А ведь пора признать, что это вскоре должно произойти и со мной. Рано или поздно, мрачный монумент из овеществленной тьмы останется один, превратив непролазную чащу внутри меня в зловещую пустошь, и тогда я перестану быть полукровкой, а превращусь в истинного демона. Этот путь когда-то неописуемо давно прошел и Ворган, и новый Лорд карателей, и вообще каждый поганый клеврет Дьявола, которого я встречал в своем посмертии. И что-то во мне жили очень стойкие сомнения, что я захочу разделить с приспешниками Сатаны эту участь… Да вот только кто сказал, что у меня есть еще шансы этого избежать?

Уяснив кое-что для себя, я попросил Великого Стража поведать о своем прошлом, о том времени, когда он состоял на службе Дьявола. Существо не стало отказывать и рассказало мне, как Князь Тьмы захватывает миры, и какова во всем этом лепта самих карателей, Лордом которых Ворган некогда был. А также про то, какую роль во всем этом играет то самое сердце, за которым меня отправил Правитель Ада… А было оно, ни много ни мало, средоточием силы, с помощью которого Сатана находил и захватывал обитаемые миры. С помощью этой реликвии он каким-то совершенно немыслимым образом пробивал триллионы километров космического пространства, переправляя по этому каналу свою кровожадную свиту.

И каждый новый раз безжалостные каратели рвались по проложенной меж светил и комет дорожке к ничего не подозревающим смертным. Целые орды демонов и обезумевших от зверств Геенны душ, возглавляемых Ворганом, врывались в новый мир, чтобы сеять смерть и проливать кровь. Это была единственная их цель, ведь чтобы связать земную юдоль с доминионом Дьявола, требовались тысячи и тысячи жертв. А в некоторых случаях, когда обитатели обнаруженной планеты имели слишком слабые Анима Игнис, и вовсе сотни тысяч.

И только после этого устанавливался полноценный портал в Ад, из которого приходил он, чтобы полюбоваться своими новыми владениями. Мессер принимал из когтистых рук своих клевретов покоренный мир, словно сорванный ароматный плод, оставлял на нем свой отпечаток, а потом уходил, как ни в чем не бывало. Смертные могли наивно полагать, что для них все уже закончилось, однако с этих пор всякая мятущаяся душа, покидающая свое умершее тело, навеки становилась узником Дьявола. Она получала жизнь длинною в бесконечность, полную боли, ужасов и тягостных невзгод, которыми ее щедро окружала Преисподняя.

Если доверять словам Воргана, то жертвами Князя Тьмы становилось подавляющее число умерших. Однако были и такие счастливчики, кто на смертном одре пребывал в абсолютном умиротворении и спокойствии. Но таких уникумов в любом из миров находилось исчезающе мало. Быть может один на сотню миллионов, или даже меньше. Мало кто способен прожить жизнь в полной гармонии с самим собой и уйти, не оставив после себя незавершенных дел. А ведь именно эти эмоции и невоплощённые мечтания тяготят всякий дух и не позволяют ему проскользнуть мимо раскинутых сетей Князя Тьмы. Хотя, как признался бывший Лорд карателей, до определенного момента своей службы он вообще полагал, будто подобное невозможно. Пока не наткнулся на один очень странный мир. Единственный, не покорившийся ордам нечисти…

— Это были люди с самой чистой душой, которых я когда-либо встречал, — хрипел Ворган, погрузившись в воспоминания. — Они оказались невероятно сильны и непокорны, а сияние их духа слепило меня почище лучей самых ярких звезд. По одному только взгляду на них становилось понятно, что они безупречны и целостны. Они победили болезни и старость, создав себе идеальные тела, превознеслись над понятиями добра и зла, став совершенно непогрешимыми в своей абсолютной морали. Они обрели просветление… И знаешь что, камбион? Я возненавидел их за это со всей доступной мне яростью.

— И почему же? — В самом деле заинтересовался я.

— Осознание того, что я уже никогда не смогу стать таким же, как они, ранило меня. Во мне всколыхнулась столь истовая зависть и смертельная досада, что я возжелал сотворить тысячи кровавых жертв. Хотя чтобы открыть портал для Мессера хватило бы и пары таких сверхлюдей. Я мечтал уничтожить их всех, мстя за собственные ошибки… Однако меня ожидало еще большее потрясение, ведь я, считавший себя высшим существом по сравнению со смертными, не сумел одолеть никого…

От услышанных вестей у меня натурально перехватило дыхание. Я очень хорошо помнил, какая подавляющая аура неописуемого могущества исходила от Асмодея, или от того безымянного черного демона, который впервые привел меня к Дьяволу. Но помыслить о том, что простой человек может сравниться с подобными чудовищами или даже превзойти? Невероятно. Я просто не могу в это поверить. Однако же зачем мятежному Лорду Преисподней врать мне о таком?

— Я с позором бежал оттуда, — признался Ворган. — Бежал, дабы спасти нелепый огрызок своей души, потому что осознал, что тамошние обитатели могли уничтожить меня так же легко, как я истреблял других смертных. Но они пощадили меня. Тогда я доложил обо всем произошедшем Мессеру в мельчайших подробностях, и, пожалуй, впервые увидел, как полыхает незамутненная алчность в его взгляде.

Да уж, если Князь и его свита питаются душами, то я могу понять его внезапно полыхнувший интерес. Но вот только, как стало известно из дальнейшего рассказа демона, Владыка Ада явно переоценил свои силы. Не помогло даже то, что Дьявол попытался лично возглавить новую волну вторжения, отправив впереди себя самых сильных существ из своего пандемониума. Сам он отправился в этот мир в своем человекоподобном обличии, потому что не мог явиться в своей истинной ипостаси, покуда новая обитель не приведена к покорности и не связана с Преисподней незримой пуповиной. И в тот день Ворган тоже был среди его могучего воинства.

Жаль, что особых подробностей я не сумел выведать, потому что Страж ревностно противился просьбам пересказать, какой отпор они там получили. Мне пришлось довольствоваться лишь сухим фактом — демоны едва сумели унести оттуда ноги, потеряв очень многих своих собратьев. В той мясорубке выжил только каждый десятый, включая, к сожалению, и самого Повелителя Ада. И после такого унизительного разгрома Мессер строго повелел забыть о том мире, окончательно разорвав с ним зыбкую связь.

Признаюсь, я отчасти мог представить смятение мятежного Лорда. Хоть тот путь, который прошел он под эгидой Властителя Бездны, был несоизмеримо длиннее моего, но даже я ощутил неприятный укол темной зависти от его истории. Один лишь факт существования этих могущественных людей из неведомой вселенной бередил мои раны и внушал чувство собственной неполноценности, несмотря на то что по меркам баронов Преисподней я оставался буквально новорожденным птенцом. А что же должен после такого испытать древний демон, заставший рождение первых Лордов Ада?

— Прошу, Ворган, ответь мне, — от волнения мой голос предательски дрогнул, хотя я даже не думал, что все еще способен испытывать столь сильный трепет. — Ты знаешь, как отыскать дорогу в тот мир?

— Нет, камбион, — разрушил мои мечты узник Разлома.

Внутри меня сразу же всколыхнулось горькое разочарование, но я постарался ничем не выдать его. Я привычно без намека на жалость задавил его, упрятав в недосягаемую глубину своего сознания. Ну да, скрыться в мире, который недосягаем для Сатаны, было слишком простым и очевидным решением. Судьба никогда бы не дала мне такого шанса.