выпадами, Джейсон и на этом не останавливается:

— Друг, а чего ты отмалчиваешься, я не могу понять? По телефонному разговору извинения просил, умолял меня простить тебя…

Бедный Ник так тяжело дышит, глазами водя по своим ногам. У него хватает сил и разумения воздержаться от любой грубости. Он собирается со словами и глубоко-глубоко вздохнув, отчеканивает с душою:

— Простите меня все. Вините меня во всех грехах. Анна, я любил тебя и любил твою дочь, мне нет прощения, что я сотворил с нашей семьей. Мария, я любил тебя до поры, пока не узнал, какая ты лукавая и нечестивая женщина! Джейсон, — к нему он поворачивается лицом и прежде чем начать говорить, тот, прищелкнув языком, с дьявольской жестокостью выносит:

— Приумолкни со своей правильностью, разительно подбешиваешь! Мы все уже наслышаны о твоих извинениях!

Анна с презрительной бранью кидает:

— Сдохни уже поскорее! И к дочери моей не подходи ни на шаг! Увижу — убью!

— Пожалуй, соглашусь с моей подруженькой! И к моему сыну не подходи! — насмехается мать и присовокупляет к своему распоряжению череду проклятий: — Будь ты проклят! — И подходит к нему, зло толкая его в грудь.

Это последний штрих. Слишком увлекшись просмотром кинофильма ужасов, меня берет какое-то исступление. Я и не соображал, что они будут так настроены друг к другу. Помирить их вряд ли удастся, но нужно же что-то делать, пока они всё не испортили и не накинулись друг на друга. Не сговариваясь, наблюдавшие с трех сторон, я, Тайлер, Милана и Питер двигаемся к четверке. Милана отводит маму, но последняя так взбесилась, что на всю разражается:

— Уберись с моих глаз! Что ты прискочила? Погляди вон на своего папашу алкаша! Вон с кем ты все это время общалась! Помню-помню твои сообщения моей дочери! — Пуляет взглядом на Ника.

Тот тут же:

— Не смей так говорить с моей дочерью!

Утомленный пустым существованием, единственный из них, кто отличается душевным благородством.

— Тебя не спросила, как мне с ней разговаривать! Ты никто для нее! И для меня — пустое место! Твое имя уже все забыли! — голосит она с самодовольной убежденностью. — НЕНАВИЖУ!..

— Прекратите! — ввожу в строй свой голос, становясь в середину. И руками торможу говор каждого. — Давайте не будем портить праздник и завершим скандал!

— Явился паршивец! — Анна нисколько не убавляет свой пыл, окруженная ореолом порочности.

Питер устраивается чуть поодаль. Мария, заметив, скользит к нему:

— Сынком еще называется. Мать даже не пригласил, через посторонних лиц она узнает, что он женится. Не сказал ничего!

Питер не отвечает, зажав зубами нижнюю губу и смотря пустым взором в сторону замка.

— Мама, — с жаром втолковываю я, — остепенись! Прошу тебя. Не разрушай то, что держится на волоске! Нельзя! Такой день все-таки! Оставим все на потом.

— Вы оба отреклись от матери! Я вам не нужна! — Она бранится словно не в себе.

Мама невесты, приметив всех нас, вскоре становится частью нашего сбора.

— Добрый день, дорогие! Мы очень рады, что вы пришли… — принимает их всех с особенной сердечной теплотой, осматривая с незаметным ужасом разгоряченные лица, которые свидетельствуют об участии их в семейном мятеже.

Анну так и распирает, что одного лишь взгляда на неё достаточно, чтобы убедиться в том, что она считает секунды поскорее выбросить еще один словесный мусор.

— Аннет, как ты могла не поделиться, что твоя дочь выходит замуж за… за?.. — И поворачивается к Марку: — И ты молчал.

Миссис Джеймс поджимает губы, чуть приподнимая плечи:

— Анна, дорогая, я не хотела тебя огорчать… — Аннет вкладывает мягкость, душевность в слова.

— Ни слова больше! Я ухожу! — Анна озвучивает ответ в форме агрессии и, стремительно развернувшись, уходит. Первое направление компаса Север исчезло. Марк не отпускает её, но та рвет и мечет, что он не удерживает её в руках и, освободив, потирает свой лоб ладонью и следом снимает темно-синий пиджак, сохраняясь на месте.

— Мне тоже здесь делать нечего! — Также поступает Мария. И, скользнув глазами по полуживому Нику, брюзгливо фыркает, так как он, заметив на себе её взгляд, круто отвернул голову. И выбывает еще одна стрелка компаса — Юг.

— Ты не можешь уйти! — в эмоциях выкрикиваю ей я, но это бесполезно.

Питер с Миланой сразу же удаляются, поддерживая друг друга. «Я счастлив, что она на попечении брата, когда ей так нужна опора». Аннет сообщает оставшимся, чтобы не стеснялись и проходили. И отлучается, радушно предупреждая, что совсем скоро начало и нужно занимать места. Марк просит Ника переговорить с ним. А я остаюсь с отцом и его дамой, которую он успевает приобнять, за что та чмокает его в щеку.

Наговорил гадких слов и считает себя королем мира? Нет. Я не оставлю этого. И осмелившись, волочу языком, встревоженный собственной несдержанностью:

— Наталья, предоставь нам с отцом поговорить наедине?

— Говори при ней, — строго бурчит отец, насупившись и лаская пальцами ухоженную руку женщины. — Ты не первый раз её видишь, — с двусмысленным выражением, запрятав немой укор, произносит человек, обманувший мои ожидания и надежды.

Могу и при ней, но она узнает не лучшее о нем. Душа теряет равновесие, и я не буду проявлять вкрадчивость.

— Хотел сделаться справедливым, собрав все для этого основания? Стало лучше тебе?

Он выпрямляет сгорбленную спину и поднимает на меня раздраженно-удивленный взгляд, сообразив, о чем пойдёт речь.

— Наталья, нам все-таки стоит поговорить с Джексоном наедине, последний разговор по телефону неудачно закончился, ты можешь…

Та кивает, отстраняясь, даже не пикнув. По ее недовольному лицу очевидно, что она еще отдельно устроит взбучку отцу за то, что он не предупредил её, кого она встретит на банкете. Ни один день, предчувствую, она будет дуться на него и говорить с ним сквозь сжатые белоснежные зубки.

— Тебе стало лучше от того, что ты устроил? — Повторяю свой вопрос. — Полегчало? — с не самыми лучшими