— Да ещё нет. Где берег родной? Где моя комната и мои кеды? — Вероника вытянула босые ноги вперёд. — А, правда, чем занимаешься? Когда на китайцев не шпионишь.

— Инженер в строительстве.

— Нравиться?

— Не особо.

— Зачем тогда инженеришь?

— А кормить меня кто будет? Я больше ничего не умею.

— А в детстве кем хотел быть?

— Археологом. Я даже в экспедициях побывал, на раскопках. До сих пор иногда во сне сниться. Нравилось очень.

— И что, тогда в строительстве делаешь?

— Деньги зарабатываю.

— Заработал?

— Нет.

— И-ии, смысл в чём?

— Да какой нужен смысл?

— Зачем работаешь, не там, где хочешь, если всё равно, денег не зарабатываешь?

— Ну как не зарабатываешь. Всё же больше, чем на раскопах этих. К тому же всегда кажется, что это временно, что вот случиться, что-то хорошее и жизнь поспешит по другому пути и станет лучше.

— Ну да, сытнее и проще. Ты и праздник, Новый год, наверное, любишь? Ждёшь такой, нарядный, двенадцати часов с фужером шампанского. Да? Провожаешь Старый год с багажом поражений и обид, и с надеждой ждёшь Новый, который на этот раз уж точно принесёт перемены к лучшему. Потом под удары курантов выпиваешь шампанское до дна, загадав желание, в который раз надеясь, что исполниться. И каждый год одно и то же, а мечты не исполняются и жизнь лучше не становиться. Это плохое случается быстро и легко на раз- два — три, а хорошее заработать надо.

— Что серьёзно? Надо заработать? А я думал, иным от рождения всё даётся. Везёт.

— Ты на меня намекаешь?

— Не намекаю, а удивлён, что Новый год не празднуешь?

— Праздную, но без соплей.

— Это как? Шампанское не пьёшь?

— Иногда пью, но без …

— Без соплей, я слышал. А почему? Потому что всё у тебя есть. И досталось это всё от папы с мамой. Я же помню, как ты мне деньги предлагала. Родители денег не жалеют, а ты и выпендриваешься. А другим на котлетку зарабатывать приходиться, потому что просто так котлетку не дадут.

— Потому что не испытываю иллюзий. Смотрю трезво на вещи и адекватно оцениваю перспективы. Надеюсь на себя и свои силы. Вот. А в жизни я-то же повидала всякого и ещё росла без матери, потому что она рано умерла. И ещё я учусь хорошо в университете, в который сама поступила без папиных денежек. И профессия у меня перспективная, безопасность в IT технологиях.

— Помогла тебе сила вчера? Плавала бы до сих пор, если бы не случай. А что без матери росла, сочувствую. Ребёнок должен чувствовать тепло матери. Особенно девочка. Но я не об этом. Ты козыряешь ещё не наступившим будущим. Когда закончишь, начнёшь зарабатывать, тогда и скажешь я сама, а пока сидишь на готовеньком, не морочь мне голову своими несуществующими достижениями. Была бы ты сиротой в детском доме или родилась в семье алкашей в нищей отдалённой деревне, посмотрел бы я на тебя и твои достижения. Легко говорить, когда всё подготовлено и осталось только стартонуть. Тебе в чём-то не повезло, я про мать, но в чём-то очень даже повезло, я про отца и строить из себя всезнайку не надо. Не нравиться ей как я Новый год праздную. Что ты знаешь обо мне, чтобы судить? Человек порой всю жизнь себя ищет, найти не может, а ты выводы принялась делать, не зная человека. Моя проблема в том, что нет цели. Забыл я её, пока жил. Живёшь по инерции, потому что надо. Надо дышать, надо есть, надо работать, надо Новый год справлять. Надо, надо, надо. Кому надо? Я рад, что оказался в этом месте. Я за долгие годы хоть остановился и осмотрелся по сторонам. То ипотека, то за машину кредит, то поездка на курорт с девушкой. Живёшь, а радости нет, и удовлетворения нет — ни от квартиры, ни от машины, ни от девушки, которая сукой оказалась и в столице другого нашла. И что с этим делать? Терпеть? Или бросить и искать своё? Я так скажу, не надо тебе ко мне лезть со своим анализом. Свой путь пройди не споткнись.

— Ах вот в чём дело? Вот почему ты такой раздражённый. Тебя девушка бросила, и ты отшельником стал? Отец Даниил! Как звучит. Да не парься по поводу девушки, другую, найдёшь.

— Чего искать то. Нашёл уже. Будешь жить теперь со мной, в палатке. Ты же порченная теперь. Тебя вон даже жених бросил.

— Сам ты порченый. Сейчас на это не смотрят. Сейчас высшее образование в зачёт, а оно у меня есть.

— Ещё нет. А может и не будет.

— Какой ты противный. Понимаю, почему тебя бросили.

С реки подул сильный ветер, поднимая волны и забрасывая пену на берег. Местами стали появляться тучи, которые быстро слились в одну сплошную, закрывающую весь небосвод. Сверкнула молния, и прогремел гром. Первые крупные капли дождя ударили по голове, заставив людей засуетиться, собирая и пряча вещи в укрытие. Всю ночь затем, молнии втыкалась в землю, где-то совсем рядом, сотрясая округу раскатами грома. Лил дождь и ветер пытался унести палатку с собой. Внутри её, на еловых ветках, что бы было повыше и не так сыро, лежали малознакомые мужчина и женщина. Лежали, слушая бурю, и готовые в любой момент, сорваться с места, чтобы спастись.

— Нас не унесёт вместе с палаткой? — шёпотом спросила Вероника, взяв осторожно за руку Данила.

— Да вроде колышки укрепил и верёвкой подвязал.

— А дерево на нас не упадёт?

— Да вроде нет веток огромных над нами.

— Обними меня, мне страшно.

— А это не будет, ничего значит? Вдруг придётся, потом жениться?

— Я думала, ты хочешь этого?

— Этого, пожалуй, хочу, а жениться нет.

— Даже не вздумай. Не порти вечер.

— Расслабься, ты не в моём вкусе.

— Расценю, как провокацию. На самом деле я нравлюсь, тебе.

— Что это значит? Ты передумала?

— Спокойной ночи, мне. А ты не спи, карауль нас. А то ещё унесёт.

Лебедев проснулся от шума мотора и выскочил из палатки, побежав к реке. Лодка с парнем двадцати лет, неопрятного вида, с грязной лохматой головой, причалила к берегу.

— Ты Данил? — прокричал парень, не слезая с лодки. — Тебя забрать надо?

— Да. Вчера ещё должны были.

— Не смог найти вчера. Вон там проплыл, а сюда заглянуть не догадался. Собирай вещи и грузись. У меня дел ещё много.

Лебедев заглянул в палатку и прикоснулся к Веронике. — Просыпайся, за нами приехали.

Лодка мчалась, подпрыгивая на волнах, и Лебедев пытался угадать, в какую