9.3

Заперев дверь, я первым делом подошла к зеркалу и приняла максимально серьёзный вид для проведения с собой беседы.

— Галя, соберись! Молодость и гормоны — это прекрасно, но вспомни свой опыт! Нельзя просто взять и переложить свои проблемы на чьи-то плечи. Не ровён час, останешься без ничего. Надейся только на себя, свой ум и навыки! — сказала отражению, и мозги как-то сразу прояснились.

Чего растеклась лужицей спрашивается? Это я явно от растерянности не смогла приспособиться к изменениям в организме. Но теперь-то, когда узнала корень проблемы, все встало на свои места.

Я взяла дневник Консуэло, уселась с ним на кровать и открыла страницу, на которой остановилась. После пояснений про наложенные на печатку чары великая пряха перешла к урокам:

«Дорогой мой приемник, я почти уверена, что ты совершенно незнаком с нашей фамильной магией, потому что раньше искра в тебе еле теплилась. Так вот сейчас для тебя самое главное — увидеть свою силу и научиться ею управлять. Для начала возьми в руки любой предмет, внимательно на него посмотри, впитай в себя его образ. Сядь прямо, закрой глаза и мысленно воспроизведи в памяти эту вещь, разделив на составляющие. Обрати внимание на все переплетения и соединения. Запомни их и потом попытайся воспроизвести руками из обычных ниток. Когда ты научишься соединять нити, мы перейдём к использованию силы. Суть пряхи в созидании, а не в разрушении»

Консуэло Лианор писала примерно о том, что я уже проделала с помощью Доминги. Но сейчас мне представился шанс проверить свои силы без поддержки другого мага.

Я не стала вставать и искать предмет, ведь у меня в руках была тетрадь, на которой я и решила потренироваться. С минуту пристально на неё смотрела, запоминая каждую черточку и трещинку на переплёте. Даже рукой провела по шершавым страницам, чтобы добавить тактильных воспоминаний. А потом медленно закрыла глаза, и в тот же миг перед ними вспыхнул переливающийся разноцветными нитями сложный узор.

У меня и раньше не было никаких сомнений в том, что пряха вложила в свои записи магию, а сейчас я это отчётливо увидела. Нити букв сплетались в тонкие косички, листы стелились молочной гладью, переплёт пестрел узлами, а по периметру дневника тянулась защитная чёрная вязь проклятия, которое не давало открыть записи пряхи посторонним.

Зрелище было завораживающим, а поставленная пряхой задача казалась невыполнимой. Но я открыла глаза и решительно отправилась искать нитки. Целую коробку разноцветных мотков нашла в комоде Абигаль и, удобно устроившись на полу, принялась за работу. Трудилась с час, но проснулись дети, и я отвлеклась на то, чтобы накормить их полдником и отправить гулять с Грес. Потом вернулась к плетению. Много раз закрывала глаза, чтобы подсмотреть особенно сложные узлы, но магия работала, и у меня каким-то волшебным образом получалось понять, как именно они выполнялись. Затекли плечи и спина, но всё же к ужину я добилась результата — выложенная на полу из нитей книжица вполне себе копировала магический узор оригинала. Тогда я рискнула почитать, что пишет Консуэло Лианор дальше.

«Ну вот ты уже и освоил азы, мой дорогой приемник! А теперь влей в свое изделие силу пряхи. Проведи над ним ладонями, делясь своей магией и даруя жизнь. Пробуй пока не научишься!»

Не возьмусь утверждать по какой точно причине — то ли я поверила в себя, то ли кольцо имело большой заряд магии, то ли из-за вложенной в дневник магии пряхи, — но результата я добилась с первого раза! Едва распростёрла ладони, с них сорвалась мощная энергетическая волна, и сплетенная мною из ниток книга стала единым целым. Нет, она не превратилась в бумажную. И нити обложки кожей не стали. Но они прочно соединились между собой без всякого клея, став пестрой тканевой тетрадкой. Не сдержав радости, я подкинула её вверх, поймала и покружилась! Единственное, чего я не знала наверняка, какими магическими свойствами обладает моя поделка. Возможно, это какой-то артефакт, а возможно — просто вещица, которую можно будет использовать как прихватку.

Наверняка я нашла бы в дневнике дальнейшее объяснение, но снизу раздались голоса — вернулись Грес и дети. Я спрятала свое творение в комод и поспешила к ним. Нужно приготовить ужин, уделить внимание Марку и Софи, а потом собираться на встречу с генералом.

К счастью, теперь она не вызывала у меня замирание сердца и трепет внизу живота. Я планировала провести с Домингой Элмо деловые переговоры, и у меня теперь было что ему предложить.

Глава 10

За окнами стемнело, старые часы готовились пробить десять, а я стояла у входной двери, взявшись за ручку. Выжидая время, я отчаянно жалела, что велела Гресии продать все наряды Абигаль — на улице похолодало, пришлось закутаться в коричневую шаль, которую мне дала няня. Выглядела я, прямо скажем, непрезентабельно, а для серьёзных разговоров внешний вид имеет большое значение. Получалось, что устраивать грандиозную распродажу было совсем необязательно. И вообще надо зарубить себе на носу прописную истину: сначала думать, потом говорить, Галя! Думать — говорить!

В детстве и юности я тоже была излишне порывистой и часто жалела о поспешных поступках, как, например, категорический отказ переходить в другую, более сильную, школу, или замуж через два месяца после знакомства. Но я сумела избавиться от этой досадной черты характера и воспитать в себе терпение, а сейчас меня опять несло.

И продажа платьев — не единственное, о чем я уже жалела. Больше расправы над гардеробом было досадно от того, что я практически дала согласие на покровительство, а теперь пойду на попятный.

Без одной минуты десять я вздохнула и, стремительно открыв дверь, вышла на крыльцо. Я решила встретить генерала у калитки и поговорить на нейтральной территории — прогулка тут уместнее всего. Стимулирует мозговую активность, и красных щёк с горящими волнением глазами в темноте видно не будет.

Мы подошли к калитке одновременно.

— Абигаль⁈ — слегка удивился генерал.

— Прогуляемся, Доминга? Так мне будет проще говорить.

— Как пожелаете. Я знаю одно прекрасное место у реки, там даже можно присесть, если захочется отдохнуть.

И я догадывалась, где это место — на самой высокой точке берега у обрыва, где росла необычная берёза. Там из одного корня родились два ствола: один стелился над землёй, как будто приглашая на себя присесть, а второй тянулся вверх, лишь немного искривляясь