– Да, всех: Терезу, Чарлза и Беллу.

– Значит, Белла здесь? С мужем?

– Да.

Всего один слог, но в нем таился подтекст, понятный обеимдамам. Поскольку Белла Биггс, племянница Эмили Аранделл, вышла замуж за грека,а в роду Эмили Аранделл, главы которого были, что называется, «людьмислужилыми», выходить замуж за греков считалось непристойным.

Стараясь говорить обиняком, ибо в подобных делах не принятоназывать вещи своими именами, мисс Пибоди сказала:

– У Беллы неглупый муж. И с такими очаровательными манерами!

– Да, в умении себя держать ему не откажешь, – согласиласьмисс Аранделл.

Когда они вышли на улицу, мисс Пибоди спросила:

– Как обстоят дела с помолвкой Терезы и молодого Доналдсона?

– Молодежь в наши дни слишком непостоянна, – пожала плечамимисс Аранделл. – Боюсь, эта помолвка надолго затянется, и еще неизвестно, чемкончится. У него ведь нет денег.

– Зато у Терезы есть собственные деньги, – возразила миссПибоди.

– Мужчина не должен рассчитывать на деньги своей жены, –поджала губы мисс Аранделл.

Мисс Пибоди сочно расхохоталась.

– Теперь они не придают этому значения. Мы с тобой слишкомстаромодны, Эмили. Мне непонятно только, что девочка нашла в нем особенного!Слишком уж он педантичен.

– Он способный врач и подает большие надежды.

– Но это его пенсне, манера цедить слова! В наше время мыпрозвали бы его занудой!

Наступило молчание. Мисс Пибоди вспомнила бравых молодцев сбакенбардами…

– Передай этому молокососу Чарлзу, чтобы зашел ко мне, если,конечно, у него появится охота, – вздохнула она.

– Обязательно передам.

Дамы расстались.

Их знакомство длилось уже полвека. Мисс Пибоди хорошо зналаобо всех жизненных перипетиях генерала Аранделла, отца Эмили. Знала, какшокировала женитьба Томаса Аранделла его сестер. И имела кое-какие соображенияпо поводу нынешнего потомства Аранделлов.

Но никогда ни единым словом или намеком не обмолвились дамына сей счет. Ибо они свято чтили семейные традиции и устои, а потому обе быливесьма сдержанны, когда речь заходила о семейных неурядицах.

Мисс Аранделл направилась домой. Боб послушно побежал заней. Эмили Аранделл никогда не призналась бы никому на свете, даже себе самой,в том, что недовольна нынешним поколением своей семьи.

Взять, к примеру, Терезу. С тех пор как Тереза в двадцатьодин год[2] получила возможность тратить собственные деньги, она сразу же вышлаиз-под контроля мисс Аранделл и обрела сомнительную славу. Ее фотографии частопоявлялись на страницах лондонских газет в компании яркой, экстравагантноймолодежи, которая устраивала шумные вечеринки, нередко завершавшиеся вполицейском участке. Но такой славы Эмили Аранделл не желала для своей семьи.Откровенно говоря, ее никак не устраивал тот образ жизни, который вела Тереза.Помолвка же Терезы с доктором Доналдсоном вызвала в душе у тети полноесмятение. С одной стороны, ей казалось, что этот выскочка совсем не подходящиймуж для племянницы Эмили Аранделл, с другой – ее тревожило сознание того, чтоТереза вряд ли может быть подходящей женой для тихого провинциального врача.

Вздохнув, она задумалась о Белле. Тут вроде бы не придерешься.Белла была доброй женщиной, преданной женой и матерью, достойной всякогоподражания, хотя на редкость скучной! Но и она не заслуживала полного одобрениямисс Аранделл, ибо вышла замуж за иностранца, мало того – за грека. Не лишеннаяпредрассудков, мисс Аранделл считала, что грек ничуть не лучше аргентинца илитурка. А то обстоятельство, что доктор Таниос отличался очаровательнымиманерами и был очень сведущ в своей профессии, еще больше раздражало старуюдаму и восстанавливало против него. Она не доверяла обаянию и лести. И эта еенеприязнь распространялась на обоих его детей. Они слишком походили на отца иначисто были лишены чего бы то ни было английского.

Наконец Чарлз…

Да, Чарлз…

Факты – упрямая вещь. Очаровательный Чарлз тоже не внушал ейдоверия…

Эмили Аранделл снова вздохнула. Она вдруг почувствовала себясовсем старой, усталой, подавленной.

И подумала, что долго ей не протянуть.

Мысли мисс Аранделл обратились к завещанию, составленному еюнесколько лет назад: небольшое вознаграждение она выделяла слугам, все жеостальное поровну поделила между тремя своими родственниками…

Она считала, что поступила правильно и справедливо. Правда,у нее промелькнула мысль, что следовало бы защитить долю Беллы от посягательствее супруга. Надо будет посоветоваться с мистером Первисом.

Мисс Аранделл свернула в ворота «Литлгрин-хауса».

…Чарлз и Тереза Аранделл приехали на машине, Таниосы – поездом.

Первыми прибыли брат с сестрой. Чарлз – высокий,привлекательный молодой человек – поздоровался с едва уловимой иронией.

– Привет, дорогая мисс Эмили, как поживаете? Выглядите выотлично! – и поцеловал ее.

Тереза вежливо прикоснулась своей свежей щечкой к увядшейщеке тети:

– Как дела, тетя Эмили?

Тетя подумала, что Тереза не слишком хорошо выглядит. Еелицо под обильным слоем грима было усталым, вокруг глаз появились морщинки.

Чай был подан в столовой. Белла Таниос, у которой из-подмодной, но по-дурацки надетой шляпки то и дело выбивалась прядь волос, усердноизучала свою кузину Терезу, горя страстным желанием запомнить все детали еетуалета. Уделом бедной Беллы была тяга к модным красивым вещам при полномотсутствии вкуса и стиля.

Туалеты Терезы были дорогими и слегка экстравагантными, афигура просто великолепная. Вернувшись в Англию, Белла принялась старательнокопировать элегантные наряды Терезы, правда, по более сходным ценам.

Доктор Таниос, рослый, добродушный бородач, беседовал с миссАранделл. У него был приятный низкий голос, который завораживал собеседникапомимо его воли. Он пленил даже мисс Аранделл.

Мисс Лоусон хлопотала за столом вовсю. Она то вскакивала, тосадилась, то подавала тарелки. Чарлз с его безупречными манерами несколько разподнимался, чтобы помочь ей, но она его даже не поблагодарила.

После чая, когда гости отправились на прогулку в сад, Чарлзпрошептал сестре: