на небольшой накрытый столик, придвинутый к стене. На два набора посуды с разномастными тарелками и столовыми приборами. Небесно-голубые астры, которые я купила в супермаркете, стояли в стеклянной бутылке из-под кока-колы в центре стола. Я также гордилась собой, что смогла порыться на заднем дворе и среди мусора нашла некоторые вещи: ржавую красную тачку, ветхую деревянную сеялку, лопаты и старую проволочную сетку. А в небольшом пристроенном сарае я обнаружила относительно новый квадроцикл.

Мой ненастоящий муж нахмурился. Не было похоже, что он собирался заключить перемирие.

– Я приготовила ужин. Надеюсь, ты любишь ризотто.

Я с особой тщательностью нарезала цукини мелкой соломкой, даже добавила немного мускатного ореха – ингредиент, который самостоятельно внесла в рецепт. После многих лет изучения кулинарных книг я наконец начала вносить личные штрихи в любимые рецепты. То, что было несущественным для большинства людей, имело большое значение для кого-то столь организованного, как я.

Прежде чем Скотт успел заговорить или, точнее, отказаться, я наполнила рисом одну из тарелок с отколотым краем и протянула ему. Он бросил косой взгляд на ризотто из цукини, которое я с любовью приготовила на медленном огне, набрал немного вилкой, отправил в рот и сказал:

– Чего-то не хватает.

После этого прошествовал в спальню и появился десять минут спустя, одетый в темные джинсы, которые обтягивали его задницу так, словно были сшиты на заказ, и белую рубашку, подчеркивающую загар, – без сомнения, предназначенную для того, чтобы моментально очаровывать всех женщин в округе. Всех, за исключением его жены.

Мой желудок сжался.

– Я ухожу, – объявил он, избегая зрительного контакта.

Мы провели в браке всего один день, а он уже бросает меня.

– Думаешь, это хорошая идея? – я понизила голос в отчаянной попытке скрыть растущее беспокойство. Если бы пресса пронюхала об этом, они бы немедленно разоблачили нас как обманщиков. – Я имею в виду… технически у нас должен быть медовый месяц.

Его глаза цвета индиго встретились с моими карими. В его взгляде не было и тени раскаяния.

– Наверное, нет. – Он пожал плечами и засунул бумажник в задний карман джинсов. – С другой стороны, я известен своими плохими идеями. Схватив со стойки ключи от пикапа, он направился к двери. Но это был не конец. Не-а. Прямо перед тем, как переступить порог, он позаботился о том, чтобы нанести мне еще один болезненный удар. – Не жди меня.

Когда дверь захлопнулась, я подумала: «Интересно, часто ли в этой глуши встречаются клоуны?»

♥ ♥ ♥

Скотт сказал мне не ждать, и я не стала. Ни в первую ночь, ни во вторую, ни в третью, и так далее и тому подобное. И снова, зажатая между его большими волосатыми псами, я спала как убитая и проснулась рано, готовая проводить ежедневные онлайн-конференции с нью-йоркскими коллегами. Собаки воняли невыносимо сильно – это будет исправлено, как только Amazon доставит сухой шампунь для животных, который я заказала. Надувной матрас с одной стороны был ниже, чем с другой. Простыни колючие. И все же я не могла припомнить, когда в последний раз так высыпалась по ночам. Несмотря на запахи – особенно тот, что исходил от собачьих лап и подозрительно напоминал «Доритос», я даже начала любить Ромео и Джульетту. Я привязалась к ним не только из-за отсутствия иной компании, но и за их милую непосредственность.

В общем, я по-настоящему начала наслаждаться тишиной. Тишина. Это была не та вынужденная тишина, которую я научилась соблюдать, опасаясь нарваться на наказание, а скорее та, которой жаждет душа. Каким-то образом Джексон-Хоул преобразил меня. Здесь я была альтернативной версией самой себя, спокойно действующим не по сценарию человеком, который мог расслабиться более чем на шестьдесят секунд.

