– Наверняка мама спросила, кто ты такой и почему меня ищешь. Что ты сказал?

– Что я твой бывший работодатель.

Это в какой-то мере было правдой.

– И все? – удивилась Белла.

Она не могла поверить, что ее мать удовлетворилась таким ответом и не продолжила свои обычные расспросы. Но Блейк обладал способностью убеждать людей. Даже она сама после получасового разговора с ним согласилась стать суррогатной матерью для их с Викторией ребенка.

– Может быть, ты что-то добавил?

– Нет. Я сказал, что ты какое-то время присматривала за моим сыном, и теперь я хотел бы узнать, как у тебя дела.

– Как видишь, у меня все хорошо.

Блейк окинул ее взглядом с головы до ног:

– Да, ты действительно в порядке. Выглядишь потрясающе.

– Спасибо.

Хотя Блейк явно не имел намерения заигрывать с ней, Беллу обдало жаром. Было бы стыдно, если бы он заметил, как ее тело реагирует на него.

– А как твои дела? – спросила Белла.

– Много дел, как всегда.

– Как всегда, – повторила она, стараясь выпутаться из сетей его очарования.

Они общались, как старые знакомые. Словно не было этих девяти месяцев.

– Как всегда, трудоголишь? – уточнила Белла, чтобы заполнить паузу.

Он помотал головой:

– Уже нет. Теперь я прихожу домой к пяти часам вечера. Мой сын для меня превыше всего.

Блейк говорил твердо и уверенно, подчеркивая, что он не похож на своего отца, которого почти не видел. Отец дневал и ночевал в офисе, а в выходные разъезжал по делам. До того как Белла стала суррогатной матерью, она много размышляла о Блейке и его занятости и сомневалась, что ребенку будет хорошо в семье, где папа постоянно отсутствует. Однако, услышав историю его детства, она поняла, что Блейк не собирается повторять ошибки отца.

– Я рада, – сказала Белла.

– Я знаю.

Его непроницаемое лицо смягчилось – как в тот день, когда врач-узист объявил, что родится мальчик.

Внезапно счастье охватило Беллу. Сердце учащенно забилось. Белла с удивлением констатировала, что она, как и прежде, чувствует настроение Блейка. Она все еще была очарована им, его ямочками на щеках, которые появлялись в редкие моменты, когда он улыбался.

– Я не сомневалась, что ты будешь прекрасным отцом, – сказала Белла. – Именно поэтому я согласилась выносить ребенка для тебя и Виктории.

– Это оказалось сложнее, чем я думал, – улыбнулся Блейк, его взгляд стал рассеянным, как будто он смотрел не на Беллу, а заглядывал к себе в душу. – Но за все усилия воздается сполна.

– Как Эндрю? – поинтересовалась Белла.

Ей было очень приятно, что Блейк и Виктория, выбирая имя для сына, использовали часть ее фамилии.

– Мы ласково зовем его Дрю, – пояснил Блейк. – Он смышленый, любознательный и счастливый.

– Звучит восхитительно.

Белла скрестила руки на груди, ощутив боль в сердце. Как же она сожалела, что не была рядом с Дрю все это время.

– Какие планы на лето? – поинтересовался Блейк.

Вопрос застал женщину врасплох.

– Мы… мы с моей соседкой по квартире собираемся помочь нашей подруге в кафе. А зачем тебе?

– Я ищу няню для Дрю. Девушка, которая присматривала за ним, сломала ногу. Мне нужен человек, который заменил бы ее на ближайшие два месяца.

– Существует множество агентств, которые могут предоставить квалифицированную няню, – заметила Белла.

– Мне известно, как работают эти агентства. В прошлый раз я побеседовал с тридцатью кандидатками, прежде чем нашел Талию. Мы с Дрю уезжаем на лето в Хэмптон, и я бы хотел, чтобы ты присоединилась к нам.

Белла вначале растерялась, но смогла собраться и дать сдержанный ответ:

– Мне очень приятно, что ты подумал обо мне как о няне для сына.

Только на самом деле это не было приятно. Это было невыносимо. Ей с таким трудом удалось оторваться от малыша после родов, а теперь Блейк предлагает заботиться о нем целых два месяца. Как она может не полюбить его радостный смех, его улыбку, его сладковатый запах… Она носила его под сердцем, поглаживала его, когда он толкался в ее животе. Белле казалось, что быть суррогатной матерью очень легко. Еще в школе она решила, что материнство не для нее. Она не хотела стать похожей на свою мать и посвятить жизнь детям. Будучи самой старшей, Белла постоянно возилась с младшими братьями и сестрами, а потому мечтала освободиться от подобных обязанностей. Однако, когда она носила под сердцем Дрю, ее взгляды на жизнь изменились.

Белла пыталась заглушить эмоции. Они были опасны.

– Я вряд ли смогу, – наконец сказала она.

Блейк хитро прищурился:

– Я заплачу тебе больше, чем ты получишь, работая летом официанткой.

– Как это щедро с твоей стороны.

Блейк, вероятно, считает, что она согласилась выносить Дрю только ради денег. Это, безусловно, правда, но не вся. Белле действительно нужны были деньги, но, кроме того, она очень хотела помочь ему и Виктории. Белла собиралась поддерживать контакт с ними и после родов, но Виктория была против.

Она настоятельно просила Беллу исчезнуть, чтобы они с Блейком и Дрю могли зажить полноценной семьей. Что ж, это ее право. Это угнетало Беллу, но она никогда не стала бы встревать между мужем и женой.

– Ты уже обсудил это с Викторией? – осторожно спросила молодая женщина.

– Мы развелись два месяца назад, – ответил Блейк.

– О!

Новость потрясла ее. Что же случилось с мечтами Виктории о семье?

– Оказалось, Вики не была готова стать матерью, – пояснил он.

Белла уловила боль разочарования в голосе Блейка. Ее будто обдало пронизывающим январским ветром, и она содрогнулась.

– Она получила второстепенную роль в мюзикле и полностью отдалась работе.

Белла негодовала. Сначала Виктория изгнала ее из жизни Дрю, а потом сама бросила его.

– Ты предполагал, что она так поступит?

– Нет, это было неожиданностью.

И для Беллы тоже.

Виктория активно готовилась к материнству, часто цитировала книги, рассказывающие, как стать идеальной мамой. Но именно Блейк сопровождал Беллу на УЗИ и на осмотр к врачу, а его жена бегала на прослушивания. Белла переживала, что Блейк много работает и не сможет проводить достаточно времени с сыном. Выходит, она волновалась не за того родителя. Слабым звеном оказалась Виктория.

– Мне так жаль, – сказала Белла.

Она ободряюще похлопала его по плечу и тут же пожалела об этом. Жар разлился по ее телу. Она убрала руку, но было поздно. Она боялась, что Блейк обратит внимание на ее замешательство, но даже если он и заметил, то не подал виду.