Триша хотела сказать матери, что Пит уже вышел издетсадовского возраста и негоже ставить его в угол: когда-нибудь делозакончится тем, что они вернутся и не найдут его, а потом выяснится, что онуехал домой на попутке. Но, разумеется, ничего не сказала. Плохой была самаидея субботних экскурсий, но мамик никогда бы этого не признала. По завершениинекоторых подобных мероприятий Куилла Андерсен выглядела лет на пять старше. Вуглах рта появлялись глубокие морщины, и она непрерывно терла висок, словно унее болела голова… но отказываться от субботних выездов Куилла не собиралась.Триша это знала. Может, если бы их мать участвовала в битве на рекеЛиттл-Бигхорн, индейцы, возможно, все равно одержали бы победу, но досталась быона им более дорогой ценой.

В ту субботу они собрались посетить малонаселенный район взападной части Мэна. Именно там Аппалачская тропа[4] покидала этот штат,переходя в Нью-Хэмпшир. В пятницу вечером, сидя на кухне, мамик показывала имбуклет с красочными фотоснимками. На них улыбающиеся до ушей туристы илирадостно топали по лесной тропе, или любовались красотами пейзажа, стоя наобзорных площадках. Прикрывая ладонью глаза от солнца, поверх заросших лесомдолин они смотрели на каменистые, изъеденные временем, но все еще внушающие благоговейныйужас вершины центральной части Уайт-Маунтинс[5].

Пит, изнывая от скуки, лишь изредка брезгливо поглядывал набуклет. Мамик, впрочем, отказывалась замечать, что ее сын выказывает кнамеченному походу полнейшее равнодушие. Триша же – у нее это начало входить впривычку, – наоборот, горела энтузиазмом. В такие моменты она напоминала себеучастницу телевикторины, которая разве что не писает кипятком от перспективывыиграть набор кухонной посуды. А что она чувствовала на самом деле? Онаощущала себя клеем, который соединял воедино две половинки разбитого целого.Качество клея оставляло желать лучшего.

Куилла закрыла буклет, положила на стол последней страницейкверху. Эту страницу составители буклета отвели под карту. Куилла постучалапальцем по извилистой синей линии:

– Это шоссе 68. Мы оставим машину здесь, на этойавтостоянке. – Ее палец указал на маленький синий квадратик. А потом двинулсяпо извилистой красной линии. – Это отрезок Аппалачской тропы между шоссе 68 ишоссе 302 в Норт-Конуэй, штат Нью-Хэмпшир. Его длина всего шесть миль, и онотнесен к категории средней сложности. Хотя… есть маленький участок, которыйсчитается сложным, но нам все равно не понадобится альпинистское снаряжение.

Куилла постучала пальцем по другому синему квадратику. Питподпер голову рукой, демонстративно глядя в другую сторону. Ладонь оттянулалевый уголок рта, казалось, он ухмыляется. В этом году у Пита появилисьпрыщики, и свеженькая порция блестела на лбу. Триша любила брата, но иногда,как в этот вечер за кухонным столом, когда мамик объясняла завтрашний маршрут,она просто ненавидела его. Ее так и подмывало сказать Питу: все потому, что ты– «мокрая курица». В этом, собственно, и состояла проблема, как сказал бы ихотец. Пит хотел вернуться в Молден, поджав между ног свой маленький хвостик,потому что он был «мокрой курицей». Он не думал о матери, не думал о Трише, недумал о том, а хорошо ли ему будет у отца. Пита заботило только одно: он твердознал, что в Молдене ему не придется есть ленч в одиночестве. И никто не будетзвать его Компи.

– Вот автомобильная стоянка, к которой мы выйдем, –продолжала мамик, то ли не видя, что Пит не смотрит на карту, то ли предпочитаяэтого не замечать. – Автобус приезжает сюда примерно в три часа. На нем мыдоедем до нашего «доджа». А через два часа уже будем дома. Если вы не оченьустанете, я поведу вас в кино. Что вы на это скажете?

В тот вечер Пит ничего не сказал, зато утром говорил непереставая, начиная с того самого момента, как «додж» тронулся с места. Нехотел он брести по Тропе, глупо это, идти на своих двоих; опять же синоптикиобещали дождь; почему они должны проводить всю субботу, шагая по лесу аккурат вто самое время года, когда кишмя кишит мошкара; а если Триша заденет рукойядовитый плющ… и так далее, и так далее, и так далее. Та-та-та. Ему дажехватило наглости сказать, что это время он мог бы потратить на подготовку кэкзаменам. Уж Триша-то знала, что по субботам Пит не занимался никогда.Поначалу мамик не реагировала, но в конце концов Пит ее достал. Он всегдадобивался своего, чуть раньше или чуть позже, в зависимости от ситуации. К томувремени, как они свернули на автостоянку у шоссе 68, костяшки пальцев Куиллы,сжимавшие руль, побелели, а говорила она отрывистым тоном, так хорошо знакомымТрише. Мамик медленно, но верно подходила к точке кипения. А ведь шестимильнаяпрогулка по лесам западного Мэна еще не началась.

Поначалу Триша пыталась их отвлечь, вскрикивая что-нибудьголоском потенциальной обладательницы набора кухонной посуды всякий раз, когдаони проезжали мимо амбара, пасущейся лошади или живописного кладбища, но мать ибрат полностью ее игнорировали, и какое-то время спустя Триша пересталаподавать голос, затихла на заднем сиденье с Моной (отец любил называть ееМонья-Болонья) на коленях и рюкзаком справа под боком. Сидела, слушая перепалкуматери и брата и гадая, а не заплакать ли ей, чтобы не сойти с ума. Могут липостоянные семейные склоки свести с ума? Может, мать терла виски подушечкамипальцев не потому, что у нее болела голова? Может, таким образом она пыталасьостановить некие разрушительные процессы в мозгу?

Чтобы отвлечься от словесной перепалки, проистекавшей напереднем сиденье, Триша погрузилась в свою любимую грезу. Она сняла бейсболку«Ред сокс» и посмотрела на размашистую роспись на козырьке. Роспись этапомогала Трише настроиться на нужную волну. Роспись Тома Гордона. Питу нравилсяМо Вогн. Мамик больше благоволила к Номару Гарчапарре, а вот у нее и у ее отцалюбимым игроком «Ред сокс» был Том Гордон. В «Ред сокс» Том Гордон былфинишером: выходил на поле в восьмом или девятом иннинге[6], когда матчблизился к концу, а «сокс» вели в счете. В такой ситуации тренеры отдавалипредпочтение питчеру[7], которому доверяли на все сто процентов.