– Куда забрали? – сердце остановилось. Вспоминал график, но на сегодня ничего особенного назначено не было. Утром приходила Шахова, а бассейн только вечером!

– Не знаю… – протянула Алиса. – Медсестра пришла и забрала её, сказала, на час, не больше.

– Когда забрала?

– Почти сразу после твоего отъезда…

Внутри всё оборвалось. Канаты, на которых держалось самообладание, треснули, оглушая громким выстрелом.

Лихой считал по моему лицу, что дело плохо, поэтому гнал, как ненормальный.

А я уже понял, что случилась беда, осталось понять только, какая именно.

Предчувствие хватало за глотку, сжимало, душило! Воздух в ртуть превратился, а на грудь легла тяжелая бетонная плита. Мысли путались в тумане страха, но я упорно дышал, не поддаваясь панике. Рано…

Сначала Мартышку свою увижу, а потом устрою всем конец света!

Буквально на ходу выпрыгнул из машины, влетел на нужный этаж, вбежал в палату, мечтая увидеть мою девочку… Но встретили меня испуганные Алиса и мама. Они метались по коридору, не понимая, что делать.

– Её нет! – заголосила Лиса. – Доктора говорят, что весь график согласовывается только с тобой, а сегодня реабилитолога и вовсе в больнице нет!

Что они несут???

Марины нет? Этого быть не может…

Влетел в бокс, застыв всего в шаге от пустой кровати, до сих пор хранящей аромат и тепло моей девочки.

Она была рядом! Так близко, что сердца наши бились в унисон. Она снова была моей, снова была ТОЛЬКО МОЕЙ!

А теперь её опять забрали…

– Убью…!

Из глотки вырвался нечеловеческий крик, задрожавший по стенам одинокой и вновь больничной палаты. Помещение стало холодным, чужим, стерильным без моей Марины.

Убью…

Глава 17

Я даже не думал. Просто действовал по наитию! Бросился к начальнику охраны, чтобы посмотреть камеры, там меня и догнал Пашка.

– Так, одиннадцать часов, – шептал я, снимая видео на телефон, чтобы потом пересмотреть, вдруг что-то пропустил. – Вот! Смотри…

На видео было видно, как из палаты вышла медсестра, только лицо её было закрыто маской. Из-под шапочки торчали светлые локоны, она была чуть полновата, с тяжелым шагом, а на ногах были обычные кроссовки.

Марина неуклюже вышагнула, с опаской всматриваясь в лицо медсестры. Они сделали несколько шагов, потом женщина наклонилась к Марине, что-то сделала, и моя девочка сама опустилась в кресло, которое просто на дух не переваривала. Она готова была отдыхать каждую минуту, но не позволяла себе сесть в него! А тут села… И сама.

Медсестра стояла так, чтобы и лица не показать, и чтобы Марину не было видно, словно знала расположение и ракурс камер.

Дежурный охранник менял камеры, выискивая путь их следования. А мы, затаив дыхание, наблюдали, как женщина закатила кресло в лифт, но на первом этаже они так и не вышли…

– Паркинг? – выдохнул Лихой, понимая, что это единственный вариант. – Включи обзор парковки!

– А на паркинге нам вчера камеру разбили, – мужчина абсолютно искренне чертыхнулся, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку. – Мы даже полицию вызывали, да вот толку? Камера-то разбита, номер машины не увидеть.

И мне всё стало ясно… Видеонаблюдение по больнице убирать не стали, потому что начнутся паника и суета. А вот темная парковка – самый идеальный вариант. И вывезли Мартышку, однозначно, дав какую-нибудь дозу транквилизаторов.

И причина тут может быть только одна…

Он всё это время был рядом. Следил, наблюдал и не вмешивался, пока Марина не представляла опасности. Но теперь, когда она встала на ноги, слишком высок риск разоблачения.

Чёрт… Это каким ублюдком надо быть, чтобы всерьез думать, что можно бросить человека в больнице, забыть и думать, что это никогда не всплывёт!

И я в жизни не поверю, что виной всему было внезапное чувство отцовства. Не нужен Левину сын, слишком много мразотности в его душонке для этого чувства. У него другой план. Осталось понять – какой…

– Я убью его, – снова и снова повторял я слова, благодаря которым до сих пор дышу.

Но чтобы убить, нужно было сначала найти.

Именно этим я и займусь.

– Лихой, а где живет Левин? – прохрипел я, выбегая из каморки охраны.

Зуд прошелся по рукам, сосредотачиваясь в ладонях, сомкнувшихся в кулаки. Даже кончики пальцев пульсировали в ожидании крови… Теперь он не спрячется за своей ложью, потому что все маски сброшены…

– Не знаю… Его дворец в пригороде пустой, а в судебных заявлениях значится Питерская прописка, – Пашка разминал сигарету, превращая её в горстку трухи. – Вороной, давай без глупостей? Сейчас нам только проблем не хватает!

– Без глупостей, говоришь? – рассмеялся и бросился вниз по лестнице, быстро набирая в интернете название его гребаной конторы. Адрес всплыл в первой строке, а остальное – дело техники.

Прыгнул в машину, брошенную Пашкой у главного входа, и рванул с места, чтобы он не успел заскочить.

Если без глупостей, тогда тут пусть посидит…

В голове пульсировал график, заученный наизусть. Завтрак, душ, зарядка, электростимуляция, реабилитация, обед, сон, тренировка, бассейн… И вечернее время в душе, где были только я и Марина. Она моя. И это точка…

Глупости – это то, что Левин решил, что сможет забрать её. Не позволю!

Мчался в сторону центра, пытаясь не сдохнуть от аритмии. Сердце то заводилось обезумевшим моторчиком, то затихало морским штилем, нашептывая ласковое: «Убью суку…».

Увидев офис, увеличил скорость и с легкостью перелетел бордюры, останавливая машину у самого крыльца. А дальше по наитию…

Он забыл, что это я рос во дворе?

Забыл, что это меня боялись, да так, что в нашем квартале ни одного наркомана и обдолбыша не было? Обходили стороной они нашу часть частного сектора!

Думает, раз в красивом офисе осел, значит, безбашенность прошла, как юношеские прыщи? Хер тебе…

Открыл багажник, вытащил огнетушитель и всего в одно движение превратил панорамное остекление входной группы в груду осколков. Лупил как ненормальный, пытаясь выплеснуть хоть малую толику ярости, кипящей яркими всполохами.

Весь мир был багряно-красный! Кровью окроплю дорогу, а по ней Маришу свою выведу!

Стекла взрывались пылью, отчаянно пытаясь оглушить разум громким звуком.

Сука жадная! Даже на этом сэкономил, думая, что на него никто не покусится!

– Э! Мужик! – охрана выбежала в ту же секунду. – Стоять! Сейчас полицию вызову!

Но меня уже было не остановить. Схватил охранника за грудки, сжал так, чтобы ценность каждого вдоха ощутил, и зашептал:

– Шефу звони. Скажи, что Вороной ждёт его. Страсть как соскучился по лучшему другу…

Глава 18

Минуты казались бесконечностью…

И лишь тишина и отсутствие полиции означало, что моё