пропадает, и она уже увлечённо поддерживает беседу с одним из братьев-близнецов. Они на меня не обращают никакого внимания. Конечно, им страшно, что кто-то ещё может заинтересовать их принцессу. Но я не интересую. Какое облегчение!

Стелла тем временем неугомонно трясёт меня за рукав. Я вздыхаю и кладу руку ей на плечо. Так же, как отец обнимает за плечи моего брата в этот самый момент.

— И хотел бы помочь, — тихо говорю я. — Но я ее не выношу. Встретимся позже, ладно?

— Ладно, — выдыхает Стелла, и ее глаза выражают при этом невыносимую тоску.

«Почему он? — думаю я, удаляясь от одноклассников и ощущая спиной печальный взгляд Стеллы. — Почему не я?»

В моей голове застрял образ этого несуразного Эдика. Или Эрика. Черт их разберёт. Стелла, Стелла. Если бы ты только знала…

Глава 3. Ли

Он кричит. Его лицо превращается в маску от разрастающейся злобы. Я не могу разобрать слова, вылетающие из его рта, как острые лезвия, но я точно знаю, что его гнев направлен на меня. Его силуэт расплывается, пелена перед глазами не дает рассмотреть его карие глаза. Он приближается. И я понимаю, что дурацкая пелена перед глазами это слёзы. Стоит всего лишь моргнуть, и я увижу его перекошенное лицо. Но тогда и он увидит, увидит, что я плачу, как маленькая жалкая девчонка. Ни за что!

Но я все равно моргаю, потеряв контроль над своим телом. И я вижу его совсем близко. Он улыбается, но в его глазах нет и капли веселья. Он уже не кричит, он говорит спокойно, выдыхая каждое слово прямо в мое мокрое лицо:

— Ты мне не нравишься, — говорит он. — Ты. Мне. Не нравишься.

Я открываю глаза. В моих ушах продолжает звучать голос Ника. Он говорит, что я ему не нравлюсь. Мое сердце делает кувырок в груди, замирает на мгновение, снова бьется. Теперь я почти в порядке. Приподнимаюсь на локтях, бегло осматриваю свою комнату и прикрываю глаза. Что это за сон такой, где я не смогла поставить этого придурка на место? Почему ничего не сказала в ответ? Почему терпела это и плакала? Плакала! Ха! Это совершенно точно был сон. Потому что в жизни такое просто не могло случиться.

Стелла на меня дуется. Сидит на полу перед кабинетом, смотрит в крохотное круглое зеркальце и по обыкновению подводит глаза чёрным карандашом. Она так поступает всегда, если ее настроение оставляет желать лучшего. Ее папаша-директор этого не одобряет, поэтому она красится не дома.

— Остынь, красотка, — говорю я, нависая над ней. «Красотка» — это громко сказано. Но иногда приходится быть милой.

Она бросает на меня короткий взгляд и продолжает своё занятие. Хочет, чтобы я уселась рядом. Конечно, в белых брюках на грязный пол школьного коридора? Разбежалась!

— Мне сегодня приснился Ник, — говорю я. Если хочешь вернуть расположение человека, распахни перед ним душу. Ну или малую ее часть. Всегда срабатывает. Как и трюк с грациозным поднятием предметов перед стайкой мальчишек.

Стелла пытается игнорировать меня, но я вижу, что ее так и распирает от любопытства. Я знаю, что она скажет, и терпеливо жду. Наконец она убирает косметику и поднимает на меня глаза. Милая панда, тебя бы в зоопарке показывать.

— Что там было? — спрашивает.

Я жестом приказываю ей подняться. Она поднимается, но все равно смотрит на меня снизу. Ростом не вышла, бедняжка. Я прикусываю губу и многозначительно улыбаюсь. Она невольно повторяет за мной и тоже начинает улыбаться. И вот она, победа. Теперь Стелла забыла о том, что ее свидание с одним из близнецов оказалось провальным по моей вине. Я даже и не пыталась перетягивать внимание на себя. Так получается само собой. Разве я виновата, что природа так щедро наградила меня? То-то и оно.

— Ну, знаешь. Всякие признания, откровенные разговоры.

Откровенные разговоры, ага. О том, как он меня ненавидит. Это Стелле знать не обязательно.

— Ты никогда не рассказывала о снах с участием одноклассников.

Потому что такое со мной впервые.

— Знаю. Глупости это всё.

Стелла окидывает меня быстрым взглядом, и ее глаза блестят.

— Не-а. Кое-кто влюбился!

Мне хочется схватить ее за тонкую шейку и ударить головой о стену. Я даже уже слышу этот звук удара. А за ним последует ещё один. И ещё. Пока ее глупая голова не развалится, и тогда я смогу убедиться, что она пустая, как тыква.

— Я шучу, — говорит Стелла примирительным тоном и берет меня под руку, увлекая в класс. Я сдерживаю себя и позволяю ей это. Мне нужны обещанные ответы на контрольную.

После уроков я иду по коридору, виляя бёдрами. В коридоре пусто, производить впечатление не на кого, но это уже привычка. Чья-то рука вдруг появляется из неоткуда, хватает меня и затаскивает в мужской туалет. Я и пискнуть не успеваю, когда кто-то прижимает меня к стене. Карие глаза сверкают гневом.

— Ник! — кричу я. — Ты совсем идиот? Я ногу подвернула!

— Плевать, — рычит Ник.

— Если хотел побыть со мной наедине, мог бы просто попросить, — улыбаюсь я, торжествуя. Ещё один влюблённый малыш. Теперь все понятно. Это напускное безразличие было всего лишь маской.

— Помолчи, — ледяным тоном говорит он и отпускает меня, — И послушай. Оставь ее в покое. Она страдает из-за тебя. Не хочу, чтобы ты превратила ее в свою мерзкую копию.

Я смотрю в его глаза и, боже мой, мне хочется, чтобы он вернул свои руки на мои плечи. Что со мной такое? Всю жизнь я не выносила чужие прикосновения! Надо что-то ответить, но я не нахожу слов. О чем он говорит?

— О чем ты?

— О Стелле. Я видел, как ей было тошно на этом вашем двойном свидании. Ты специально это подстроила. Знала, что эти двое без ума от тебя, а на неё им наплевать. Нравится мучить беспомощных? Самоутверждаешься за ее счёт?

Я ухмыляюсь и качаю головой. Мне не надо самоутверждаться, дорогой, я уже.

— Ты так заботишься о ней, — говорю я ехидно.

— Мы — друзья, — отвечает он и опускает взгляд, но только на секунду, когда он поднимает глаза, я вижу презрение. — А ты… Ты. Мне. Не нравишься.

Он выплевывает эти слова мне в лицо и исчезает из моего поля зрения. Глаза меня подводят, предметы расплываются, сердце щемит. Я хочу достать телефон, чтобы вызвать «скорую», со мной явно что-то не так. Но потом зрение возвращается. Горячие капли катятся по моему лицу, и я понимаю, что плачу. Впервые за несколько