Но Белман был фигурой нейтральной – молодой человек с ясными на первый взгляд мотивами. Он подал запрос главному тренеру команды Дрю Джойсу и, что удивительно, получил согласие. Джойс, как выяснилось, говорил «нет» большинству профессионалов, но студенту колледжа сказал «да». Так Белман стал регулярно оказываться в автобусах, отелях, раздевалках вместе с одной из самых видных команд в истории школьного баскетбола Америки, прокладывавшей себе путь к кульминационной точке карьеры ЛеБрона в старшей школе. Последние несколько недель сезона оказались очень тревожными: они вместили в себя краткое отлучение ЛеБрона и едва не проигранный финал чемпионата штата.

Когда все кончилось, у Белмана получился чертовский классный проект – и десятки часов видеозаписей, которых не было больше ни у кого. Спустя долгое время после окончания учебы Белман осознал, что получил в руки нечто весьма ценное, и стал размышлять, что же можно сделать со всеми этими пленками. ЛеБрон ушел в NBA, получил огромный контракт с Nike и двигался к титулу новичка года, стремительно превращаясь в одну из самых интересных фигур американского спорта. Все крупные медийные издания публиковали о нем большие материалы. Спрос на новые лица в NBA был настолько велик, что газеты буднично направляли своих репортеров на игры «Кэвс» еще до того, как в город приезжал ЛеБрон, чтобы они могли загодя подготовить статьи. И посреди всего этого – Белман, сидящий в своей лос-анджелесской квартире со всем его отснятым материалом, который никто не видел.

Он слушал аудиодорожки отснятых пленок по пути на учебу и по дороге домой. Он пересматривал видео снова и снова, доходя до того, что уже помнил диалоги наизусть. Он представлял, как могла бы выглядеть раскадровка полнометражного документального проекта. У него еще не было диплома, но у него были видеозаписи, которые он при желании мог бы продать HBO, или ESPN, или даже Маршу, если бы только знал, что тот собирается засудить ЛеБрона на несколько миллионов долларов за то, что не получил от него материал, который Белман снял бесплатно. Удачная продажа пленок могла принести ему прекрасную прибыль здесь и сейчас. У него были разрешения. Он владел правами на фильм лично. У него не было необходимости вовлекать в процесс ЛеБрона или кого-то еще.

Но Белман хотел получить не чек. Он хотел сделать настоящий фильм, такой, в котором можно было бы указать себя в качестве режиссера. Такой, который помог бы ему запустить свою карьеру. Он искал способ это сделать, ходил на одну встречу за другой, но раз за разом терпел неудачу в попытке выйти на продюсера, который захочет профинансировать проект с ним в роли режиссера. Многие люди хотели приобрести у него материал, особенно после того, как узнавали, что ЛеБрон подписал отказ на обладание правами на него. Но никто не хотел доверить ему режиссерское кресло. Белман работал в кофейне. Годы шли, и интерес к школьным годам ЛеБрона угасал, пока сам он становился звездой большой лиги.

Четыре года спустя, в 2007-м, Белман жил в Лос-Анджелесе: школа осталась далеко позади, и теперь он был одним из тысяч других артистов, перебивающихся случайными заработками. Он осознал, что должен сделать то, что когда-то считал лишним: привлечь ЛеБрона. Если бы он смог прийти к продюсеру в компании ЛеБрона, это изменило бы все. Проблема была в том, что у Белмана не было никаких взаимоотношений с ЛеБроном. Да, ЛеБрон его помнил, но с тех пор утекло много воды. Честно говоря, он даже не был уверен в том, что ЛеБрон знает, как его зовут. Он всегда называл его просто «оператор».

