— Вы отлично выглядите, — Третий советник все эти дни был таким бодрым, свежим и довольным жизнью, что мне хотелось его убить. Как он смог спокойно спать после того, что мы сделали? — Ваш выход, Абрита, сегодня в полдень. Больше тянуть нельзя. Слухи о смерти Грегорика уже гуляют по ночному городу, а сегодня это станет известно всем. — Он вдруг цыкнул, — мне кажется, кто-то постарался, чтобы это случилось быстрее, чем мне хотелось бы. Кто-то явно мутит воду, и мне это очень не нравится. Поэтому постарайтесь сегодня быть очень убедительной в своем выступлении.

— Хорошо, — кивнула я. Мне не нравилось то, что я услышала. Кто-то мутит воду? Что это значит? Нет, я, конечно же, не допущу, чтобы корона ушла из моих рук. И дело не в том, что я боюсь ее потерять, хотя очень боюсь. Это может привести у расколу внутри страны и гражданской войне. А я ни за что не допущу этого, и если не будет иного выхода сниму браслет Гирема, чтобы подтвердить свои права на трон.

Третий советник ушел, снова предупредив меня о кровавом финале моей жизни в случае провала. А я никак не могла думать о том неизвестном противнике. И чем больше я размышляла, тем сильнее подозревала императора.

И на это были две причины: первая, эта неведомая сила появилась совсем недавно. Иначе Третий советник уничтожил бы их сразу, как только они зародились бы. В этом я была уверена. Слишком сильно он мечтал о власти, чтобы позволить кому-то вырвать ее прямо из рук в самый последний момент. А делегация императора приехала всего пару седьмиц назад. А, во-вторых, гражданская война в Грилории более всего была выгодна именно императору. Можно не сомневаться, в таком случае обескровленную землю моей страны приберет к рукам именно Абрегория.

Что же, я усмехнулась, в таком случае я прикажу Жерену убить Рода Форта и увезти Анни как можно дальше. И император снова потеряет возможность вернуть силу Древнего Бога в свой род. Мелкая месть, конечно, по сравнению с потерей Грилории... Но хотя бы так.

Вскоре мне принесли платье, в котором должна была выйти к людям. Роскошное на грани приличия и сшитое по моим меркам. Стоило оно явно больше всего моего состояния и хранилось в казне рода. Третий советник не скупился в желании показать богатство и благополучие рода Бокрей. Обычно я старалась надевать как можно меньше украшений. Все же я часто встречалась с ворами и не хотела из провоцировать. Но сейчас лиф моего наряда стоял от обилия драгоценных камней. Если не мягкие пастельные оттенки, это выглядело бы ужасно вульгарно.

Я надела платье и подошла к зеркалу, чтобы убедиться, что все идеально и едва не подавилась воздухом. Это была я... изменившаяся, повзрослевшая, но на мой взгляд вполне узнаваемая принцесса Елина. Желание снять браслет стало нестерпимым. Хотя бы на пару мгновений, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают, и я на самом деле больше всего похожа на себя именно сейчас. Я коснулась серебристого метала кончиками пальцев...

— Ты очень красивая, Елька, — голос Гирема прозвучал за моей спиной так же внезапно, как удар грома посреди ясного летнего дня. Я вздрогнула и одернула руку, одновременно разворачиваясь на пятках в сторону незваного гостя.

Гирем стоял у окна, прислонившись к стене и сложив руки на груди. Выглядел он совершенно невозмутимо. Как будто бы не прокрался в мои покои тайком, а находился здесь по праву.

— Что тебе надо? — мой вопрос прозвучал немного резко, скорее из-за неожиданного появления постороннего, чем от того, что на самом деле была зла на Гирема. У нему у меня в душе не осталось ничего: ни любви, ни ненависти. Эти два чувства будто бы самоуничтожились, встретившись на осколках моего сердца.

— Ничего, — качнул головой Гирем, рывком отлепился от стены и подошел ко мне. — Просто хотел тебя увидеть. Или ты против? — с вызовом спросил он, демонстративно приподняв бровь уголком.

— Разумеется, против, — ответила я. И Гирем на мгновение замер, будто бы рассчитывал на другой ответ. — Ты должен уйти немедленно. И прошу впредь не пробираться тайком в мои покои. Я же сказала, между нами все кончено.

— Вот, значит, как, — усмехнулся он, не сдвинувшись с места, — а я-то думал ты другая, Елька. Я думал, ты чистая и светлая... Помнишь, как ты говорила мне, что есть вещи, на которые ты никогда не пойдешь? — Он снова криво усмехнулся, невесело, зло. — А что в итоге? Ради того, чтобы влезть на самый верх, ты готова на все: продавать свое тело, предавать друзей, убивать всех, кто встанет на твоем пути... Но при этом не готова простить другим точно такие же поступки? Ты такая же, как я, Елька. Мы с тобой из одного теста. Именно поэтому нам было так хорошо вдвоем, — он резко сделал шаг вперед и схватил меня, с силой прижимая к себе, и впился жестким, болезненным поцелуем в шею.

Я даже не сопротивлялась. Каждое обвинение Гирем было прямо в цель. Да, я стала именно такой. Жесткой, жестокой и беспринципной. Только не как он, а как Третий советник. Но иначе я никогда не смогла бы вернуть корону своему роду.

А сейчас мой брат будет королем. И он будет хорошим королем, которого будут любить и уважать все. И хорошим человеком. Не таким, как я. И на его руках не будет крови, потому что всю грязную работу я сделаю сама.

Я с силой оттолкнула Гирема и, холодно взглянув на него, приказала:

— Вон! Вон из моих покоев! Или я позову стражу.

— Ты не посмеешь, — фыркнул Гирем. — Это ударит по твоей репутации гораздо больше, чем по моей. Я ведь не буду молчать, Елька. Я скажу, что ты сама позвала меня. Потому что я всегда был твоим любовником. А еще я скажу, — его голос зазвучал вкрадчиво, — то это мой ребенок, а не ребенок Адрея. Думаю, господин Первый советник будет рад такому известию... Думаешь, я не знаю, что за отвар ты подлила во взвар той ночью? — он усмехнулся. — Не надо думать, Елька, что ты самая хитрая. Вокруг тебя не дураки, и поверь, мне прекрасно известен вкус этой чертовой травки для зачатия.