– Не позволяй ему портить тебе настроение. Просто он сам по себе угрюмый парень. – Тон Лорел был искренне сочувственным. – Он ничего такого не имел в виду.

В день, когда состоялась наша с Лорел встреча за обедом, я встала очень рано утром. Затем приняла очередной холодный душ. Радиатор до сих пор был неисправен. И как всегда, Скотт уже ушел, когда я проснулась, поэтому мне не удалось спросить его о том, когда же все починят. В довершение всего отправленные ему сообщения, как обычно, остались без ответа.

Вайоминг оказал мне хорошую услугу: замедлил меня. На Скотта он повлиял прямо противоположным образом: образно выражаясь, разжег огонь у него под задницей. Его трудолюбие возросло в десять раз. Меня очаровала эта его черта, но я бы ни за что в этом не призналась. От прежнего Скотта почти не осталось следа… ну, если не брать в счет ночные похождения.

Я взглянула на женщину, сидевшую на водительском кресле вишнево-красного пикапа. Ее пальцы с идеально наманикюренными короткими ногтями мятно-зеленого цвета барабанили по рулю в такт песне Леннона Stella’s Bitch. Лорел была миниатюрной женщиной с большим бюстом и короткими взъерошенными светлыми волосами. Ее аккуратное лицо было покрыто яркими светло-рыжими веснушками, которые придавали ей девичий вид, хотя я предполагала, что ей было чуть за пятьдесят; тонкая паутинка морщинок возле глаз была единственным свидетельством ее возраста.

Мысли вернулись к Скотту и к тому, что произошло прошлой ночью. Утверждение Лорел было не совсем правдой. Во-первых, он определенно имел в виду то, что говорил. Во-вторых, Скотт не был «угрюмым парнем». Никогда. По-видимому, до тех пор, пока не переехал в Джексон-Хоул.

– Раньше он таким не был.

– Он не в духе из-за отца. Ты же знаешь мужское эго… – Посмотрев на меня, она ухмыльнулась. – Оно настолько нежное, что с ним нужно обращаться бережно. Стоит как-то не так себя повести, и нанесешь ему непоправимый урон.

– Мы говорим об эго?

– В основном.

Образ Скотта, входящего на вечеринку в честь годовщины свадьбы родителей в Rainbow Room с самодовольной ухмылкой, обнимающего за шеи двух худых как палки моделей, возник перед глазами. Рубашка выправлена из брюк, а на нижней части воротника виден размазанный след от красной помады. Лорел знала босса не так хорошо, как ей казалось. Его эго было более чем крепким. Мысль об этом заставила меня задуматься о том, знала ли Лорел что-нибудь о его оргиях. Маловероятно, судя по выражению ее лица.

– Как долго вы двое знакомы? – поинтересовалась она, явно намереваясь поиграть в суперсыщика.

Моя способность распознавать даже малейшие изменения в поведении или выражении лица человека была отточена до совершенства. Практиковаться мне приходилось в месте, где ты либо учишься и приспосабливаешься, либо сталкиваешься с последствиями невнимательности в виде побоев. Так что у Лорел не было ни единого шанса меня в чем-то уличить.

– Более десяти лет. Я работаю на Фрэнка – мистера Блэкстоуна – с тех пор, как окончила юридический университет. До этого я у него стажировалась.

– И Скотт не был таким, когда вы с ним познакомились? – Скептицизм Лорел отразился на ее красивом личике.

– Нет. Раньше он был завсегдатаем вечеринок, душой компании.

Для Лорел это, похоже, стало новостью. Чуждое мне до этого чувство лояльности удерживало от того, чтобы выдать еще какие-нибудь его секреты. Если Скотт хотел оставить прошлое в прошлом, кто я такая, чтобы разрушать его планы. Лично мне не понравилось бы, если бы кто-то поступил так со мной.

– Скотт. Скотт Блэкстоун – тусовщик?

Я медленно улыбнулась, услышав сомнение в ее голосе.

– Да.

Глубоко вздохнув, Лорел перестала барабанить ногтями по