– Да и один ребенок может заставить нервно курить всю бригаду, – вспомнила я вчерашнее отслоение плаценты и экстренные роды.

– Поэтому просто замечательно, что у меня есть мои манускрипты. Они хотя бы не кричат, не уничтожают мебель и нервные клетки. А вы двое… Оба с травмированной детьми психикой. – Шмулик скосил глаза на нос, вздохнул и продолжил: – Так что на вас обижаться грешно.

Дэн намек понял и проникновенно вопросил:

– Дана, он… – кивок на соседа, – …долго мне будет припоминать то, как я его об стенку случайно стукнул?

– Припоминать? – усмехнулась я. – Да никогда! Чтобы что-то припомнить, надо сначала это что-то забыть. Хоть ненадолго. А у него же память как у слона. Так что помнить будет вечно. И сообщит об этом всем окружающим. И в некрологе напечатает. И на могильном камне высечет. Большими золотыми буквами! – закончила я мстительно.

За соседом действительно водилась такая суперспособность: хранить в чертогах своего разума столько всего… Даже то, что в начальной школе некий Колька Зубарев взял у него три рубля на пирожок и так и не отдал.

– Ну ты совсем… меня захвалила… – Шмулик польщенно улыбнулся.

И тут в двери заскрежетал ключ…

Удивительно, но на вызов об ограблении первой приехала хозяйка. Причем примчалась с другого конца города. По пробкам. В час пик! Не иначе как она, как истинная ведьма, летела сюда на метле и с включенной мигалкой. Ведь когда я ей звонила, в трубке слышался шум льющейся воды и она сама призналась, что принимает ванну.

– А что это у вас не заперто? – недовольно спросила она.

– То есть как «не заперто»? – опешил Шмулик.

Мы с Дэном озадаченно переглянулись. Своими ушами же слышали, как замок защелкнулся, прежде чем в атаку на кучерявого кинулись. Что еще за полтергейст?

– А вот так и не заперто, – сварливо ответила хозяйка. – Конечно, ограбят, коли дверь нараспашку. Ой, батюшки… – заголосила она, пройдя через прихожую и прочесав цепким взглядом феерически разгромленную остальную жилплощадь.

Больше, к счастью, она сказать ничего не успела: прибыли лихие ребята в форме. А дальше пошли расспросы, больше похожие на допрос, снятие отпечатков пальцев, протокол. Ах да, была еще овчарка. С умными уставшими глазами. Вся ее морда говорила: «Как же вы все меня задолбали…» Впрочем, след она взяла исправно. След хомяка.

Пушистая пропажа Шмулика обнаружилась за мусоропроводом второго этажа. Теха жрала колбасную шкурку и чувствовала себя прекрасно на вольных хлебах. Даже яростно сопротивлялась воссоединению с хозяином, когда тот попробовал взять ее на руки и отобрать провиант.

Иных пропаж, как выяснилось, не было. И следов работы отмычкой эксперт не нашел.

– Замок у вас того… работает через раз. Язычок заедает, – пробасил он. Так вот в чем дело… – Смените.

Опергруппа попрощалась и отбыла. Едва дверь за ними закрылась, хозяйка уперла руки в бока и грозно насупилась:

– Да этот замок у меня больше десятка квартирантов пережил! И ничего, работал как зверь! А может… – Она уставилась на пострадавший нос Шмулика, на который давно бросала подозрительные взгляды. Шмулик машинально прикрылся рукой и попятился. – Может, никакого ограбления и не было? Может, вы тут сами все разнесли? А я то, дура, радовалась, что интеллигенты попались! А эти ин-тел-л-лигенты драку устроили! Стул сломали и две табуретки. И подушку порвали… Две подушки! И замок раскурочили напрочь! – Она шагнула вперед.

Теперь пятились уже двое. Шмулик и я. Молча. Потому что искать новую квартиру ни ему, ни мне не хотелось.

– В общем, так! Добавлю вам в очередной платеж две тысячи за новый сердечник…

Мы дружно кивнули, я же мысленно удвоила названную хозяйкой сумму. Сердечник-то она купит, но его еще и поменять нужно. А за бесплатно слесарь это сделать вряд ли согласится. Шмулик же был из той породы людей, у которых даже шар для боулинга забирали из рук со словами: «Осторожно, можешь сломать».

Может, самой попробовать поменять чертов замок? Стеллаж из «Икеи» я же как-то собрала… А это, я скажу, посложнее лапароскопии будет.

– А мебель с подушками… – не унималась хозяйка. – Или чините, или покупайте!

Ну вот, еще и мебель. Надеюсь, ремонт делать не заставит? Я привалилась к стене, загородив старую дыру на обоях. А то мало ли, под шумок припишет.

– Простите… – вмешался Дэн таким бархатным голосом, что захотелось его чем-нибудь стукнуть. – Нас в суматохе не представили. Я Денис, друг Шмулика. А вы…

– Л-лариса… – пропела хозяйка, враз растерявшая всю грозность. И неохотно добавила: – Ивановна.

– Не переживайте, Лариса Ивановна. Я все сам куплю и поменяю. И ключи вам Муля завтра же завезет.

Закончив свою краткую и полную спокойной надежной мужской уверенности речь, Дэн улыбнулся квартирной хозяйке. Да что там улыбнулся, дистанционно совратил. Так, что та порозовела от удовольствия, кокетливо поправила сначала вырез блузки, а затем и короткую стрижку еще не совсем сухих волос.

– Вы можете мне и сами завезти, – мило предложила она.

– Кхе… – Дэн закашлялся. И продолжил сей процесс, не думая ограничиваться двумя «кхе». Увидь я его впервые, подумала бы, что передо мной туберкулезник.

– Как поставим замок, мы вам позвоним, – я тоже лучезарно растянула губы.

Но, увы, в моем исполнении улыбка не прокатила. Хозяйка ко мне не расположилась ни капли. Лишь сухо кивнула. То ли харизмы мне не хватило, чтобы завоевать ее благосклонность, то ли игрек хромосомы и накачанных бицепсов.

Наконец Лариса Ивановна ушла, и я начала наводить подобие порядка в своей комнате, в прихожей и на кухне. Дэн помогал по мере мужских сил: то есть не мешал, а когда надо – держал, уносил, приносил. И еще неплохо орудовал энергосберегающим, экологически чистым и экономным пылесосом, который наши предки именовали веником, заметая мусор на совок. Лишь закончив уборку, я вспомнила, по какой причине Дэн, собственно, оказался у меня.

– Снимай штаны, – сказала я, беря в руки аптечку.

Повезло, что ее содержимое не тронули. Муку по кухне рассыпали, масло разлили, а вот до медикаментов не добрались. Ну да, разбрасывать и крушить – тоже нужны и силы, и время. А грабители то ли устали, то ли торопились, так что в царстве плиты и кастрюль работали уже без огонька и фантазии.

– Я могу и рубашку снять. И не только ее… – вкрадчиво отозвался Дэн, ничуть не смущаясь моего соседа, который тут же нарисовался сбоку.

– Если ты хочешь соблазнить Шмулика, то вынуждена тебя огорчить: он натурал.

– Не ожидал от него такой подставы, – огорчился брюнетистый паяц и стащил брюки, демонстрируя повязку на ноге и боксеры.

На сей раз они были весьма консервативного черного цвета. Ех, птичку жалко! Правда, меня смутила надпись… Хм, Кельвин Кляйн… Но, вероятно, это подделка или подарок бывшей. Ведь не может же тот, кто сам себе покупает трусы стоимостью пятьдесят баксов, соглашаться подрабатывать за три тысячи рублей за месяц?