«Вот уж враки, — подумал Виктор. — Скучала!Шаталась по кабакам с кучкой жадных до развлечений студентов. Чтобы такаяштучка осталась вечером дома, ее надо приковать цепями». Но вслух, конечно,ничего не сказал. Чего попусту сотрясать воздух?

Алена между тем отняла у Вити почти полную чашку кофе ивзобралась к нему на колени.

— Не забудь, детка, я еще в другом часовомпоясе, — напомнил он.

— Мне это не мешает, — заявила Алена, обвиваяруками его шею. — В целом я была послушной девочкой, за это мне полагаетсянаграда.

— Тогда пойдем, займемся ее вручением, —пробормотал он.

Церемония награждения завершилась только рано утром. КогдаАлена вылезала из кровати, Виктор проснулся. Однако виду не подал. Лежал инаблюдал сквозь полуопущенные веки за тем, как Алена собирает свои вещи с полаи близлежащей мебели. Одевшись, она сосредоточила свое внимание на Витиномчемодане. Щелкнула замочками. «Вот ведь нахалка! — лениво подумал тотсквозь полудрему. — Впрочем, бог с ней. Уверен, что она возьмет лишь то,что ей причитается».

Позже выяснилось, что, кроме платья и пары сережек, Аленаприхватила с собой и медальон, который Виктор накануне положил под лампу.«Наверняка польстилась на ангелочка! — вздохнул он. — Не мои жеинициалы ее заинтересовали. У этой девчонки напрочь отсутствуетсентиментальность. Надеюсь, она не потеряет медальон на одной из своих дикихвечеринок. В противном случае, будет безумно жаль».

Часа в два пополудни чувство голода выгнало Витю из кровати.Пришлось вставать, принимать душ, бриться и идти в магазин, а потом ещесуетиться на кухне. После еды он окончательно проснулся, повеселел и занялсяразборкой вещей. Глеба с Левкой обнаружить не удавалось: скорее всего, они, пообыкновению, заперлись в лаборатории и на неопределенное время оборваликонтакты с внешним миром. Виктор решил, что поедет к ним завтра.

Ночь крепкого сна — и можно считать процесс адаптациизавершенным. Однако выспаться ему не дали.

Вечер Виктор провел возле телевизора. Целую неделю не слышалничего о политике — кошмарное дело. Посмотрел все новости, концерт популярноймузыки и подыскивал еще что-нибудь незатейливое, когда зазвонил телефон. В тотмомент Виктор даже и не подумал ни о чем плохом, хотя часы показывали ужеполовину первого ночи.

«Наверное, мужики все-таки вспомнили, что явернулся», — решил он, протягивая руку к трубке. И довольно оптимистичносказал:

— Алло!

— Виктора Астахова, — коротко потребовал далекийнезнакомый голос. Говорил мужчина, и Виктору его тон как-то сразу непонравился.

— Я у телефона, — ответил он, хмурясь. — Ктозвонит?

— Догадайся с двух раз.

— Кто это? — переспросил Виктор раздраженно.

— Твой Санта-Клаус! Не пора ли возвратить мешок сподарками?

— Черт знает что! — возмутился Астахов, шмякнувтрубку на место. — Козел какой-то.

Телефон зазвонил снова. Виктор, сжав губы, быстро снялтрубку.

— Твоя девка у нас, так что не фони, — грубосказали ему.

— Какая девка? — разозлился Виктор.

— Которая у тебя сегодня утром медальон с ангелом увела.

Витю мгновенно обдало жаром. Они имеют в виду Алену!Выходит, это не ошибка и не глупая шутка. Звонят именно ему.

— Мы с вами знакомы? — спросил он, изо всех силстараясь, чтобы голос не дрожал.

— Не валяй дурака, приятель.

— Я вас не знаю!

— Да наплевать. Главное, ты знаешь, по какому поводу язвоню. Верни то, что взял, и тебя не тронут. По крайней мере, мы.

— Не пойму, о чем вы говорите! Я у вас ничего не брал.

— Слушай внимательно, — голос приблизился и сталеще более зловещим. — Завтра в девять утра приезжай в обычное место.Привезешь должок, отпустим твою девку. Не приедешь — ей конец.

Трубку повесили. Продолжая слушать короткие гудки, Викторвскочил на ноги. «Только этого мне не хватало!» — простонал он, лихорадочноразмышляя, что, собственно, происходит. Тут ему в голову пришла идея. Положивтрубку на стол, он бросился к двери и бегом спустился на первый этаж. Здесь жилего приятель — художник Толик Покровский, который называл себя анималистом иночами рисовал страшенных собак, кошмарного вида кошек и зайцев, похожих налюдей, страдающих алкогольной зависимостью. Возле Толиковой двери Виктор замери прислушался. Из квартиры доносились звуки ударов и сдавленный хохот. Онкоротко позвонил. Звуки тут же стихли, и грузный Толик протопал к двери.

— Кто это?

— В глазок посмотри, — предложил емуВиктор. — Открой, Толян, мне срочно надо позвонить!

— Телефон, что ли, сломался? — пробасил хозяин,пропуская его в квартиру.

— Нет, телефонные хулиганы замучили. Хочу позвонить настанцию, узнать, кто балуется. Извини, что ночью.

— Да я все равно не сплю, — пожал тотплечами. — Смотрю жесткое порно. Называется «Ситцевый ад». Забойная вещь!Дело происходит на швейной фабрике. Группа озверевших швей-мотористокнатыкается ночью на подвыпившего заведующего складом. У баб оказаласьпотрясающая фантазия!

— Могу себе представить, — пробормотал Виктор,листая телефонный справочник. — Вот, нашел. Девушка! — взмолился он,когда трубку сняли. — Не могли бы вы мне помочь? Третью ночь подряд кто-томеня изводит — всякие гадости говорит по телефону. Нельзя ли выяснить, с какогономера звонят?

— Ой, я не знаю… — простонала невидимая девушка. —Наверное, вам надо прийти к нам, написать заявление на имя начальникателефонного узла…

— Ладно, спасибо, — извинился Виктор, положилтрубку и скороговоркой пробормотал несколько нецензурных слов. — Каквсегда! — пожаловался он Толику. — Любая фигня вызываетбюрократическую цепную реакцию.

— А чего ты телефон из розетки не выдернешь? —полюбопытствовал Толик.

— Так звонка жду. Работа срочная, понимаешь?

— Хочешь, поднимусь к тебе, и если хулиганы позвонят, яих обматерю? — предложил отзывчивый Толик.

— Нет, пожалуй, не надо, я и сам могу.

Виктор взлетел вверх по лестнице, вбежал в квартиру иподскочил к телефону. «Может, я зря паникую и Алена на самом деле дома? —спохватился он. — Правда, уже второй час ночи. У нее родители, сестра.Если позвонить сейчас, можно их здорово испугать. Придется ждать до утра. Нет,все-таки это какая-то ошибка, — думал он, бегая по комнате взад ивперед. — Кроме Вовки Казакова, я никому ничего не должен. А Вовка нетакой человек, чтобы наезжать на меня раньше времени да еще при посредничествекаких-то бандитов».

Тем не менее никакого другого долга у него не было. Выходит,речь шла именно о нем. И то сказать: пятьдесят тысяч баксов — это не шутка.Что, если Вовка попал в какую-нибудь скверную историю? Может, его пивнушкапрогорела и он волей-неволей натравил своих кредиторов на Витю? Громыхаяящиками, Астахов бросился искать в столе записную книжку. Казакову можнозвонить круглые сутки: он человек нормальный, все поймет как надо. Однако ктелефону никто не подходил.