Ведь убивать людишек так просто…

Так просто, что проще лишь попасть в Ад.

Интерлюдия 4. Король и губернатор Заган

Сила. Сила — вот знак сверхъестественного превосходства. И какое имеет значение, дьявольское оно, божественное или даже смертное?

Пока оно превосходство.

Ричард Скотт Бэккер

Нижний Ад, первый слой

Первую банду быкоподобных демонов Рифат играючи искрошил воссозданным его сознанием Ульфикаром. Достаточно было концентрации воли, чтобы раздвоенный меч без всякой молитвы крошил вокруг всех и вся. Даже Буер на всякий случай поднялся высоко в небо, чтобы случайно не попасть под раздачу.

Теперь Рифат мог не стоять неподвижно на одном месте, читая молитву, а активно перемещаться по полю боя, что открывало широкий простор для манёвров. Кроме того, за счёт того, что руки также освободились от необходимости принимать молитвенный жест, он мог атаковать или отражать удары кинжалом. Ближний бой не переставал таким образом оставаться слабым местом Рифата, но риски хотя бы отчасти нивелировались. Что было особенно важно в отсутствии защитного круга.

Несмотря на уверенную победу в первом же столкновении, Буер старался вести Рифата малоприметными тропками, чтобы не привлекать нежелательного внимания демонов. Это было непросто и не всегда возможно, поскольку владения Загана оказались буквально усеяны укреплениями и огромными карьерами, из которых для возведения этих самых укреплений добывался строительный материал. Каждые пару часов Рифату приходилось умертвить, вернее, вывести из строя несколько демонов, преграждавших дорогу. В отличие от Руин Ада, здесь низшие сущности перерождались и снова крепли достаточно быстро.

Как быстро возрождались тысячи жалких исхудавших рабов, словно муравьи копошившихся в горной породе. Мёртвое умереть не может, поэтому «смерть» лишь ненадолго избавляла бедолаг от необходимости извлекать, обрабатывать и растаскивать во все стороны камень, а также выполнять другую работу. Как правило, столь же тяжёлую, если не ещё хуже.

Повсюду виднелись убогие строения, из окон и дверных проёмов которых наружу вырывались яркие всполохи — кузницы, как пояснил Буер. И ничего похожего на луга и деревья, на скот или злаки, только несколько озёр с сернистой водой. Как можно было здесь существовать, оставалось за гранью понимания Рифата.

— Как, как, да вот так! — объяснил ему Буер. — Это же настоящий Ад, а не жалкая пародия, которую вы зовёте руинами. Грешники у нас вместо злаков и скота, их кровь вместо воды и вина — такой у демонов рацион. А самим грешникам пить, кушать и спать вовсе не обязательно — будут помирать и перерождаться, покуда не превратятся в абсолютно безвольную массу, не способную ни на какие мысли и переживания. Тогда их души вновь устремятся к Амбару, чтобы попытаться пройти наверх через Стену Мрака и переродиться по-настоящему.

Буеру явно доставляло большое удовольствие описывать Рифату все «прелести» Ада:

— Тем, кого круговорот душ выкинул на более низкие слои бытия, приходится гораздо хуже местных грешников. Всплывать наверх намного сложнее, чем опускаться. Цикл страданий для таких нечестивцев существенно дольше.

Видимо, это должно было испугать Рифата. Возможно, даже заставить его отказаться от далекоидущих планов, но он просто молчал.

— Чего смотришь? Никто точно не знает, насколько глубоко уходят вниз пласты бытия, — интерпретировал молчание Рифата по-своему Буер. — Чем ниже слой, тем менее материально существование. Говорят даже, что в самом низу нет ничего, кроме сплошной тьмы. Чистое небытие, наподобие Стены Мрака, через которую тебе выпало весьма сомнительное удовольствие проходить. Только никто тебя оттуда точно не вытащит и расщепляться на кусочки ты будешь до конца вечности… — демон скорчил жуткую рожу, которая, по всей видимости, должна была передавать чудовищный ужас. — Но это лишь досужие размышления. Ведь от тех, кто оказался на таких уровнях, не остаётся практически ничего. А пустоту, как понимаешь, особенно не расспросишь. Там всё рассеивается, поэтому мы называем такие слои Шелухой Бытия. Впрочем, неважно. Даже могучие демоны редко погружаются или всплывают вверх дальше двух-трёх слоёв — реальность начинает слишком сильно отличаться от привычной, а потому теряются способности и контроль над собой. Для тебя практическое значение должны иметь только несколько верхних уровней Ада, остальное оставь доморощенным философам. Так то.

— Нижний Ад не такой уж и нижний, — фыркнул Рифат.

Буер ощерился:

— Вы, люди, сами придумали такое тупое название. Для нас, демонов, любой пригодный для жизни мир — Ад, просто ваш мирок действительно самый верхний из доступных нашему брату.

— Но ты же сам постоянно повторяешь, что Верхний из Адов — это пародия, детский лепет по сравнению с Адом истинным.

— Так и есть, — согласился Буер. — Тем не менее это всё-таки Ад, пускай вы его крайне сильно и испоганили.

— Тем, что превратили в руины?

Теперь фыркнул Буер:

— Тем, что создали иллюзию приличий и благополучия! Живёте во мраке, ослеплённые светом. Светом Небес, ну-ну.

Рифат пожал плечами:

— Свету Небес поклоняются только в Ксерсии. Впрочем, для подавляющего числа жителей к югу от Полей Костей наша Ксерсия — это весь мир и есть. Лучше скажи, а на Небеса, то есть в мир над нашим, кто-нибудь заглядывал хотя бы мельком?

Буер покрутился, стоя на одной ноге, в знак отрицания:

— Похоже, туда может попасть только абсолютно чистый дух. Зато я опускался достаточно низко, чтобы вдоволь налюбоваться на настоящие мучения грешников! Замечательное зрелище. Но ты не переживай, человечек, и не завидуй! При жизни ли или после смерти ты тоже обязательно попадёшь на эти низкие уровни.

Рифат ухмыльнулся в ответ на подколку восьминогого демона:

— Даже не сомневаюсь.

Дальше снова шли молча.

Несмотря на некоторые различия, у Руин Ада и «правильного Ада» — по мнению Буера — имелось действительно много общего. Почти та же физика, пусть и более податливая для силы воли. А также огромное количество разнообразных форм жизни, выраженное как в причудливых демонах, так и в не менее причудливых насекомых и пресмыкающихся.

Червяков, жуков и летающих гадов в Нижнем Аду было не меньше, чем в тропических джунглях на юго-востоке Ксерсии. Причём все насекомые так и норовили тебя укусить. Рифат несколько раз мог наблюдать за тем, как целая туча мошек-кровопийц за пару минут буквально выпивала из какого-нибудь ослабевшего грешника все соки, оставляя на земле иссушенное, словно мумия, тельце. Которое тут же начинали поедать черви… Мухи, казалось, так и норовили отложить свои личинки повсюду, в том числе в ещё вполне живых, — конечно, живых по меркам Ада — нечестивцах.

Изголодавшиеся люди, впрочем, тоже не оставались в долгу, кидая себе в рот грязных червей и жуков при каждой возможности. Возможно, Буер