Делла Стрит посмотрела на наручные часики:

– Мы прилетим точка в точку. Причем не так уж и торопились.

– Самое главное, нас никто не допрашивал, Делла. Полагаю,никто пока еще не ведает, где мы находимся.

– Не выскажет ли пресса в Лос-Анджелесе предположение, чтовы сбежали, дабы избежать допроса?

– Ну нет, мы отправились в Оровилл, и местные властипопросят газетчиков написать сообщение и передать его по телефону. Им придетсяконстатировать, хотя мы пока недосягаемы, наше согласие сотрудничать садминистрацией на Севере.

Самолет начал снижаться.

– Очень быстро, – покачала головой Делла Стрит, – а ведь вамнеобходимо изобрести способ не отвечать на вопросы. Как вы намерены поступить?

– Не знаю, пока не услышу вопроса.

– Хорошо хотя бы, что вы немного поспали в самолете.

– Как ты себя чувствуешь, Делла?

– Хорошо, но слишком нервничаю, чтобы спать.

– Пусть сперва допросят меня. Если же попытаются допрашиватьтебя отдельно, скажи: ты мой секретарь, поэтому я должен отвечать на всевопросы, но ты выскажешь свое мнение на те из них, на которые ответил я, нестанешь отвечать на другие вопросы, которые не заданы мне, поскольку не знаешь,не посчитаю ли я их сведениями, которые клиент сообщает одному только адвокату.Ты не специалист в правовых вопросах, не тебе решать.

– Из всего известного нам что можно считать«привилегированным» сообщением? – спросила Делла.

Мейсон слегка пожал плечами и достал записную книжку.Немного подумав, он пояснил:

– Это, конечно, важный вопрос. Единства в понимании его нет.Одни считают: сведения, сообщенные в присутствии третьего лица, нельзя считать«привилегированными», присутствующее третье лицо имеет право рассказать обуслышанном. Но существует и противоположная точка зрения. Естественно, судпредпочитает придерживаться первого взгляда, он считает, что адвоката можнозаставить дать показания о его разговоре с подзащитным, если он состоялся вприсутствии третьего лица. Короче, Делла, я до сих пор не могу себе проститьприсутствия Сары Энзел во время беседы с Мирной.

– Но, шеф, вы не могли предвидеть хода событий!

– Почему? Считается, что адвокат обязан предвидеть не толькото, что может случиться, но возможно случится. Нет ничего необычного вовнезапной ссоре двух подруг, просто нет оснований для присутствия третьеголица, адвокат не должен…

– Но, шеф, ведь говорила-то именно она, из Мирны Дейвенпортмы бы не вытянули ничего связного.

– Нет, Делла, по-английски она говорит, ей не нуженпереводчик. Конечно, Сара Энзел выступала в роли доминанты.

Самолет сделал круг над городом Оровиллом, летел онмедленно, можно было разглядеть большие, просторные дома, занимающиестратегические позиции под возвышающимися над ними деревьями.

– Прекрасные деревья! – пришла в восторг Делла Стрит. –Отсюда видно, какие они высокие.

– Летом здесь жарко. Природа в виде компенсации превратилаэтот уголок в настоящий рай для развесистых деревьев. Фиговые пальмы достигаютсказочной высоты и дают густую тень. Ага, вот мы и на месте, Делла. Приготовьсяк артиллерийскому огню, который должен на нас обрушиться.

Самолет плавно сел, покатился по дорожке и замер передзданием аэропорта.

К самолету поспешила группа людей, возглавляемаяфотокорреспондентами с камерами и вспышками, нацеленными на прибывших. Позадиних двигалась более достойно, но все же торопливо группа представителей местнойадминистрации.

Выйдя из самолета, Мейсон и Делла Стрит не позабыли принятьнаиболее эффектные позы, чтобы фотографы смогли сделать побольше снимков.

Репортеры вынули блокноты и карандаши, готовясьзастенографировать интервью.

Один из них вырвался вперед:

– Могу ли я узнать ваше имя?

– Перри Мейсон, – с улыбкой ответил адвокат.

– Ваше полное имя?

– Перри Мейсон.

– А ваше? – спросил он, поворачиваясь к девушке.

– Делла Стрит.

– Вы доверенный секретарь мистера Мейсона?

– Да.

– Благодарю вас, – сказал репортер, пожимая руку адвокату.

– За что? – с улыбкой спросил Мейсон, но тут же слегкасдвинул брови, почувствовав, как репортер сунул ему в руку свернутую вмалюсенький комочек бумагу.

Мейсон поспешно сунул правую руку в карман и улыбнулсямоложавому, полноватому субъекту, который энергично проталкивался вперед.

– Мистер Холдер? – спросил Мейсон.

– Точно. Я окружной прокурор, а это – шериф округа. Здесьтакже присутствует один из моих помощников. Я хотел бы сразу же поехать ко мнев офис, если не возражаете, мистер Мейсон.

– Я с удовольствием сделаю все, что в моих возможностях, –наклонил голову адвокат.

– У нас здесь казенная машина, мы отвезем вас в офис исократим интервью до предела.

– Все в порядке. Мой пилот – специалист по слепым полетам,поэтому мы сможем вернуться назад в любое время, даже ночью.

– Очень сожалею, что мы ввели вас в такие расходы,зафрахтовать самолет не очень-то дешево, мистер Мейсон. Но, к сожалению, ябессилен вам помочь. Мы стараемся снизить до минимума расходы на содержаниеофиса.

– Мне все понятно, – сказал адвокат, – пожалуйста, недумайте о пустяках.

Прокурор Холдер повернулся к газетным репортерам:

– К сожалению, должен вас разочаровать, парни, но я не хочу,чтобы вы торчали здесь и забрасывали мистера Мейсона вопросами. Предпочитаюпроводить расследование по-своему. Позднее я сделаю сообщение для прессы. Илирепортеров пригласят в кабинет, если у мистера Мейсона не возникнет возражений.

– Я никогда не спорил с прессой, – широко улыбаясь, сказалМейсон, – обычно делюсь всей имеющейся у меня информацией, за исключением,конечно, чего-то конфиденциального или не могущего быть обнародованным постратегическим соображениям.

– Замечательно, – подхватил Холдер, – и мы, разумеется,ценим ваше сотрудничество, мистер Мейсон. А теперь, возможно, вы и мисс Стритпройдете сразу к машине? И пожалуйста, ребята, никаких вопросов до окончаниябеседы в моем кабинете.

– Одну минуточку, возможно, я захватил телеграмму, которуюхочу послать, – остановил прокурора Мейсон.

Он вытащил из нагрудного кармана бумажник, раскрыл его,просмотрел содержимое, потом сунул правую руку в карман, вытащил сложенныйлисток бумаги, который ему передал репортер, и ухитрился расправить его внутрибумажника, чтобы можно было прочитать напечатанное на нем сообщение: