Вечером я с некоторой опаской изложиласитуацию домашним и неожиданно получила с их стороны полнейшее одобрение.

– Правильно! – воскликнулаЮлечка. – Там сейчас тепло, покупаешься, позагораешь.

– И фруктов поешь, – вмешалсяКирюшка.

– Креветок китайских, – вздохнулСережка, – они там десять долларов килограмм стоят.

– А еще купишь часы, – затарахтелаЛиза, – они выглядят как настоящий золотой «Ролекс», но стоят всеготридцать баксов! У Леши Котова в нашем классе такие, ни в жисть от родных неотличишь.

– Вообще-то, – попыталась остудитьвсеобщий пыл Катерина, – не слишком полезно для здоровья лететь из зимы влето, да еще всего на три дня. Организм не успеет перестроиться. Лучше поехатьв мае, недели на две. И потом, боюсь, Лампе роль челнока не по плечу.

Но мне уже самой захотелось в теплые края, кгигантским креветкам и экзотическим фруктам, поэтому я принялась успокаиватьКатюшу:

– Ерунда! Я совершенно здорова и отличносебя чувствую, Федя будет все делать сам, я только постерегу вещи в аэропорту.

– Да-а, – протянула Катя, –рисовали на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить…

– Ой, – налетела на нееЮлечка, – вечно тебе страсти чудятся, езжай, Лампудель, повеселись!

И я в самом радостном настроении отбыла вТаиланд. Действительность оказалась иной, чем радужные планы. В самолете, куданабилось пассажиров на треть больше, чем положено, нервные стюардессы носилисьпо проходам, без устали повторяя:

– Вставайте с кресел только в случаекрайней необходимости.

Еды на всех не хватило, питья тоже. Голодная,злая, невыспавшаяся, я оказалась в Бангкоке, мечтая только об одном: добратьсядо гостиницы, принять душ, выпить кофе…

Но Федор мигом вылил мне на голову ушатледяной воды:

– Какой отель? Офигела совсем, нам нужнона фабрику, потом на рынок. Устраиваться будем после полуночи.

– Почему? – пробормотала я,чувствуя, как липкая влага змеей ползет по спине.

– Чтобы зря не платить, – пояснилФедя, – за фигом сейчас въезжать? Сразу день насчитают, а после полуночиновые сутки пойдут, докумекала? Мы же не отдыхать приехали, а работать.

Сами понимаете, что ни покупаться, ни побыватьв ресторане мне не удалось. Пришлось мотаться с Федькой по рынкам и тупо стоятьна солнцепеке, охраняя товар. Креветки я, правда, нашла и даже, решившиськупить себе порцию, подошла к грилю. Но потом увидела, какими грязными рукамиповар-таец чистит сей деликатес, и отшатнулась.

Единственное, что оказалось правдой, –это фальшивые «Ролекс», до противности похожие на настоящие, Бангкок былбуквально набит эрзац-часами, и я купила всем по штуке.

Но самый жестокий удар меня ждал впереди.Отлет в Москву был назначен на восемь вечера по местному времени. Утром Федька,оставив меня в дыре, которая тут считалась гостиницей, поехал на крокодиловуюферму за мозгом. Я же, уставшая, словно цирковая обезьянка, рухнула в кровать ипопыталась заснуть.

Ни купаться, ни загорать, ни лакомитьсяфруктами пополам с креветками мне не хотелось. Больше всего на свете я мечталаоказаться дома, в своей комнате, на диване, под пледом, рядом с Мулей и Адой.Катюша была права – роль челнока не для меня.

В комнатенке, набитой тюками, было очень душнои влажно. Старенький кондиционер, дребезжавший всеми частями, совершенно несправлялся с работой. С улицы доносился шум, и я впала в сумеречное состояние:то ли сон, то ли явь…

Уж не знаю, сколько времени я провела, плавясьот жары на грубых простынях, но вдруг дверь распахнулась и появился Федя скартонной коробкой. Я села, попыталась пригладить торчащие в разные сторонылохмы и спросила:

– Ну? Порядок?

– Тьфу, – сплюнул Федька.

– Что-то случилось? – насторожиласья.

– Во, гляди, – мрачно произнесЛапиков и открыл коробку.

Остатки сна мигом меня покинули. Насеро-голубой бумаге лежали два крокодильчика, сантиметров по тридцать, небольше.

– Это что? – изумилась я.

– Мозг, – криво улыбнулсяФедька, – тот самый, за который Семен Кузьмич аванс отдал.

– Но он вместе с телом, – ляпнулая, – и живой!

– Угу, – кивнул Федька, – тонкоподмечено, живее не бывает. Прикинь, что вышло.

Плюхнувшись на ободранное кресло, он сталрассказывать. На ферме, куда прибыл Федька, крокодилов водилосьвидимо-невидимо, любых размеров. И продавали их весьма охотно всем желающим, нотолько в первозданном виде.

Федька позвонил по телефону, который ему дал вМоскве профессор, и дождался некоего мужика с хитро бегающими глазками. Кое-какна ломаном английском они сумели договориться. Таец ничего не отрицал. Да, онобещал многоуважаемому профессору мозг крокодилят и от своих слов неотказывается. Но человек, который может убить крокодильчиков и достатьтребуемый орган, сейчас отсутствует, вернется он лишь через две недели, поэтомуперед Федькой стоит дилемма: либо ждать четырнадцать дней, либо братькрокодильчиков живьем.

Сами понимаете, что задержаться в ТаиландеЛапиков не мог.

– Зачем ты их купил? – вытаращиласья.

– А че делать? – развел рукамиФедька. – Аванс-то тю-тю. Отдам Семену Кузьмичу крокодилят, пусть у нихмозги как хочет достает. Я обещал – доставил, дальше все!

– Как же мы их повезем? –озаботилась я.

Лапиков скривился:

– Ну… в чемодане.

– Ты с ума сошел! Во-первых, тюки«просветят» на границе, во-вторых, даже если крокодильчики благополучно попадутв самолет, они погибнут в багажном отсеке от холода и перепада температуры.

Федька почесал затылок:

– Сама-то ты чего предлагаешь?

– Давай прямо в коробке пронесем их всалон.

– Нет, не выйдет.

– Почему?

– Надо разрешение от ветеринара, а намего не успеть получить.

Мы пригорюнились и начали думать, как выйти изсоздавшегося положения. В голову лезла всякая чушь: положить рептилий в дамскуюсумочку; примотать веревками к ручной клади и заявить, что это чучело;отправить крокодилят бандеролью в Москву.