– Нам всем надо расслабиться. По-настоящему расслабиться, –убеждал Артем уцелевших телевизионных чиновников.

Чиновники реагировали по-разному, одни одобряли его проект,другие скептически пожимали плечами, резонно замечая, что сегодня и так каждаяразвлекательная программа пытается изо всех сил расслабить бедного телезрителя,растворить его мозги до желеобразного состояния. Впрочем, ни одобрение, нискепсис этих чиновников уже не имели значения. Они слетали со своих постов, какпоздней осенью последние листья.

«Добро» на программу подписал новый заместитель директораканала всего полтора месяца назад, но не потому, что хотел помочь телезрителямрасслабиться. Просто он смекнул, что в такую программу легко можно втискиватьлюбую, самую наглую косвенную рекламу. По неофициальному устному соглашению, откаждого платного сюжета Артем Бутейко обязан был отстегивать заместителюдиректора тридцать процентов. Это были бесконтрольные и в общем легкие деньги.Программу Артем делал практически из ничего.

Любому событию он умел придать оттенок скандальности.Каждый, самый незначительный шаг знаменитой личности журналист Бутейко могпрокомментировать таким образом, что зрителя не покидала иллюзия, будтознаменитыми и богатыми становятся только отъявленные мошенники, наглые ловкие мерзавцы,изощренные развратники, проходимцы, а он, честный рядовой телезритель,благородный обыватель, остается по ту сторону экрана исключительно из-за своейприродной добропорядочности и отсутствия нужных связей.

Но искусством создавать подобные иллюзии и зарабатывать наэтом деньги владели многие. На самом деле платные сюжеты содержали пикантнуюинформацию, которую знаменитости сами с удовольствием открывали публике. Артемотдавал себе отчет, что для настоящего успеха необходимы настоящие скандалы. Публикас каждым годом становилась все искушенней и привередливей, интуитивночувствовала подвох и ждала чего-то большего, чего-то совсем уж запредельного,запретного, оглушительного, вовсе не предназначенного для ее жадных глаз иушей.

Чтобы интерес к программе не увял, чтобы зритель нечувствовал себя обманутым, пора было начать разбавлять дозволенную грязьнедозволенной, выдавать то, что знаменитости предпочитают скрывать. УсталостьАртема, головная боль, красные слезящиеся глаза – все это было следствиемнескольких бессонных ночей, которые он провел на лавочке в одном из тихихдворов в центре Москвы, держа наготове маленькую видеокамеру со.светочувствительным объективом. Он занимался привычным для себя делом, охотойза знаменитостью.

Неделю назад он случайно услышал, как одна из самыхизвестных телеведущих, политический обозреватель первого канала ЕлизаветаПавловна Беляева, в баре в «Останкино» тихо разговаривала по своемурадиотелефону. Что-то сразу насторожило опытного репортера, то ли ее интонация,то ли напряженность позы. Она не подозревала, что к разговору кто-топрислушивается, Артем сидел у нее за спиной, к тому же прятался в тени, да инароду в баре было много.

– Перестань, пожалуйста… нет, не нужно… Юра, послушай меня,только спокойно… я не могу, я обещала… ну потерпи еще пару дней… – говорилаБеляева, прикрыв трубку ладонью, – хорошо, Юраша, я заеду к тебе сразу послеэфира.

Артем знал, что эфир у нее заканчивается в половине первогоночи. Ему было известно, что мужа телеведущей зовут Михаил Генрихович, братьеву нее нет, ни родных, ни двоюродных. Его вдруг страшно заинтересовало, к какомуэто нетерпеливому «Юраше» сорокалетняя звезда, образец добропорядочности,верная жена, мать двоих детей, собирается заехать в такое позднее время.

Собственной машины Артем не имел. Он поймал у телецентранеприметную «копейку», и за сотню рублей водитель согласился везти его хоть накрай света.

Следовать за вишневой «шкодой» Елизаветы Павловны по пустымночным улицам было совсем не сложно. «Шкода» доехала до центра и свернула впереулок неподалеку от метро «Новокузнецкая», оттуда во двор. Бутейкорасплатился и отпустил шофера.

Во дворе было светло от снега и ярких фонарей. Опытный глазАртема тут же нашел укрытие, щель между «ракушками», откуда отличнопросматривались все подъезды добротного сталинского дома, стоящего буквой"П".

Беляева припарковала машину и не успела выйти, как к нейкинулся крупный толстолапый щенок добермана-пинчера. Собака бурно радоваласьЕлизавете Павловне, и почти так же бурно обрадовался хозяин, невысокийкоренастый мужчина с поводком в руке.

И вот тут Артем чуть не зарыдал. Беляева и этот мужчинаобнялись и стали целоваться прямо на улице, в пустом дворе. Артем готов былбиться головой о железную стену «ракушки». При нем, как назло, не оказалось нивидеокамеры, ни даже фотоаппарата. Он отлично знал, что это не ее дом, не еемуж и не ее собака.

Щенок почуял чужого, принялся лаять на «ракушки», и Артемсмылся от греха подальше. Елизавета Павловна могла его заметить, а это вовсе невходило в его планы.

С тех пор каждый свой свободный вечер он проводил в этомдворе, пару раз видел мужчину со щенком, разглядел его довольно подробно. Условоохотливой пожилой почтальонши за десятку выяснил, что зовут его ЮрийИванович Захаров, ему сорок три года, он ветеринарный врач, давно разведен,есть ли дети, неизвестно, живет один, недавно завел себе щенка добермана. Артеммог бы запросто ветеринара заснять, однако без Елизаветы Павловны это не имелосмысла. А она все не появлялась.

Его сжигал профессиональный азарт. Больше всего на свете емухотелось, чтобы сцена страстных объятий и поцелуев повторилась на «бис», но ужена экране, в его авторской программе, и ради этого он мог не спать хоть десятьночей подряд, мерзнуть в пустом дворе с видеокамерой наготове.

Несмотря на крайнюю усталость, Артем готов был сегодня,сразу после программы, опять мчаться в тот тихий двор у «Новокузнецкой», однакознал точно, что уже нет смысла. Вчера утром героиня вожделенного скандалаулетела в Монреаль на неделю.

В дневных новостях по всем телеканалам было показаноофициальное открытие крупной международной конференции по правам человека.Среди членов российской делегации была одна из самых известных и обаятельныхженщин, кандидат исторических наук, политический обозреватель первого каналаЕлизавета Павловна Беляева. Артем мог со спокойной душой ехать после программыдомой и отсыпаться. В ближайшие пять дней скандального «эксклюзива» о тайномромане популярной телеведущей Елизаветы Беляевой ему снять не удастся.

* * *

Саня Анисимов расправил шарф перед зеркалом в прихожей,пригладил волосы и, прежде чем открыть дверь, заглянул в полумрак гостиной,произнес как можно небрежней:

– Наташка, я ушел! – Он не ждал никакого ответа, они с женойсегодня трижды ссорились и только дважды мирились.