У Белмана появилась идея, как можно попытаться привлечь к себе внимание ЛеБрона. Он смонтировал одиннадцатиминутную выжимку из отснятого материала, кульминацией которой стала победа в борьбе за тот легендарный национальный титул – его выигрыш ознаменовал собой прохождение командой полного круга, начавшегося с поражения в битве за чемпионство штата, которое она потерпела сезоном ранее. История была действительно яркой; она была посвящена не столько выпускному сезону ЛеБрона, сколько тому, как четыре других выпускника смогли не сломаться после той неудачи и взойти на вершину. Белману удалось показать ролик нескольким бывшим партнерам ЛеБрона по школьной команде, включая Ромео Трэвиса. Он поддерживал связь с Трэвисом и еще кое с кем из той команды, но с ЛеБроном не говорил уже много лет. Вернувшись летом на несколько дней в Акрон, он попоросил Трэвиса об услуге: не может ли тот показать DVD ЛеБрону?

Белман прождал неделю, но ничего не происходило. Уже почти настал день возвращаться в Лос-Анджелес. В 11 часов вечера он сидел в доме родителей, и тут ему позвонил Трэвис – он сообщал ему, что им нужно встретиться на заправке. Белман поехал туда, гадая, что может произойти на встрече. Когда они встретились, Трэвис сказал ему, что они сейчас поедут в дом ЛеБрона, находившийся по соседству, и там покажут ему видео. А ЛеБрон знает, что они едут? «Нет», – сказал Трэвис. Белман пришел в оцепенение. Они собираются вот так, без предупреждения, заявиться к нему в полночь? Именно так, и ЛеБрон радушно их принял. Посмотрев клип, он сильно расчувствовался. Он несколько раз пересмотрел запись. Видео вернуло его назад в школьные годы. Ему было всего двадцать три, но ностальгические воспоминания растрогали его.

Через несколько дней ЛеБрон улетел в Лос-Анджелес, где должен был выступать в роли ведущего ESPY Awards – церемонии награждения спортсменов, организованной ESPN во время перерыва в Major League Baseball, приуроченного к матчу всех звезд. Вместе с ним церемонию должен был вести Джимми Киммел, ведущий вечернего телешоу на сестринском канале ESPN, ABC. У ABC также был контракт на показ игр NBA, в том числе и матчей финальной серии, в которых ЛеБрон тогда впервые принял участие. Синергия во всем.

Работая с Киммелом в ходе подготовки к церемонии, ЛеБрон показал ему DVD Белмана. Киммелу очень понравилось увиденное, и он посоветовал ЛеБрону сделать то, о чем тот думал и сам: превратить его в полнометражный документальный фильм. Вскоре после этого Белману позвонил Маверик Картер. Они с ЛеБроном предлагали Белману партнерство в процессе создания полноценного фильма. Естественно, Белман не мог не задать очень важный для себя вопрос: а разрешат ли ему быть режиссером? Ответом было «да». Решение придержать материал и не продавать его на сторону вот-вот должно было себя оправдать. К тому моменту ЛеБрон и Картер уже второй год вели свой эксперимент с LRMR, и оба были сосредоточены на поисках проектов, в которых у них был бы частичный контроль и владение какой-то частью прав. Именно это рассчитывал получить и Белман.

«Никогда не забуду день, когда они мне позвонили, – сказал Белман. – Я почувствовал, что они хотят получить долю, но также и то, что они собираются сделать все, что в их силах, чтобы проект стал успешным».

Никто из них этого еще не знал, но это решение стало важнейшим шагом, который в конечном итоге повлиял на смену ЛеБроном курса его карьеры бизнесмена. Заполучив Картера и ЛеБрона на роли исполнительных продюсеров, Белман мог начинать реализацию проекта, но сначала им нужно было учредить продакшен-компанию. После некоторых раздумий они решили назвать ее SpringHill Productions. Название SpringHill носил комплекс муниципального жилья, в который ЛеБрон перебрался вместе с матерью, когда им наконец удалось обрести постоянный дом. На всем протяжении своей учебы в старшей школе он счастливо жил в одном из среднеэтажных зданий комплекса. Тогда они не могли этого знать, потому что были сосредоточены на развитии LRMR, своей маркетинговой компании, но SpringHill Productions в конечном итоге оказалось для них чрезвычайно важным начинанием.