получится унести с собой. Может быть после смерти я буду все таким же? Сохраню свою внешность, только вместо тела будет дымка. Сохраню воспоминания, только на этот раз они не будут болеть, а будут лишь знанием. Может, я смогу летать, когда стану духом и полечу туда, куда захочу, где еще не был, но так хотел попасть. А может, я просто усну и все забуду, и исчезну без возможности вернуться обратно.

Я не смог.

Я положил таблетки на стол и выключил ноутбук. За окном светало. Было лето, поэтому светает сейчас очень рано. Мне стало вдруг душно, будто кислород в моей комнате начал заканчиваться, будто мысль о самоубийстве уже так хорошо запрограммировалась в моей голове, что стала реальностью.

Мне стало страшно. Я решил выйти на улицу, чтобы просто подышать. Мне хотелось вдохнуть свежего воздуха. Хотя, несколько мгновений назад, я мог осознанно перестать это делать.

Уже давно мы продали ту коммунальную квартиру и живем в отдельном доме, который достался в наследство от дедушки. За домом был приусадебный участок, мама сажала там цветы и овощи. Я даже не подозревал, как вкусно тут пахнет по утрам. Я вошел в сад и медленно прошел к столику с лавочками, которые соорудил мой отчим и за которым моя семья часто отдыхает после тяжелого трудового дня.

Я сел на лавочку и обнял себя руками. На улице было очень тихо, только птицы начали просыпаться. Солнце еще не выглянуло, но уже отогнало тьму, постепенно осветляя небо. А я смотрел на это небо, которое будто бы было покрыто тучами.

“Эрик…”

Кто-то позвал меня по имени. Это было очень тихо, но будь хоть на полтона выше, я бы непременно вздрогнул. Я оглянулся — никого. Наверное показалось. Так я подумал я, пока мое имя не прозвучало еще раз.

В зарослях сливы и терновника, практически сливаясь со столбами деревьев, стоял мужчина. Я пристально смотрел на него, но не видел лица, лишь расплывчатые очертания. Я носил очки, поэтому списывал это на плохое зрение. Однако, подойдя ближе, понял, что человек почему-то странно переливается на ветру, будто сам колышется вместе с листьями деревьев. Мне не было страшно. Он меня не пугал. Он мне даже нравился, и я смутно пытался отыскать этого человека в своей памяти, потому что мне казалось, что я точно его знаю.

Я его знаю.

— Здравствуй, Эрик. Как поживаешь? — спросил меня человек. Его голос звучал гулко, как-то отдаленно, но эти нотки также были мне знакомы.

— Не очень, — ответил я. — Я хотел покончить с собой несколько минут назад.

— Я знаю, поэтому я и пришел к тебе. Ответь мне, зачем?

— Мне больно. Мне страшно. Мне непонятно. Мне невыносимо. Я не могу больше это терпеть. Я не могу выносить эту боль вперемешку с пустотой, я не могу и не хочу…, — я запнулся и тяжело вздохнул. Затем произнес вновь. — Мне страшно.

— Понятно. Но все же ты стоишь сейчас передо мной, ты не сделал того, что хотел.

— Я не смог, — честно признался я.

— Что тебя остановило?

Я задумался.

— Мне стало страшно.

— Так же страшно, как тебе сейчас?

— Нет, — ответил я. — Еще страшнее.

Мужчина подошел ко мне вплотную, нежно и осторожно взял мое лицо в руки, положив ладони на щеки и пристально посмотрел в глаза. Его ладони были приятны наощупь, а от его взгляда по моим щекам вновь потекли слезы. Не от страха, нет, но от того, что внутри меня будто прорвалась дамба; будто камень, преграждающий путь ручью был, наконец, смыт и унесен течением.

Он продолжал смотреть на меня своим пронзительным взглядом, а я смотрел на него в ответ, иногда зажмуривая глаза от слез и тихо всхлипывая. Этот взгляд был мне знаком, вся сущность этого человека была мне знакома, находила какой-то отголосок внутри, кричала, звала, прорывалась радостью сквозь тьму боли и страдания.

— Эрик, запомни мои слова, — ласково произнес мужчина. Он смотрел на меня с легкой улыбкой на губах. — Запомни их навсегда. Ты — красив, ты — молод, ты — бесценен, ты — уникален. Такого, как ты, в этом мире не существует. И никогда не будет существовать. Цени ту жизнь, что у тебя есть, цени ее, люби ее, люби себя. В жизни ты будешь сталкиваться с неудачами, потрясениями, болью, разочарованием, разбитым сердцем и страданием. Но в твоей жизни будет и радость, и счастье, и любовь, и успех. Ты еще не знаешь, что готовит тебе твое будущее, но я это знаю, и это потрясающе. Ты добьешься успеха, ты полюбишь и будешь любим, ты будешь счастлив. Поверь мне. Ничего не бойся, иди вперед. Ты не ошибешься, тебя охраняют. А если ошибешься, то знай, что это не просто так, эта ошибка приведет тебя к правде. Будут дни, когда тебе будет казаться, что все, что тебя сопровождает — это неправильные решения. Игнорируй это. Именно неправильные решения и ведут к истине.

Ты забудешь все то, что я сказал тебе сейчас, но через много лет в твоей памяти возникнет этот образ, и тогда ты, наконец, вспомнишь мои слова, ты будешь благодарен, потому что поймешь, что я говорил тебе правду. Та боль, что сидит в тебе сейчас, она нужна тебе. Она нужна для того, чтобы ты понял, чтобы ты вынес урок, чтобы изменился, чтобы повзрослел. То, что происходит с тобой сейчас — это подготовка к тому, о чем ты просил. Переживи это. Постарайся быть сильным. Не осуждай себя за неправильные решения, ведь они преподают тебе урок, все твои ошибки невероятно ценны.

Ты бесценен, помни это.

Я смотрел на него с открытым ртом, потому что все то, что он сказал мне, вызывало во мне интерес, и какое-то время я не мог выдавить ни слова, продолжая смотреть на этого мужчину заплаканными глазами. Наконец, он отпустил мое лицо и отошел назад, по-прежнему продолжая улыбаться. Я же сделал шаг вперед. Конечно я не мог просто так ему поверить.

— Откуда… откуда вы все это знаете?

— Я был на твоем месте. Я знаю, о чем говорю.

И последний вопрос, который волновал меня не меньше предыдущего.

— Простите, но кто вы такой? — И не дав ему ответить, я продолжил. — Мне кажется, я вас знаю. Ощущение, будто где-то видел, мне знакомы ваш голос, ваша внешность… Мы могли где-то видеться?

Человек усмехнулся.

— Конечно, мы виделись.

— Но где? Я не могу вспомнить…

— Чтобы понять, ты должен кое-что сделать прямо сейчас.

— Что? Что