Никто из них не шелохнулся, когда скрипнула на чугунныхпетлях дверь и с полдюжины закованных в латы испанцев с пиками в руках — почётныйэскорт и охрана его превосходительства — вошли и стали у порога. Когда же сиявысокая персона в сопровождении адъютанта и благородного гостя самоличновступила в камеру и все остальные заключённые вскочили и в почтительном испугевыстроились по стенам, корсары равнодушно продолжали сидеть на своей соломе.Однако они не были вовсе безразличны к происходящему. Когда дон Педро небрежношагнул вперёд, лениво опираясь на увитую лентами трость и похлопывая по губамносовым платком, который он тоже почёл не лишним извлечь из кармана, Волверстонприподнялся на своём вонючем ложе, и его единственный глаз (второй он, какизвестно, потерял в битве при Сегморе) округлился от ярости.

Дон Хайме жестом указал на корсаров.

— Вот они, эти проклятые пираты, дон Педро. Глядите —сбились в кучу, словно вороньё, слетевшееся на падаль.

— Эти? — надменно спросил дон Педро, ткнув в сторонукорсаров тростью. — Клянусь небом, вид их вполне под стать их ремеслу.

Единственный глаз Волверстона сверкнул ещё более грозно,однако корсар продолжал хранить презрительное молчание. Сразу было видно, чтоэтот негодяй упрям, как буйвол.

Дон Педро, безукоризненно изящный в своём чёрном с серебромкостюме живое олицетворение гордости и величия Испании, — приблизился ккорсарам. Коренастый, неуклюжий губернатор, облачённый в травянисто-зелёнуютафту, шагнул вместе с ним, нога в ногу, и обратился к пленным со следующейречью:

— Ну вы, английские собаки! Почувствовали теперь, что значитбросать вызов могуществу Испании? Ничего, успеете почувствовать ещё не раз,покуда вас не прикончат. Я вынужден отказать себе в удовольствии отправить васна виселицу, как намеревался, потому что хочу дать вам возможность отплыть вМадрид, где по вас скучает костёр.

Волверстон ухмыльнулся, оскалив зубы.

— Вы благородный человек, — произнёс он на скверном, но всёже вразумительном испанском языке. — Благородный, как все испанцы. Выоскорбляете людей, пользуясь их беспомощностью.

Взбешённый губернатор обозвал его всеми непечатными словами,которые мгновенно приходят на язык любому испанцу, и ещё долго продолжал бысквернословить, если бы дон Педро не остановил его, положив руку ему на плечо.

— Стоит ли зря тратить порох? — презрительно сказал он. — Вылишь попусту задерживаете нас в этой зловонной дыре.

Корсары в каком-то изумлении уставились на него. Дон Педрорезко повернулся на каблуках.

— Идёмте, дон Хайме. — Голос его звучал повелительно. —Выведите их отсюда. «Сент-Томас» нас ожидает, и скоро начнётся прилив.

Губернатор, казалось, был в нерешительности; затем, выпустивв корсаров ещё один заряд сквернословия, он отдал распоряжение своему адъютантуи пошёл следом за гостем, который уже направлялся к двери. Адъютант отдалприказ солдатам. Солдаты с бранью принялись поднимать корсаров, подталкивая ихдревками пик. Подгоняемые солдатами, корсары, пошатываясь, звеня кандалами инаручниками, выбрались на свежий воздух и солнечный простор. Оборванные,грязные, измученные, эти обречённые виселице люди устало побрели через площадь,мимо высоких, чуть колеблемых морским ветром пальм, мимо остановившихсяпоглазеть на них жителей, — побрели к молу, где покачивался на причалевосьмивёсельный барк.

Губернатор и его гость дожидались, пока корсары всопровождении своих вооружённых конвоиров спустятся в барк. Затем дон Хайме идон Педро заняли места на носу; за ними последовал негр-слуга дона Педро с егосаквояжем. Барк отчалил, и гребцы, рассекая голубые волны, повели его квеличавому кораблю, на мачте которого развевался испанский флаг.

Барк приблизился к жёлтому корпусу корабля возле трапа, идежуривший на борту матрос приготовил отпорный крюк.

Дон Педро, стоя на носу барка, повелительно отдал приказмушкетёрам построиться на шкафуте. Над фальшбортом появилась голова востроконечном шлеме, и последовало сообщение, что мушкетёры уже построены,после чего, неуклюже переступая ногами в кандалах, корсары, подгоняемыеконвоирами, начали медленно взбираться по трапу и переваливаться один за другимчерез борт.

Дон Педро сделал знак своему чёрному слуге следовать за ними жестом предложил дону Хайме первым подняться на борт. Сам дон Педро началподниматься сейчас же вслед за ним, и когда наверху трапа дон Хайме внезапноостановился, дон Педро, продолжая подниматься, подтолкнул его вперёд, и притомтак сильно, что дон Хайме едва не полетел головой вниз на шкафут. Но дюжинапроворных рук подхватила его и поставила на ноги под громкий смех иприветственные крики. Однако руки, оказавшие ему помощь, принадлежали не комуиному, как корсарам, а приветствия были произнесены на английском языке. Весьшкафут был заполнен корсарами, и некоторые из них уже спешили снять кандалы сВолверстона и его товарищей.

Разинув от удивления рот и побледнев как мертвец, испуганныйдон Хайме де Вилламарга повернулся к дону Педро. Этот испанский грандостановился на последней ступеньке трапа и, держась рукой за трос, наблюдалпроисходящее. На губах его играла улыбка.

— Вам совершенно нечего опасаться, дон Хайме. Даю вам слово.А слово моё крепко. Я — капитан Блад.

И он спрыгнул на палубу, а губернатор продолжал молчатаращить на него глаза — он всё ещё ничего не понимал. Когда же слова капитанаБлада проникли в его сознание, в потрясённом мозгу этого тупицы все мыслиспутались окончательно.

Высокий, стройный мужчина, элегантно одетый, выступил вперёднавстречу капитану, и губернатор с возрастающим изумлением узнал в нём кузенасвоей жены — дона Родриго. Капитан Блад дружески его приветствовал.

— Как видите, я доставил сюда ваш выкуп, дон Родриго, —сказал он, указывая на закованных в кандалы пленников. — Вы теперь свободны иможете покинуть этот корабль вместе с доном Хайме. Наше прощание, к сожалению,должно быть кратким, так как мы уже поднимаем якорь. Хагторп, распорядись!

Дону Хайме показалось, что он начинает кое-что понимать.Взбешённый, он повернулся к кузену своей жены:

— Чёрт побери, так вы с ними заодно? Вы были в сговоре сэтими врагами Испании с целью…

Чья-то крепкая рука стиснула его плечо, откуда-то донёссярезкий свисток боцмана.

— Мы поднимаем якорь, — произнёс капитан Блад. — Вам лучшепокинуть этот корабль, поверьте мне. Для меня было большой честью познакомитьсяс вами. Отправляйтесь с богом, дон Хайме, и постарайтесь оказывать большеуважения вашей супруге.

Губернатор, подталкиваемый сзади, шагнул, словно во сне, ктрапу и начал спускаться в ба??к. Дон Родриго, любезно распрощавшись с капитаномБладом, последовал за губернатором.