— И останется на обед? —встрепенулась леди Розмари. — О Благословенная Дева, надеюсь, нет! Мы неможем подать ни мяса, ни дичи, ни рыбы — ничего, кроме супа. Я разрешилакухарке зарезать ту старую тощую курицу, которая уже давно перестала нестись. Кобеду у нас будет лишь суп и хлеб, Роберт! Посуди, можно ли предлагать такойобед даже простому гостю, не говоря уж про эрла?

Роберт улыбнулся.

— Слуга не упомянул, что эрл останется наобед. Он просто собирался заехать и повидаться со мной. Кстати, слева впогребе, уцелела с лучших времен фляжка мальвазии. Скажи, а печенье у наснайдется?

Розмари кивнула, слегка успокоившись.

— Вот и хорошо, — заключил лордМорган. — Такого приема будет довольно для нежданного гостя, дорогая.

— Только перемените белье, милорд, —напомнила ему жена. — У вас на рубашке, прямо спереди, жирное пятно. Негодится принимать гостей в таком виде.

— Сию же минуту переоденусь, —пообещал Роберт.

И они поспешили разойтись: леди Розмари —исполнять обязанности хозяйки дома, лорд Роберт — на поиски свежей рубашки.Вскоре он вновь спустился вниз, облаченный в свой лучший, черный с шитьем,почти не ношенный, и потому отлично сохранившийся камзол, чистую, крахмальнуюрубашку с рюшами у ворота и на манжетах, черные бархатные бриджи, чулки в алуюи черную полоску и черные туфли с квадратными носами. Тяжелая серебряная цепь синкрустированным гранатами медальоном возлежала на дорогой ткани камзола. Онапредставляла собой единственную драгоценность лорда Моргана — помимо фамильногокольца червонного золота с зеленым, как кошачий глаз, бериллом — лорд носил егона левой руке, вместе с простым золотым обручальным кольцом, подаренным женойеще в давние времена.

— Ты по-прежнему самый привлекательный изизвестных мне мужчин, — объявила леди Розмари Морган мужу.

Роберт улыбнулся.

— А вы, мадам, прекрасны, как в первыйдень нашего знакомства.

— Нет, я постарела, — вздохнула ледиРозмари.

— В самом деле? Не замечал, —галантно отозвался ее супруг.

Розмари мило порозовела и негромко произнесла:

— Я люблю тебя, Роберт, всегда любила ивсегда буду любить.

Минуту они смотрели друг на друга, неотрываясь. А затем снаружи послышался стук копыт по усыпанной гравием аллее, илорд Роберт взял жену под руку и повел к двери, чтобы оказать знатному гостюнадлежащий прием.

Карие глаза Эдмунда Уиндхема не упустили ниединой мелочи, пока он проезжал через поместье. Земля вокруг была плодородной,но дурно возделанной. Он заметил, что леса уже вторглись на территорию пастбищ.От деревенских домов, несмотря на их опрятность, веяло бедностью, а играющие впыли возле домов дети одеты в лохмотья и явно недоедают. Однако они выгляделидовольно резвыми, а лица, появляющиеся в окнах деревенских хижин, казалисьдружелюбными и любопытными. Возможно, лорд Морган хоть и небогат, но хорошийхозяин.

Впереди, в конце аллеи, Эдмунд Уиндхемразглядел хозяина поместья, стоящего на ступенях внушительного каменного дома.Под руку лорд Морган держал миниатюрную хорошенькую женщину в шелковом платьевинного цвета, длинная верхняя юбка которого приоткрывала кремовую нижнюю,расшитую крошечными черными и золотистыми цветами. Ее белокурые волосы,разделенные пробором, лишь слегка прикрывал плотно облегающий золотистыйчепчик.

«Несомненно, хозяйка поместья нарядилась всвое лучшее платье», — решил лорд Уиндхем и улыбнулся. Супруги оказалиськрасивой парой.

Остановив коня перед крыльцом дома, он снебрежной грацией спешился и произнес:

— Лорд Морган? Я — Эдмунд Уиндхем.Премного благодарен, что вы согласились принять меня — несмотря на то, что освоем прибытии мне не удалось известить вас заранее.

— Хотя прежде мы не встречались, сэр, вывсегда желанный гость в Эшби. Позвольте представить вам мою жену, леди Розмари.

Эдмунд Уиндхем склонился над рукой леди Моргани учтиво прикоснулся губами к тыльной стороне ее ладони.

— Мадам, знакомство с вами — большаячесть для меня, — произнес он.

Она низко присела.

— Мы рады принять вас в Эшби, милорд.

«Приятный голос, несмотря на деревенскиеманеры», — подумалось Эдмунду.

— Прошу вас в дом, милорд, —пригласил Роберт Морган, с беспокойством озирая свиту эрла, состоящую поменьшей мере из дюжины лакеев.

Эдмунд Уиндхем заметил этот брошенный украдкойвзгляд и небрежно сказал:

— Если моим слугам позволят напоитьлошадей, они подождут меня здесь.

— Должно быть, они сами измучились отжажды, милорд, — возразила леди Морган. — Я велю слугам принести им сидра.Сожалею, что не могу предложить вина — наш погреб слишком мал.

Эрл улыбнулся ей, и дрожь прошла по телуРозмари Морган до кончиков пальцев.

— Им будет вполне довольно воды, уверяювас, мадам.

Сладкий сидр — это уже баловство. Хотя долженпоблагодарить вас за гостеприимство, — он повернулся и последовал захозяином в дом.

Отдав ожидающим слугам краткие приказания,леди Розмари поспешила вслед за ними. Подав мужчинам в библиотеку мальвазию исладкое печенье, она повернулась, чтобы уйти.

Но эрл остановил ее.

— Вероятно, милорд, вашей супруге лучшеостаться. То, с чем я прибыл, касается вас обоих.

Лорд Морган кивнул жене, и она устроилась вкресле рядом с ним.

— Прошу вас, говорите, милорд, —предложил он.

— На протяжении восемнадцати лет, —начал эрл, — я был женат на леди Кэтрин де Хейвен. Тринадцать месяцевназад скончалась моя жена. Мы были бездетны. У меня есть наследник, старший сынмоей сестры, но самому мне еще тридцать пять лет — достаточно времени, чтобыстать отцом. Насколько мне известно, у вас восемь дочерей. Надеясь, что однаили несколько из них уже достигли брачного возраста, я прибыл просить в женывашу дочь.

Роберт Морган услышал, как его жена тихоахнула, и подумал, не отвисла ли от удивления его собственная челюсть. Однакоиз его уст прозвучал сдержанный ответ:

— Это большая честь для меня —породниться с вами, милорд! У меня и вправду есть дочери на выданье, но,несмотря на древность рода и обширное поместье, я небогат.