и одновременно вносят свой вклад в развитие креативного мышления. То есть это независимая, но параллельная работа обоих полушарий мозга.

Исследователи этой группы основываются на теории межполушарного взаимодействия, в которой говорится о важности функционирования мозолистого тела в процессе креативности. Как говорилось выше, мозолистое тело соединяет правое и левое полушария и осуществляет передачу информации из одного полушария в другое. После операции комиссуротомии (перерезки мозолистого тела) способность к творчеству теряется.

Вторая точка зрения описывает креативность как результат работы только правого полушария, причем это либо устойчивое состояние мозга, приводящее к формированию особого личностного типа, либо это результат «выключения» левого полушария и изолированной активности правого.

Данные этой группы, указывающие на доминантность именно правого полушария в процессе креативности, основываются на фактах усиления творческой активности при поражении левого полушария. Например, описаны случаи высокой степени креативности у человека с левосторонней височной эпилепсией и у человека с дисфункцией (нарушением работы) левой лобной доли. Также описаны несколько случаев, когда при поражении (дегенерации) левой височной области усиливались или даже приобретались ранее отсутствующие невербальные творческие музыкальные и художественные способности. Однако эти случаи следует рассматривать скорее как исключение, а не правило, тем более что структурные и нейрофизиологические данные не подтверждают правополушарную гипотезу креативности.

В клинических исследованиях последних лет акцент сместился с проблемы полушарности в творческом процессе на проблему передних и задних отделов мозга, то есть вовлечены ли в осуществление творческой деятельности главным образом лобные области или же теменно-затылочные.

Следует отметить, что такое смещение акцента в зарубежных исследованиях является отсылкой к отечественному методологическому подходу А. Р. Лурии. В работах А. Р. Лурии и его учеников была показана важность, в первую очередь, лобных долей в осуществлении полноценного функционирования всех психических процессов, а также исследованы роли как правой, так и левой лобной доли.

Назначение лобных долей, как уже отмечалось выше, в целом заключается в обеспечении регуляции активных состояний, в формировании сложных потребностей и мотивов деятельности, в программировании деятельности и контроле за ее протеканием, в процессах самосознания, а также в регуляции эмоциональных состояний. Поражение лобных долей приводит к нарушению сложных двигательных актов и программирования действий, к несоблюдению избирательности различных форм психической активности, а в деятельности начинают преобладать стереотипы и тому подобное.

Исследователи демонстрируют противоречивые данные: описаны случаи как усиления творческих способностей при дегенерации (повреждении) лобных долей, так и снижения креативности при поражениях теменных долей. Эти противоречия могут быть объяснены тем, что при разных поражениях нарушаются разные виды (типы) творческих способностей.

2. При описании данных второй группы – структурных нейроанатомических – необходимо отметить, что с помощью этих исследований ученые пытаются выяснить, отличается ли анатомически мозг креативных людей от мозга тех, кто менее креативен.

Здесь исследователи также получают противоречивые данные, поскольку находят взаимосвязь уровня креативности как с толщиной серого вещества мозга, так и с толщиной белого вещества в большом количестве зон мозга. В частности, показана связь между креативностью и увеличением толщины серого вещества в теменных отделах и уменьшением толщины серого вещества в лобных отделах. Здесь интересно отметить, что исследования интеллекта у детей и подростков (от семи до девятнадцати лет) показали связь высокого уровня интеллекта с уменьшением толщины серого вещества в лобных отделах. Такой механизм «утончения» коры исследователи связывают с более сфокусированной функциональной активностью во время приобретения разнообразных, в том числе когнитивных и даже творческих навыков.

3. Работы третьей группы, касающиеся нейрофизиологических данных, являются самыми многочисленными и описывают связь различных компонентов творческого мышления с данными, полученными на здоровых добровольцах в основном тремя методами – ЭЭГ, ПЭТ и фМРТ.

В свою очередь, работы данной группы можно разделить на два больших направления:

3.1. Работы, связывающие креативность с общим уровнем кортикальной активации.

Давайте с вами проясним этот термин. Кортикальная активация означает, в прямом смысле слова, уровень активности коры нашего мозга, который и определяет наше общее психическое состояние. Например, если общий уровень кортикальной активации у нас с вами низкий, то мы можем ощущать себя сонными, усталыми, неспособными сосредоточиться или просто расслабленными и ленивыми. Но представьте себе – вы выспались, приняли душ, выпили чай или кофе, поели и в бодром состоянии отправились, например, на работу. В этом случае мы говорим о том, что у нас сейчас высокий уровень кортикальной активации. Конечно, градаций кортикальной активации по уровням больше чем просто два – низкий и высокий, но здесь, для простоты, мы будем использовать только эти два уровня.

Так вот, работы этой группы основываются на предположении, что креативность связана с общим уровнем кортикальной активации, причем творческие задачи для своего решения требуют низкого ее уровня, потому что в этом случае происходит расфокусировка внимания.

Исторически сложилось так, что первые нейрофизиологические исследования творчества привели к формированию теории творческого процесса, одно время превалировавшей над остальными, – теории так называемой low arousal – низкого уровня кортикальной активации, который трактовался как универсальный механизм креативности.

Уровень кортикальной активации измерялся на основании данных альфа-ритма – как мы помним, усиление мощности альфа-ритма связано с расслаблением, то есть с низким уровнем активности коры.

И именно усиление альфа-ритма при выполнении творческих заданий и наблюдалось в работах данной группы исследователей. Суммируя различные данные по этому направлению, можно отметить, что креативность также сопровождается пониженным (по сравнению с другими регионами мозга) уровнем активности лобной коры и большим вовлечением в процесс творчества правого полушария.

Сейчас эта концепция, базирующаяся на том, что только низкий уровень кортикальной активации связан с креативностью, более не поддерживается. Кроме того, ряд ЭЭГ-исследований не показывают усиления альфа-активности в процессе творчества, а большинство нейровизуализационных исследований демонстрируют в этот момент широко распределенную кортикальную активацию (то есть снижение мощности альфа-ритма). Естественно, что может существовать (и существует) определенный тип творческого мышления, который обеспечивается именно низким уровнем кортикальной активации или расфокусированным вниманием, но говорить о том, что вся креативность – это результат низкого уровня кортикальной активации, конечно же, неправильно.

3.2. Работы, выполненные в парадигмах дивергентного мышления, «имитации» реального творческого процесса, инсайта и отдаленных ассоциаций.

В целом эти работы описывают формирование при актах творческого мышления особых функциональных мозговых систем, отличающих творческую деятельность от нетворческой. В процессе решения креативной задачи разрушается имеющийся мозговой паттерн и рождается новая функциональная система, что соответствует развитию творческой деятельности.

Эти работы для удобства описания мы еще раз поделим на несколько групп.

– Работы, описывающие нейрофизиологические корреляты дивергентного мышления.

Пожалуй, это самая многочисленная и противоречивая группа результатов, которые не всегда легко сравнивать между собой, поскольку исследователи используют разные тестовые и контрольные задания, связанные с инициацией дивергентного мышления, включая их