– Почему? Можно изнасиловать…

– Он этого не делал.

Николай задумчиво кивнул, словно соглашаясь со своими мыслями:

– Он сделал так, что ты сама захотела?

Вера отвела взгляд.

– Я не знаю… Я знаю только одно: я люблю его. Люблю его сына… Хочу, чтобы Витя жил с нами…

– Это он сделал! Он заставил тебя полюбить!

– Теперь уже это не важно… Извини.

Вера отвернулась и быстрым шагом направилась к веранде, где ее ждал Дениска.

* * *

Прямой эфир был в самом разгар: оживленный ведущий, любопытные зрители, сосредоточенные операторы за камерами…

Гудовский повертел в руке пластмассовую чашку, постучал ею по столу.

– Обычная чашка, из пластмассы. Кто-нибудь хочет проверить?

Какой-то парень встал и подошел к столу, взял чашку, сжал в руке, а потом попробовал «на зуб». В зал послышались смешки. Молодой человек передал чашку подошедшей следом зрительнице.

– Все нормально? – поинтересовался Гудовский. – Без мухлежа?

Парень кивнул, а женщина пожала плечами:

– Чашка как чашка…

– Тогда начнем.

Он забрал чашку и подал ее Арбенину, а зрители пошли на свои места. Николай сжал чашку в ладони.

– А мы пока поболтаем, да? Я слышал, когда вы работали психиатром, активно исцеляли не только души, но и тела.

– Когда понял, что могу помочь людям – пытался это делать, правда, не всегда официально… Порой удавалось остановить воспалительные, опухолевые процессы в тех случаях, которые официальная медицина признала безнадежными.

– Каким образом?

– Не знаю… Никто не знает. Позже, в лаборатории, ученые пытались объяснить это какими-то физическими законами, но так и не смогли…

– Насколько я знаю, это длилось не долго? Была какая-то шумная история… Можете о ней рассказать?

– Ко мне обратились из городской администрации – конечно, неофициально. Дочери крупного чиновника должны были ампутировать ногу… До этого я несколько раз восстанавливал проходимость сосудов, и людям удавалось избежать ампутации… В случае с девочкой это не удалось – было уже слишком поздно… Обвинили в нанесении тяжкого вреда здоровью, полгода провел в следственном изоляторе… Потом дело закрыли.

– А это что у нас капает?! – прервал его Гудовский и указал на журнальный столик, куда из ладони Арбенина упала крупная цветная.

Николай разжал руку – в его ладони обнаружилась покореженная чашка, пластмасса по краям которой расплавилась. На столик упала еще одна капля жидкой пластмассы.

– Что вы сделали с чашкой?! – притворно ужасается Гудовский. – Это потрясающе!!

Он взял чашку за ручку двумя пальцами и продемонстрировал зрителям. Зал буквально взорвался аплодисментами.

* * *

Открывшая дверь Ольга Баранова растерянно воззрилась Гену Малькова с «дипломатом» в руке.

– Гена, я узнала его… В передаче Славы Гудовского!.. Это же он ко мне приходил?

– Он, – подтвердил Мальков, походя в комнату.

– Зачем вы пустили его в телевизор?!

– Представь: ты сидишь за столом, у тебя отличные карты, можешь легко выиграть… Но особый шик: дать сопернику шанс! Надежду, что он вот-вот победит… Чтобы, проиграв, он повесился. – Мальков поставил на стол «дипломат»: – Здесь почти все билеты на его первое выступление, которые пойдет в прямом эфире… Поможешь собрать зал?

* * *

Анна Владимировна потрясла за плечо спящего сына.

– Коля, вставай! У нас гости…

– Какие гости в три часа ночи?!

Раздраженный Арбенин открыл глаза и хотел еще что-то сказать, но увидел лицо матери и осекся. Она была чем-то очень напугана, в глазах стояли слезы.

Николай молча встал, оделся и пошел в гостиную. Там сидел напряженный Юра и двое мужчин, которые, как вспомнил Николай, когда-то якобы его похитили.

– Одевайся, нас ждут, – бросил один из них старшему Арбенину.

– Кто?

– Тот, кто не любит долго ждать.

Николай пристально посмотрел на брата, а тот, чуть не плача, простонал:

– Коля, правда: мы не так договаривались!..

Глубокой ночью братьев Арбениных привезли в ресторан. За столиком их ожидал Патаев.

– В расписке указан лишь процент – не сказано, когда Юра должен вернуть деньги, – небрежно пояснил он.

– Мы же договорились – через месяц!

– Ситуация изменилась, – Патаев был чрезвычайно доброжелателен. – Деньги нужны мне завтра.

– У вас наверняка есть вариант решения проблемы? – спросил Николай.

– Есть, – Патаев кивнул одному из своих подручных.

Тот достал из внутреннего кармана пиджака фотографию и положил на стол. На снимке изображен какой-то молодой мужчина.

– Один мой должник, – пояснил Патаев. – Три месяца не можем найти… Найдешь – вообще порвем вашу расписку.

– Это исключено.

– Завтра, в восемь вечера, жду вас здесь же и с деньгами.

Николай встал и молча направился к выходу, и потерянный Юра последовал за ним.

* * *

Ранним утром торговцы, как обычно, располагались на своих местах – раскладывали и развешивали товары. Реваз с огромными сумками, быстро шедший по проходу, замедлил шаг, увидев возле торгового места Ларисы Николая.

– Лариса, мне очень нужны деньги!

– А где я их возьму? Рожу? – возмутилась Лариса.

– Только не ври, что у тебя все деньги в товаре! – Николай обиделся, но старался не подавать вида.

– А где?! Только что новую партию проплатила!

– Ну, поговори с кем-нибудь…

– Сам поговори, – буркнула Лариса. – Ты теперь известная личность!

Николай лишь мрачно усмехнулся. Лариса, задумавшись, покачала головой.

– Никто не даст, без толку… Сейчас кидают на каждом шагу, все боятся.

* * *

Юра Арбенин и Михаил Зубарев были единственными посетителями шашлычной. Вскоре к ним присоединился сумрачный Николай.

– Может, ограбить кого-нибудь? – тоскливо вздохнул Юра. – А что? Робин Гуд тоже людей грабил… Найдем какую-нибудь сволочь, подойдешь к нему, скажешь: «Дай пять тысяч», – он потом и не вспомнит…

Николай поморщился, а Михаил выразительно взглянул на Юру.

– Шучу я, шучу…

– Ничего, разберемся, – упрямо сказал Зубарев. – Зато в ДК все отлично!.. Я вчера зашел: на шестое число уже вообще билетов нет!